– Тогда почему он зовет его Сайрусом?

– Это имя лучше воспринимается при первой встрече. Оно звучит привычнее, чем Копум, и люди не так нервничают. А это важно, когда дело касается души.

Быстрым шагом мы успели преодолеть половину пути до моего дома, когда меня настигли сомнения. Что я делаю? С каких пор я начал принимать на веру все, что они мне говорят? Мою душу зовут Сайрус, но ее настоящее имя Копум? Вам виднее. Мертвецы вселяются в мой дом? Как скажете. Безумие происходящего притупило мою способность мыслить здраво, но не полностью лишило меня этой способности. За последний час я увидел и услышал достаточно для того, чтобы понять: в моем мире и впрямь творится что-то неладное, но не настолько же, в самом деле! Какова во всем этом доля правды?

– Взгляните на это.

Я был настолько погружен в свои мысли, что не среагировал на его слова, пока мой взгляд не наткнулся на нечто непосредственно перед нами. И первым делом я громко расхохотался. Мы в ту минуту приблизились к жилищу моего давнего знакомого и коллеги, Эрика Дикки. Одно лишь упоминание этого имени заставляет меня кривиться, как будто я съел какую-то гадость. Ненавижу этого сукина сына. Будет лучше, если я не стану вдаваться в подробности и утомлять вас перечислением в алфавитном порядке великого множества причин, по которым я не желаю ему ничего хорошего – ни в этой жизни, ни в какой-либо иной. Скажу только, что наша взаимная неприязнь возникла еще в девятом классе и ничуть не ослабла с течением лет, разве что слегка притупилась.

Эрик Дикки и его коротышка-жена Сью населяют импозантный особняк в нескольких кварталах от нас. Должен признать, что их дом и вправду хорош. Эрик работает начальником смены в одной фирме со мной; он здорово наловчился лизать зад руководству и успешно продвигается по службе, в то время как большинство из нас думает лишь о том, как не угодить под очередное сокращение штатов… Но сейчас речь о его доме, который обустроен на славу, и Эрик никогда не устает хвастаться приобретениями, делающими его еще лучше. Детей у них нет, так что все средства идут на покупку самых современных кондиционеров, газонокосилок, газовых грилей и прочих дорогих новинок, особенно таких, которые сразу бросаются в глаза и должны вызывать зависть у неудачников вроде меня. Словом, та еще сволочь!

Зато теперь я от души хохочу при виде всего добра, сваленного на тротуаре перед домом старины Дикки. Зрелище это не столько меня удивляет, сколько вызывает желание вскинуть кулак с торжествующим воплем. Вот уж не думал, что у адского переселения обнаружатся позитивные стороны.

Увы, чувство удовлетворения при виде выброшенного из дома имущества Дикки было недолгим – мне стало уже не до смеха, когда из-за дома нам навстречу вышел питекантроп!

Да поможет мне Бог. Вы не поверите, но это чистая правда. Вам наверняка случалось видеть ему подобных в фильмах про пещерных людей. Он горбился, передвигаясь по-обезьяньему неуклюжей походкой, и весь порос такими густыми волосами, что невозможно было разглядеть место перехода шевелюры в нательную растительность. Даже черты его лица были скрыты густейшей, до самых глаз шерстью.

Вдобавок ко всему этот урод при виде нас издал глухое рычание вполне под стать своим киношным собратьям. Или, скорее, под стать настоящему разозленному льву. Потом он поднял нал головой волосатые ручищи, похожие на пару древесных стволов, покрытых коричневым мхом. Я был уверен, что он сейчас на нас кинется, вообразив, что мы хотим завладеть его новым жилищем.

В попытке предупредить нападение я поднял руку раскрытой ладонью вперед и чуть было не сказал «хао!», как делали ковбои при встрече с индейцами в прерии. Не знаю, как мне в голову пришла эта идея – приветствовать пожирателя динозавров так же, как вы поприветствовали бы команчей. Хотя так ли уж много значат несколько миллионов лет, разделяющих эти ступени человеческой эволюции?

Когда рев повторился, я решил, что пора сматываться, и без промедления взял старт.

– Постойте, куда вы? Он вам не навредит! – крикнул Зин-Зан.

Я остановился, но мои ноги убеждены не были. Они продолжали двигаться, и я совершал подобие бега на месте, готовый в любой миг с этого места сорваться.

– Почему вы так думаете?

– Потому что мы знаем, как с ними обращаться. Вам ничего не грозит, пока вы не войдете в дом. Вот почему мы тревожились, когда вы вошли в дом того мертвеца.

– Но куда делись Дикки и его жена?

– Они прячутся в подвале.

– Без дураков? Охренеть! – И я улыбнулся от уха до уха. Натурально от уха до уха.

– Вам следует избегать подобных выражений, мистер Галлатин. Мы считаем их неприемлемыми.

Я хотел было послать их подальше в самых неприемлемых выражениях, но тут представил себе Эрика, забившегося в подвал из страха перед волосатым питекантропом, в то время как все его драгоценное барахло вышвырнуто из дома на улицу… и эта чудная картина помогла мне воздержаться от брани.

– Стало быть, сюда присылают людей, умерших в самые разные эпохи? Не только недавних покойников, вроде Мела?

Брукс нахмурился и покачал головой:

– Так и есть. Переселение происходит хаотично, но это лишь часть нашей проблемы. Смотрите туда! Как раз об этом и речь!

Из-за угла особняка пошел дым, а спустя секунды показался и огонь. Дело пахло не банально подгоревшим барбекю, а кое-чем посерьезнее – коричневый дым валил клубами, пламя набирало силу, опасно вытягивая желтые языки в нашу сторону.

– Что происходит?

– Должно быть, он развел за домом костер. – Зин-Зан кивком указал на питекантропа. – Эти парни не умеют готовить еду по-другому.

– Может, попробуем потушить?

Издалека донесся вой сирен.

– Не стоит. Похоже, кто-то уже вызвал пожарных. А нам надо поскорее добраться до вашего дома.

– Согласен. Но что случится, когда пожарные застанут здесь мистера Миллион-лет-до-нашей-эры?

– Это их забота, а не наша. Мы не можем терять время.

И мы двинулись дальше, но я все время оглядывался на питекантропа, застывшего перед домом Эрика. Дым обволакивал его, почти скрывая из виду, но он не двигался. Вой сирен приближался. Одновременно мне послышались голоса внутри дома. Кажется, кто-то звал на помощь?

– Не отставайте, мистер Галлатин, время не ждет.

Я посмотрел на «гейдельбергских братьев». Я посмотрел на питекантропа. Я посмотрел на объятый дымом и пламенем дом. Похоже, я собирался сделать нечто глупое и, быть может, совсем ненужное.

– Нельзя же вот так взять и уйти.

Оба «брата» повернулись и махнули руками в ту сторону, откуда несся вой сирен.

– Они уже близко. Прибудут с минуты минуту.

– Да, но что случится до их прибытия? Люди могут задохнуться в дыму или еще что. Вы разве не смотрели телепередачи про спасателей? В таких случаях дорога каждая минута.

– Для вас также дорога каждая минута. Вам нужно спасать свою собственность! Вы это понимаете? Они вот-вот захватят ваш дом!

Я нагнул голову и пошел в противоположном направлении. Кто-то из них взял меня за локоть. Я стряхнул его руку. Эрик Дикки был мне противен, однако я не собирался бросать его на произвол судьбы. Возможно, его спасли бы и без моего участия, но иметь его смерть на своей совести я не хотел. Я не хотел, чтобы на всю оставшуюся жизнь в моем мозгу запечатлелось видение этого паршивца и его вздорной супруги, задохнувшихся на подвальном полу только потому, что у меня в те минуты нашлись дела поважнее.

– Мы не сможем вам помочь без вашего участия! Вы должны пойти с нами!

– Тогда подождите меня здесь. Это не затянется.

Я шел к дому. Питекантроп меня заметил, но, похоже, был занят другим. Он высоко задрал нос и нюхал воздух, как делают дикие животные. Ноздри его широко раздувались, а голова слегка подергивалась в такт движению ноздрей: вдох-кивок-вдох-кивок. Потом он развернулся и исчез за углом дома.

Очень кстати исчез, позволив мне беспрепятственно приблизиться к парадному входу. За моей спиной «братья» кричали: «Не надо!» и «Пожалуйста, вернитесь!». Но я уже достиг двери. Плохая новость: дверь оказалась запертой. А хорошая новость? Вот и она: алюминиевая бейсбольная бита, прислоненная к стене у входа. Я поспешил ее схватить – и как раз вовремя, потому что секунду спустя позади меня раздался утробный рык. Не так чтобы совсем рядом, но довольно близко. Вмиг сделав поворот кругом, я принял стойку, как для удара по мячу, но чуть не выронил чертову биту, потрясенный открывшимся зрелищем.