— Руки подними, зайди в комнату и закрой дверь.

Мужской голос звучал приглушенно, неестественно, как если бы говорящему слова давались тяжело. Будь здесь Клиф, он бы решил, что голос мужчины звучал как через старый радиоприемник.

Ведьма, подняв руки, без спешки выполнила указания, оказавшись с мужчиной в одной комнате. Судя по его прерывистому дыханию, их разделяла всего пара шагов.

— Я…

— Во-первых, — прервал он зеленоглазую, — дёрнешь лишний раз пальцем, или я посчитаю, что ты пытаешься сплести заклинание, пуля тебе обеспечена.

— Оу, уже понял, кто я? — повела бровью ведьма.

— Ты тупая или прикидываешься? Считаешь, что наемники не используют улавливатели?

Таинственный охотник закашлялся, словно передатчик разрывался от помех.

— Знаю, что используют, но это очень дорогое удовольствие. Из чего я делаю вывод, что ты или очень богат, или бывший офицер. Да? Бывший капитан Увертюрных Крыс Джон Крюгер?

Охотник, дернув за шнурок, включил настольную лампу.

На стуле в почти пустой комнате сидел худой мужчина. Эту худобу было видно даже под плотным кожаным плащом. Большая черная шляпа выглядела потрепанной, блеклые глаза почти потеряли цвет. Но самым странным в Крюгере была его маска, закрывающая нижнюю часть лица. Огромный решетчатый буфер, неровно скованный железными скобами и наполовину закрытый тряпкой, из него и доносился искаженный голос. Вся конструкция выглядела неровно, выходящие из маски трубы проходили через шею и скрывались под одеждой.

— Интересно, ты сумасшедшая?.. — Очередной кашель. — Приходить в логово тех, кто по закону должен тебя сжечь здесь и сейчас.

— Только вот охотники, что обитают в «Черном меде», не считаются с общими правилами. Или что-то изменилось?

Несколько секунд тишины. То ли охотник специально тянул время, то ли действительно обдумывал, не сжечь ли ведьму, врага человечества, здесь и сейчас. Но вот только человечество уже «сожгло» Крюгера изнутри, поэтому…

— Ну, говори, зачем магической твари нанимать охотника? Это даже интересно.

— Ты пушку-то убери, — наклонила голову зеленоглазая. — Думаешь, у меня есть шансы против целой таверны?

— Нет. — Снова щелкнув курком, бывший офицер опустил дуло и положил пистолет на колено. — Хватит и меня одного.

— Самоуверенно… — Обменявшись злобными взглядами с охотником, ведьма прочистила голос. — У меня есть для тебя работа. Это долгая история, но чем дольше я буду её рассказывать, тем больше тебя это заинтересует.

— Хм-м. Сначала назовись, потому что твоего лица нет в списке розыска. Оттого ты все еще дышишь. Твоя башка даром никому не нужна.

Последнее Джон произнес, почти задыхаясь, но крутанул маленький вентиль сбоку, и дышать стало легче.

— Олифия, фамилии… нет. — Ведьма спрятала глаза под капюшон, чтобы Крюгер не увидел её печального взгляда.

— Ну… Олифия, я тебя внимательно слушаю.

Оставшуюся часть дня мы провели на ногах, бежали, как от пожара, путали следы, оставляли приманки. И только когда человеческий запах окончательно выветрился из ноздрей, а Вечно-осенний лес сменился дремучими зарослями, мы позволили себе наконец отдохнуть и развести огонь.

— Ну как они? — спросил я Альку, подкидывая еще ветку в костер. Рита ушла осмотреть периметр, а Мур сидела рядом со мной.

— Все трое проспят до следующего утра, Мелони и Аннет от магического переутомления, а волчица… — Алька поправила очки. Ей было жалко, что Ави получила свою рану из-за её медлительности. — Айвори пока сложно переносить тяжелые раны, а тут пострадала не только рука, от разряда пострадал весь организм.

— Ну, у нас хороший полевой врач, так что я спокоен.

Расстегнув верхнюю пуговицу, я вдохнул ночной воздух.

— Спасибо. Когда они очнутся… будет непросто. — В круглых стеклах отражались языки пламени, а на молодом лице как будто появились морщины.

Ну нет, еще не хватало, чтобы тебя девочки видели поникшей.

— Это просто очередной бой из многих. Мы его выиграли, это главное.

Как не странно, Мур согласно закивала. Несмотря на долгий и быстрый путь, энергии сегодня в ней хоть отбавляй. Неужели из-за влияния куклы?

— Да, я понимаю, просто…

— Как думаешь, Мур? — Специально перебив ведьму, обратился я к малышке. — По-моему, с каждой победой у Альки становится больше морщин?

Девочка затеребила подбородок, и пепельноволосая действительно запереживала.

— Что? Не может быть… — Потом до неё дошло. И, встретившись со мной взглядом, она улыбнулась: — Хорошо. — Легкий смех. — Я поняла, мсье Клиф.

— Вот и славно. Надо радоваться победе, особенно когда ты никого не теряешь. А раны… Ну… — Я старался подобрать что-то красивое, но голова уже плохо соображала. Мур, повторяя за Рифой, показала бицепс. — Точно! Спасибо! — Я потрепал девочку по голове, от чего на маленьких щечках появился румянец. — К тому же они продолжают выполнять твое главное требование.

Теперь и я улыбнулся.

— Главное? — искренне не поняла девушка.

— Они поддерживают друг друга, как одна семья.

Через огонь я посмотрел на Мелони. К сожалению иногда даже этого недостаточно.

Но они, её названные сестры, будут рядом, чтобы помочь. А это, черт возьми, что-то да стоит! Мур, обойдя костер, уселась рядом с Алькой и по-детски обняла её, вызвав у старого сердца очередную улыбку.

После недолгих уговоров Алька и Мур все-таки легли отдохнуть, и, когда девочка засопела, следом за ней уснула и ведьма. А я, размяв шею, решил дождаться Риту, хотя и сильно клонило в сон. Даже Нова молчала, набиралась сил.

Костер приятно потрескивал, поглощая все новые ветки, искры, взлетая время от времени, растворялись в ночном воздухе. А размытые тени причудливо танцевали, словно очерчивая территорию нашего маленького бивака. Как же хорошо снова быть в лесу, дышать этой прохладой, слышать маленькую живность, снующую меж корней, и далекий волчий зов, манящий куда-то в глубину чащи. Городская грязь осталась позади, и теперь надо только верить, что следующий город на нашем пути окажется лучше предыдущего. Слабо верится, но, как говорится, «надежда умирает последней».

— Почти все спят. — Я слышал, как волчица принимала форму человека, и листва под её ногами шумела чуть громче, чем следует. — Рифа все еще сидит там?

Встав около меня, девушка посмотрела на сидящую отдельно от остальных пацанку. Та пристроилась на поваленном дереве, к нам спиной. Не очень далеко, чтобы переживать, но достаточно, чтобы побыть одной…

— Надо поговорить с ней. — Я снова подвигал шеей, вызвав хруст. Мускулы все еще ныли, но это было терпимо. Поднимаюсь на ноги. — По периметру?

— Все тихо, ни людских запахов, ни опасных зверей, Алька выбрала хорошее место, тут потоки эссенции текут, создавая вокруг нас кольцо. — Зачесав волосы за ушко, она посмотрела мне в глаза. — Кхм, с тобой все в порядке?

— Да что со мной может случиться? Пара переломов, огнестрельное, колотые раны… Заживает все как на собаке, — улыбнулся я.

— Сегодня я встану на дозор, зови Рифу спать и укладывайтесь.

Взяв меня за ладонь, она смогла нежно улыбнуться.

Кроткий взгляд — и мы поменялись местами. Я поймал себя на мысли, что, как и Мелони сегодня днем, мне абсолютно не хотелось отпускать её руку, хотелось быть… рядом. Ладно, похоже, сейчас снова будет не самый приятный диалог, сегодня эта девочка впервые сознательно отняла жизнь. Каждый воспринимает это по-своему, и, думаю, для Рифы — это тяжелый шаг, шаг, который она… они все будут обязаны пройти. Уже подходя к девочке, снова выстраиваю план «задушевного» разговора, чтобы не ляпнуть чего глупого. Но я бы не восхищался так этими детьми, если бы они не продолжали удивлять меня из раза в раз.

— А, Клиф, пора спать? — спокойно и со свойственной ей непринужденностью сказала Рифа.

На секунду я даже завис.

— М-м-м… да, но, честно говоря, я еще хотел…