Вот и он сорвался. Не хотел ведь даже касаться девушки лишний раз. Планировал соблюдать дистанцию, чтобы не вредить ей. И что в итоге? Не сдержался!

Лекс не узнавал себя. Приняв решения, он всегда следовал ему. А тут, наплевав на все, чуть ли не набросил на Лиссу. С каких пор он слепо следует за желаниями?

Кажется, он готов на все, лишь бы не останавливаться. Чувствовать ее кожу под своими пальцами снова и снова. Целовать мягкие губы еще и еще. Смотреть в ее пьяные от страсти глаза.

С Лиссой он был ненасытен. Ему всего было мало. Это уже не Мрак требовал новую дозу чужих эмоций. Нет, он здесь ни при чем. Лексу хватило мозгов понять, что дело в нем самом. Это его заклинило на человеческой девушке. Чтоб он сдох, если Лисса не лучшая женщина в его жизни.

Сейчас, в этот самый момент рядом с ней он чувствовал так остро, как не чувствовал даже тогда, когда сам был человеком. Мрак буквально захлебывался эмоциями Лиссы, а вместе с ним и Лекс. Это было невыносимо. Больно и сладко одновременно. Впервые за десятки лет он ощущал себя живым, и это настоящая катастрофа для них обоих.

Рано или поздно эмоции Лиссы иссякнут, как эмоции всех прочих, кто находился слишком долго рядом с Мраком. Не останется ничего. Лекс не мог допустить, чтобы это случилось по его вине. Этого он себе не простит.

Им нельзя быть вместе.

Сразу после того, как отказал мне, Лекс ушел в душ. Я его отлично понимала, мне бы тоже не мешало охладиться.

Энфирнал вернулся где-то через полчаса. На нем были мягкие домашние штаны и футболка, оголяющая крепкие руки. Я впервые видела его без рубашки и смогла по достоинству оценить рельефы мышц.

Он это нарочно? Мол, на, смотри чего лишаешься. А ведь это именно он был против, не я.

Лекс вел себя как ни в чем не бывало. Я так не могла. Мои эмоции били через край, но он деликатно делал вид, что не замечает этого. Хотя я прекрасно знала, что он считывает меня на раз. Мою злость, разочарование и обиду. И даже мою неудовлетворенность, от которой прямо сейчас неприятно ныл низ живота. Надеюсь, энфирнал тоже мучается. Я слышала, что мужчины переживают такие моменты тяжелее, чем женщины.

— Кем был тот парень? — вопрос Лекса застал меня врасплох. Я даже не сразу поняла, о чем он говорит, и он, видя мое недоумение, пояснил: — Тот, кто привел тебя на Манеж.

— Это мой брат, — нехотя ответила я. Вспоминать о том, как Томми поступил со мной, было неприятно.

Показалось, Лекс расслабился после известия, что Томми мне лишь брат. Неужели ревновал? Да нет, не может этого быть.

— Чего он хотел? — не унимался Лекс.

— Откуда мне знать? — дернула я плечом. — Он мне ничего не объяснил. Я вообще думала, что мы женщин идем спасать, а вышло все вот так…

Я махнула рукой. Что теперь об этом. Лучше расскажу энфирналу о женщинах, которых против воли удерживают контрабандисты. Их судьба не на шутку меня волновала.

Лекс выслушал, не перебивая, а потом засыпал меня вопросами. Особенно его интересовали детали. Где находится то место, куда привезли людей. Как выглядели те, кто их конвоировал и другие мелочи.

Как ни странно, Лекс не обвинял меня в связях с контрабандистами. Он все повернул так, словно я была у них в плену. Если подумать, в каком-то смысле действительно была. В плену своих заблуждений.

Он допрашивал меня целый час и, наконец, сжалился.

— Сделаю тебе чай, — сказал Лекс. — Ты устала.

Он направился на кухню, а я спросила, глядя ему в спину:

— Как ты стал энфирналом?

— Умеешь ты задавать вопросы, Лисса, — хмыкнул он.

— Только не говори, что я задела твои чувства. У тебя их нет.

— Сократить бы твой словарный запас, — недобро сощурился он. — Ты слишком много болтаешь.

— Сократить? — не поняла я.

— Да. Так, чтобы ты говорила лишь «хорошо», «как скажешь» и «я сделаю все, что ты пожелаешь, Лекс».

— Не густо, — фыркнула я.

— Мне хватит.

— Мечтай! — я вскочила с дивана и подошла к окну.

— Я был в числе тех, кто первым прибыл на место разлома, — донеслось со стороны кухни.

Я замерла, не дыша. Энфирнал откровенничает. Такой момент страшно спугнуть.

— Пришло оповещение, что из разлома появились чудовища и нападают на людей. Наше подразделение отправили на разведку.

— Ты был солдатом? — я обернулась к Лексу.

— Верно, — кивнул он. — Мы не представляли, с чем столкнемся. Первые существа, перейдя Грань, были сильными и злыми. Они убивали всех подряд.

— Но как же иммунитет?

— Они получали его, пожирая людей.

— Но… — я запнулась. Хотела спросить — как же так? Идрис говорила, что иммунитет можно получить только через вакцину и физическую близость. Но, выходит, есть еще способ. Впрочем, я была благодарна ей, что она не предложила этот вариант. Съесть кусочек кого-то живого ради иммунитета — это точно не для меня.

— Наш отряд подошел к самому разлому. Именно там мы встретились с существами. Завязался бой, который мы проиграли. Почти все погибли, спаслись всего несколько человек.

— Вы приняли Мрак, — кивнула я.

— Тогда мы даже не поняли, что произошло. Просто все вдруг изменилось. Мы стали сильнее и выносливее. Вещи, которые были при нас, превратились в особенное оружие. Но главное — мы выжили. Тогда еще ни люди, ни существа не знали, кто такие энфирналы. Мы были первыми в своем роде.

— И что потом?

— Мы начали меняться. Эмоции угасали, зато росла сила. Пожалуй, тяжелее всего пришлось нашим родным. Мы причиняли им вред одним своим присутствием. Мрак уничтожал их чувства и забирал радость. Когда я понял, что родители и сестра страдают из-за меня, я ушел.

— Подожди, — перебила я. — Грань появилась больше двадцати лет назад. Ты что же с тех не видел родных?

— Нет. А зачем?

Он так это спросил, что мне стало неловко. Опять я совершаю ту же ошибку — веду себя с энфирналом так, словно он человек. Я постоянно забываю, что Лекс практически не чувствует. Вспоминать об этом неприятно. В комнате сразу стало как будто прохладнее, и я поежилась.

Однажды я вот также исчезну из жизни Лекса, и он забудет обо мне. А когда кто-то его спросит: ты не хочешь повидаться с Лисой? Он удивится и поинтересуется — а зачем?

На самом деле, история Лекса печальная, но он сам этого не осознает. Ему все равно. Это даже немного пугает.

Я снова отвернулась к окну и не услышала, как Лекс подошел сзади. Вздрогнула, когда ощутила его дыхание на коже.

— Посмотри на город, — я кивнула на Циви за окном. — До чего здесь красиво!

Отражение Лекса в стекле пожало плечами. Вид его не впечатлил.

— Ты разве не видишь? — удивилась я. — Как это возможно? Ты же не слепой.

— Я смотрю глазами, а ты смотришь чувствами, — объяснил он разницу.

Идея пришла мгновенно. Я не была уверена, что это сработает, но попытаться стоило. Лекс говорил, что ощущает отголоски моих эмоций. Особенно, когда между нами есть физический контакт.

— Тогда я тебе покажу, — я завела руки за спину и сжала пальцами запястья энфирнала.

Лекс резко выдохнул, щекоча мне шею. Мы застыли, глядя на рассвет над городом. На подкрашенные розовым облака. На первые лучи солнца, пробивающиеся из-за горизонта, что золотым нимбом искрились над Циви.

Я знала — Лекс не просто видит то же, что и я. Прямо сейчас он проживает мои эмоции. Возможно, это их уничтожит. Мрак — ненасытен. Он пожирает все, до чего добирается. Но я готова отдать частичку себя, чтобы Лекс снова ощутил, каково это — быть человеком. А еще я втайне надеялась, что он поймет, чего себя лишает, и передумает.

Я уже привычно устроилась за высоким барным столом. Лекс заваривал чай, а я, подперев щеку рукой, любовалась четкими движениями энфирнала. Даже во время готовки он оставался воином — ни единого лишнего жеста.