— Я пришел сказать, что мне жаль, что твоих родителей не будет на торжестве.

— Тебе жаль?

Жасмин усмехнулась, а затем резко замолчала. Испугалась своих чувств ко мне. Что я все узнаю — забоялась.

Я уже знаю твою тайну.

Если бы ты доверилась и рассказала мне все, я бы многое сумел объяснить. Пусть и гордиться мне в твоей истории было совершенно нечем.

— Жаль, — повторил глухо, — мне жаль, что их не стало так рано. Но я в этом не виноват.

Развернувшись на пятках, я направился в детскую. Заглянул в комнату, успокоившись — Эмиль и Ясмин спали. Няня была отправлена на выходной, чтобы завтра весь день и всю ночь быть рядом с детьми.

Я еще раз внимательно посмотрел на Жасмин. Ее глаза горели, а грудь взволнованно вздымалась.

Я понимал, что для всех моих желаний прошло слишком мало времени, но я все равно предвкушал, как следующей ночью мы вместе вернемся сюда, и Жасмин больше не сможет сделать вид, словно мы друг другу чужие.

Жасмин была красивой невестой.

Я убедился в этом на следующий день, когда зашел к ней, чтобы увести на церемонию. Нас уже ждали, в четыре часа состоится роспись в кабинете отца.

— Здравствуй, — выдавил глухо.

Красивая.

В белом платье.

Окончательно моя.

Моя жизнь кажется идеальной, несмотря на все дерьмо, что было и будет. Однако, на лице Жасмин ни единой улыбки. Румянец — и то искусственный, наложенный косметикой и рукой профессионала. Ее бледная кожа почти светилась. Я слышал, как она отдавала приказы, чтобы ее накрасили естественно и по минимуму.

Густые ресницы взметнулись вверх — Жасмин стала разглядывать меня из-под полураскрытого взгляда. Стеснялась всего, что происходило вокруг ради нее одной. Но выбора не было.

— Привет, — тихий выдох.

Жасмин обняла себя за плечи, скользя тонкими пальчиками по белому шелку. Я уже окольцевал ее, сегодня осталось обручальное.

Внутри все ликовало.

Но только не у нее.

Я медленно вытащил из кармана продолговатую коробку и подошел к Жасмин, она почти не дышала.

— Что это?

— Свадебный подарок.

Всякий раз, когда я делал подарки девушкам, они смотрели на камни не менее чем восторженно. И скорее торопились нацепить побрякушки на себя.

В который раз убеждаюсь, что Жасмин другая.

На украшение с драгоценными камнями она смотрела как на кусок бесполезного камня.

— Это ни к чему.

— Я сам буду решать, — отчеканил строго.

Я разозлился.

Жасмин делала это по щелчку пальцев — поднимала во мне тихую ярость и заставляла быть грубым.

— Повернись. Я надену.

Она выполнила приказ и дернулась как от ожога, когда я поднял фату. Отвел тяжелые волосы в сторону, и прохладные камни упали на ее белоснежную шею.

Ей непривычно.

Я во всем был первый. Даже в подарках.

Это приятно.

Расправляю ее черные волны и разрешаю повернуться ко мне. Губы Жасмин не дернулись в подобие улыбки. Остались такими же строгими, но чертовски привлекательными.

Вернув фату на место, приказал:

— Идем. Нас ждут.

Я подставил руку, предлагая ей локоть. Белый шелк сплелся с обычным черным костюмом.

Церемония брака состоится в отцовском кабинете. Я не хотел, чтобы на Жасмин глазела толпа народа, когда она будет выдавливать свое недобровольное «да».

Двери кабинета были распахнуты, внутри нас ждали отец и матерью и регистратор. Снаружи, улыбаясь, стояли Рустам с Полиной и сестра с мужем.

Их дети бегали внизу, под лестницей, но вели себя тихо.

Жасмин опустила голову, но я слышал ее прерывистое дыхание. Представлял, как сильно бьется ее сердце и желал, чтобы мы поскорее остались одни.

Тишина здесь напрягала.

Я повел Жасмин быстрее. Наконец, мы остановились перед регистратором.

— Приветствую…

Женщина осеклась, посмотрев на Жасмин. Счастливой невестой ее было трудно назвать.

— Приступайте да побыстрее, — велел Эльдар.

Отец с матерью были наряжены. Такое событие — младший сын женится, в честь этого полгорода сгустилось на территории особняка. Осталось соблюсти формальности.

Я отпустил руку Жасмин осторожно, чтобы запонки не зацепились за ее платье, и решительно посмотрел на регистратора.

Она медлила. Такие браки для нее редкость, но она знала, с какой семьей имеет дело.

Все было оговорено заранее.

Никаких долгих и нудных речей. Сразу к делу и покороче.

— Давид, вы согласны взять в жены Жасмин?

— Да.

— Жасмин, вы согласны взять в мужья Давида?

Я перевел взгляд на отца. Мы оба понимали, что с нее станется ответить отказом.

С Жасмин ведь все ровно наоборот.

— Да… — тихий выдох.

— Простите, не услышала, — заволновалась регистратор, — вы согласны?

— Согласна.

Я подтолкнул Жас к столу, там нужно было расписаться. Когда формальности были соблюдены, регистратор закончила:

— Давид, можете поцеловать свою жену.

Я повернул Жасмин к себе, поднял фату и оставил поцелуй на ее щеке. Ее грудь взволнованно поднималась, пробуждая желание, а взгляд торкал на все двести двадцать.

Не зацеловать ее до смерти было тем еще испытанием, но я не стал трогать ее алые губы. Оставил самое сладкое на десерт…

Брат с отцом поздравили прямо здесь.

— Брат человеком стал, поздравляю, — Рустам хлопнул по плечу.

Я криво усмехнулся.

— Поздравляю, сын.

Я крепко обнял отца и обернулся в поисках Жасмин. Ее уже успели от меня увести, Полина, как всегда, щебетала без умолку. Выдернув жену из женских объятий, повел ее к лестнице.

Жена.

В связке с Жасмин звучит возбуждающе.

— Когда это все закончится? — спросила Жасмин.

Я и сам этого жду.

Ты не представляешь, как сильно я хочу остаться с тобой наедине.

— Скоро, — ответил хрипло. В глазах стояла ночь и Жасмин. Много ночей теперь впереди.

— Стойте! Стоять!

Я обернулся: Эльдар махал рукой, подзывая обратно в кабинет.

— Семейный снимок! Ты забыл, Давид?

Для отца это было важно. Сын женился, нужно запечатлеть. Снимок придавал большую значимость семье.

Вернувшись, я усадил Жасмин на стул. Мы заняли передний фон, семья разместилась на втором ряду. Несколько вспышек ослепили глаза, готово.

Отцовская память.

Красиво, статно. Осталось создать семейное древо.

На территории особняка нас ждал фуршет и тысяча поздравлений. Гости, которых я не знал и подарки, которые бы на хрен мне не сдались. Это Рустам крутился в высоких кругах, а я не прочь свалить отсюда прямо сейчас, чтобы не принимать участие в этом блефе.

Роль отыграна. В качестве приза мне достаточно Жасмин, а остального не надо.

Начало сентября обошлось без дождей. Я был рад — не хотел, чтобы платье Жасмин запачкалось от мокрой травы.

— Как ты? — ловлю ее тусклый взгляд.

— Было бы лучше без этого маскарада, — выдыхает недовольно.

— Почему маскарад? Я вполне серьезен в своих намерениях.

Жасмин промолчала и в очередной раз осторожно прижалась ко мне. Она делала это всякий раз, когда к нам подходили незнакомые люди, и в этом случае я был благодарен им.

Принимаю поздравления от друга отца и сухо интересуюсь, как идут его дела в бизнесе. Это типичные вопросы, когда примерно знаешь, чем занимается человек.

Осматриваю территорию особняка: здесь человек двести без обслуги. Не меньше. И Жасмин рядом — жмется, ластится, не отходит от меня ни на шаг. Потеряется ведь, маленькая.

Я едва скрыл ухмылку.

Это было приятно.

Кайфовать от того, что я — и есть тот человек, к которому она ластится. Пусть и из своей выгоды. Из дурацких побуждений.

В день нашей свадьбы она искала у меня поддержку. И находила ее.

Когда на улице стемнело, и гости поостыли, я завел Жасмин в укромный угол. Спрятаться от чужих глаз вместе с ней. Я этого сильно хотел.

— Как ты? Устала?