— Г-г-г… — Юноша упал на колени, булькая кровью и задыхаясь.

— Как ты смел, чернь, обратиться ко мне?! Да еще и когда я говорю с любимой дочкой! Ничтожество, отброс! — От доброй графини ничего не осталось, только властная и истошно кричащая на всю округу аристократка. Её ногти впились в горло кучера и сразу превратились в спицы, исколов и порвав остатки кожи.

Кровь брызнула в воздух, и несколько капель попало на лицо графини и в ее декольте.

— Мамочка.

— Да, золотце?

Хотя Антуанетта и улыбалась, стекающая с лезвий кровь приводила на память страшилки из старых сказок.

— Обязательно ли нужно убивать новых кучеров, что везут тебя ко мне? — Аннет сразу сложила руки на подоле платья.

— О, милая, м-м-м. — Очередной вздох возбуждения был как капающая кровь на детскую душу. — Запомни, конфетка: ты всегда должна защищать то, что твое; то, что тебе дорого, и плевать, сколько чужих жизней унесет это: все это чернь, грязь, стекающая с твоих пальцев. — Мать хотела прикоснуться к дочке, но не посмела. Нет, она считала Аннет самым идеальным ребенком на свете, и ничто — и никто! — не посмеет её порочить и даже прикасаться к ней. — Золотце, пойдем скорее в комнату!

— Да… мамочка.

Графиня приказала дворецкому убрать труп. Прислуга, не поднимающая глаз, уже привыкла прятать очередное тело никому не нужного человека.

Спрятав лезвия и смыв кровь, Антуанетта приготовилась к тому, ради чего приезжала в одинокое поместье. Её любовь к дочери была искажена, была неправильной, омерзительной.

— Вот то, милая, — указала она на одно из новых платьев, разложенных на кровати.

Аннет отключила чувства, ушла в себя. Это просто очередная прихоть матери, не более. Но каждый раз, когда девочка переодевалась в нелепые платья, её мать сидела позади и наблюдала. Аннет старалась не смотреть, но каждый раз слышала женские звуки удовлетворения. Это была её жизнь, и другой она не знала… Пока не пришли… они. Первое хорошее воспоминание. Как Рита несет её на руках… Первые слова Альки: «Боль скоро уйдет».

Аннет открыла глаза.

Вокруг сопели девочки, а с другой стороны спала пепельноволосая ведьма. Ведьмочке ничего в этот момент не хотелось, но, когда она повернулась на бок, чтобы отойти от сна, Алька машинально прижала ребенка ближе к себе. Любовь и забота теплом растеклись по всему ее телу, хотелось плакать. Ведь теперь длинноволосая девочка засомневалась, правильно ли поступает, и чей голос звучит громче? Аннет или Антуанетты?

После расслабляющей прогулки я проводил Риту до палатки и вместе с поцелуем получил очередное подтверждение, что бурая волчица гораздо нежнее, чем кажется, и, на удивление, заставляет чувствовать меня то же самое. Хорошо это или плохо — такому чурбану, как мне, сложно судить, но то, что это приятно, бесспорно. А когда я хотел обратиться волком, чтобы хоть с каким-то комфортом провести остаток ночи, меня подловил старейшина и предложил переночевать у него… Ну, отказываться я не стал… и подарил себе незабываемую ночь.

Такого громкого храпа я, наверное, еще не слышал. Зато палатка была лучше, чем у шаманки, хотя и меньше, благо шкур хватило, чтобы нас разделяло приличное расстояние, а зажжённое благовоние пахло свежей травой. Вздымающаяся плотной струйкой дымка словно танцевала. Постепенно глаза начали закрываться, и…

— Знаешь, тебе пора обсудить с девочками возможность спать под одной крышей, когда представится возможность. В Пограничье же спали, и ничего, — появилась Нова прямо перед моим лицом, когда я повернулся на бок. Она лежала буквально впритык ко мне.

— Разные кровати и спина к спине — не одно и то же. — Если ведьма думала, что я начну возмущаться или удивлюсь её появлению, то она ошиблась.

— Хм, а вот со мной можно спать где угодно… И как угодно. — Нова прикусила губу.

— Тебе скучно?

— Да… — в итоге выдохнула она. — И еще я очень сильно беспокоюсь за Аннет.

— Есть предположения? — Я дернулся от очередного басистого всхрапывания.

— Нет, но чувство, что что-то случится, не покидает. — Нова перешла на шепот. — И мне немного страшно, потому что я не знаю, что с этим делать.

Как бы вызывающе эта девушка себя ни вела, как бы ни храбрилась или громко смеялась, она всегда больше всех переживала. Не знаю почему, но меня это начинало злить.

— Отдыхай, чем больше нагнетаешь, тем хуже становится. — Резко повернувшись на другой бок, я устроился поудобнее. — Ты ведь не одна. Если и случится что-то, то будем решать… — Я слегка повернул голову. — Вместе. — И снова лег.

Я почувствовал, как мне в спину уткнулся её лоб, и услышал тихое «ладно».

Сон наконец-то победил и забрал меня в следующий день. Но даже чувство безопасности не позволило мне выспаться как следует, поэтому через пару часов вместе с ночными охранниками я встречал первые лучи солнца.

Ну вот и все. Отдых закончен, пора снова в дорогу, и, как бы Потерянные ни выказывали дружелюбие и гостеприимство, расслабиться не давало осознание того, кто их сосед.

Остальные проснулись в том же расположении духа и сонными моськами лениво готовились к отбытию. Интересно, что Аннет воодушевилась сильнее остальных, то и дело помогая нам и постоянно бросая взгляды на затянутое тучами небо.

— Я уже соскучилась по солнцу, — скромно улыбнулась ведьма.

— Ну, тут спорить не буду, — прикрывая ладошкой рот, сонно зевнула Айвори.

Казалось, в этот раз длинноволосая мельтешила между девочками даже больше, чем Алька, но хотя бы выглядела живее, чем вчера. А вот Рита все еще оставалась под впечатлением от «свидания» и иногда краснела, стоило задержать на ней взгляд больше секунды…

Прошу, волчица, дай мне перекур.

— Мы готовы, — помогая Мелони надеть рюкзачок, констатировала Аннет.

— Ну, раз готовы, то…

— Эй! Погодите-погодите! — захохотал старейшина. — Уж не думаете ли вы, что мы вас отпустим без крепкого завтрака? Ха-ха-ха!

— Спасибо, господин стар…

— Не стоит, право! — перебила Альку все та же Аннет. — Мы перекусим чуть позже! Да, девочки?

— Ну-у, — призадумалась Рифа и, видимо, вспомнив коренья, которые считались местным деликатесом, поддержала: — Да-а, я сейчас не особо голодна.

— Согласна, — кивнула Мел, и её подержала Мур. Неужели действительно все так плохо? Хотя да, если сравнивать с земными вкусами, то это как брокколи. Хех, на вид — как картошка, по вкусу — брокколи, а на деле вообще корень.

— Бу-у, и чего теперь, голодными в путь?! — Кто бы сомневался, что наш волчонок начнет протестовать.

— Ави, у нас еще осталось немного сладкого хлеба. Получишь его, если не будешь задерживать остальных, — хитро улыбнулась принцесса.

— А, чего?! Вы же сказали, что его не осталось!

— Вообще-то, юная леди, это был секрет на крайний случай, — уперла руки в бока Рита.

— «Успокоительное для волчицы», — щелкнула пальцами Рифа, выдав нашу общую тайну ради шутки.

— Э-э-э-эй-й-й! Меня нельзя купить хлебом, знаете ли, — надулась Ави. — …А много там?

Пока девочки отвлеклись, я мысленно спросил Альку, как поступить, она утвердительно кивнула, и раз по большей части все не против…

— Спасибо, но мы и так задержались дольше, чем следовало, поэтому пора прощаться. — Вежливо отказался я.

— И все-таки жалко отпускать хороших волков и таких обаятельных ведьм.

На комплимент старейшины все отреагировали по-разному, но в основном — самодовольным смущением. И только пацанка, показушно дернув челку, видимо, про себя сказала «естественно».

Спустя пару минут мы уже подходили к тоннелю с детальным планом, как нам быстрее вернуться к «острым клыкам» и по небольшой тропе за пару суток выбраться со скалистой земли, плавно встав на путь к ранее оговоренной цели. Идеально.

Впереди всех, почти переходя на бег, шла Аннет, но, когда девочка скрылась в тени тоннеля, нас окликнули. Возле выхода собралась небольшая делегация «неравнодушных» — это было неожиданно и в какой-то степени трогательно. Конечно, я не особо любил долгие прощания, но, думаю, девочкам это нужно.