— Мне очень жаль, — поклонилась Алька. — Мы постараемся помочь как можем.

— Ну, не обманывай ни меня, ни себя, ведьма. В первую очередь ты будешь спасать своих детей. — Шаманка продолжала улыбаться, и даже древняя Алька выглядела на её фоне молодой девушкой.

— Насчет детей… — Пепельноволосая чуть сильнее сжала ручку Мур. — В дальней палатке вы спрятали младенца и раненого вервольфа, который будет её охранять. В одиночку и в малой форме он сможет уйти через расщелину. — Алька выпрямила спину. — Я не смогу отговорить девочек от битвы и не имею права просить, но можно ли спрятать там Мур? И если… И если мы проиграем, то…

— Это так странно, что все ваши дети источают такую силу. Вначале мне показалось, что вы как-то используете их в своих интересах, госпожа Алька, но теперь… Хм, даже не знаю. — Шаманка посмотрела на перебинтованную девочку. — Вы хотите спрятать самую сильную ведьму и не отправлять её в бой из-за возраста.

— Она не самая сильная, — сразу заступилась «мамочка».

— Да, не так выразилась. Самая ужасающая. Ведь девочка не кукольница, как вы, а…

Мур сделала шажок вперед. Её обычно спокойное лицо было наполнено решимостью, и, держа за руку свисающую игрушку, она как будто говорила: «Я сама могу выбирать».

— Мур, — закрыла глаза Алька.

Женщины поняли малышку без единого слова, и, сдавшись, Мирана также присела на колено.

— Если все пойдет плохо, обещай, что ты будешь защищать не только свою семью, но и мою.

Девочка кивнула. И снова повернулась к Альке, сразу же обняв её.

— Милая, что бы ни случилось, я верну тебя. — Ведьма была готова расплакаться, а девочка, немного понежившись, подняла голову и широко улыбнулась. Такой улыбки Алька уже давно не видела.

В тот же момент по спине пепельноволосой пробежал холод и мурашки. Страх окатил волной: сигнал получен. А это значит…

— Они идут.

— Пустота ждет нас, — прошептала шаманка, скрестив мизинцы и указательные пальцы.

Тяжело дышать, кожа… Кожу жгло, как будто мне плеснули в лицо серной кислоты. Сумев вскарабкаться по камням и найти укрытие, я пытался регенерировать, но ни черта не выходило! Это не серебро, но боль была точно такой же, если не хуже.

«Клиф, охотники пришли в движение, я отправила сигнал Альке!»

Голос моей напарницы звучал приглушенно.

«Соберись!»

— Да-да, я слышу… — К горлу подкатил ком, и содержимое желудка выплеснулось наружу вместе с зеленой жидкостью. — Что за…

«Похоже на химоружие Увертюрных Крыс! И, судя по всему, очень дорогое, такое у рядовых не водится! Скорее всего, что-то из экспериментального. Нам надо…»

Подавив очередной вскрик боли, мы с Новой замолкли одновременно, потому что шум колонны охотников становился все дальше, а вот поступь тяжелых сапог — все ближе.

Это твоя ошибка, приятель! Кто бы ты ни был, ты сейчас сдохнешь.

Глубоко вдохнув через нос, я использовал жжение как топливо для берсерка. Еще немного, еще пару шагов… прикончу гада и успею догнать Калеба в его дурацком крестовом походе.

Шерсть покрыла мои щеки и руки, а мускулы лица погрубели и начали рваться.

Рывок!

Вылетев из-за камня, я занес руку для удара. Странный охотник с громоздкой маской на лице хрипло выдохнул, как будто все это время задерживал дыхание, и одернул плащ. Щелчок. У его боков что-то вспыхнуло, и два заряда дроби врезались мне в грудь, откинув назад.

— Ар-р-р-р-р!

Перехватило дыхание. Ведь теперь это было настоящее серебро.

«Двигайся, волк!»

В ту же секунду я перекатился по земле, разбрызгивая кровь в разные стороны, а пули, проходя в сантиметрах, врезались в камни, откалывая кусочки. Еще залп. Теперь снаряды свистели над головой. Зажав рукой продырявленное дробью пальто, из дырочек которого уже шел регенерирующий пар, я нащупал пистолет… Если у урода есть еще трюки для ближнего боя, попробуем так!

С разворота я выхватил оружие и, взведя курок сделал выстрел! Раскаленная пуля вошла в плечо охотнику, но тот, лишь отшатнувшись, точным ответным выстрелом выбил пистолет из моей руки. Да какого черта?! Он вообще человек?

«Клиф, смотри!»

Я снова прильнул к земле и увидел, как мое трофейное оружие медленно плавится на холодных камнях. Кислотные пули… А еще говорят, магия страшная вещь. Ублюдок! Как же больно!

Оставшиеся кусочки серебра наконец-то покинули мое тело, звонко упав на землю.

— Нова? Мы сможем выдержать такое попадание?

«Вначале, думаю, да, но потом берсерк возьмёт верх».

Тогда кто кого быстрее достанет. Пальто, не выдержав увеличивающихся мышц, затрещало по швам, с облегчением я содрал обожжённое человеческое лицо, принимая истинную форму. Клыки сжались от переполнявшего меня гнева.

Поиграем в прятки.

«Он вдохнул формулу Р-37, и получил дозу серебра…» — думал Крюгер, также поменяв укрытие. В барабан досылались новые патроны, а тусклые глаза искали следующий рубеж для стрельбы. Благо местность была усеяна неестественно торчащими глыбами камня, скорее всего, оставшимися после старых сражений с элементальными ведьмами.

«Спасибо за работу, малыши».

Джон ловким движением отстегнул две дробовые пушки, что висели у него под одеждой: хитрая конструкция на случай приближения оборотней. Жаль, трюк на один раз. Охотник резко встал, выставив револьверы вперед, но волк, затаившись, не выдавал своего присутствия. Порывы сухого ветра раздували полы плаща Крюгера, шляпа отбрасывала тень на лицо, и только хриплое дыхание нарушало тишину. Шаг, еще один. Сердце начало стучать чуть быстрее, пальцы напряглись в ожидании действия. Джон точно знал, что это Клиф. Одна цель найдена, а план Калеба сработал, как часы.

Подойдя к краю большого валуна, Крюгер резко вынырнул, готовясь открыть огонь, но, кроме деформированной серебряной дроби и кровавого следа, ничего не увидел. И ведь всего на секунду расслабился.

Рывок! Черная зверюга, брызжа слюной, нанесла удар лапой! Многолетние рефлексы не подвели, и охотник успел пригнуться, а когти оставили на валуне четыре ровных черты. Красные линии-татуировки все больше покрывали шерсть монстра, и, зарычав, волк снова отступил.

Выстрел, выстрел, выстрел!

Пули не достали свою цель, ведь вервольф, помогая себе руками, мельтешил между камнями.

«Быстрый, даже слишком. Значит, Олифия не соврала. Древняя магия защищает его от ослабляющего действия серебра и дает аномальную регенерацию…»

Новые пули дослались в барабаны.

«И, вижу, он быстро раскусил мои зеленые пульки, хм-м».

Новый щелчок, оружие снова готово к бою.

Теперь зверь не останавливался, постоянно перебегая от укрытия к укрытию, и каждый раз рывок был быстрее предыдущего. Красные татуировки светились так ярко, что оставляли за собой шлейф. Крюгер посчитал это хорошей мишенью. Он прокрутил револьверы в руках. Азарт охоты накрыл его с головой, и на каждое движение зверя вдогонку шли выстрелы. Этот смертельный танец продолжался, пока барабаны не опустели полностью.

— Ра-а-а-а-а! — Проскользив по земле, оборотень направился в сторону Крюгера.

Револьверы круговым движением на пальцах спрятались в кобуру.

— Ну давай! — Из рукава Крюгера показалась кожаная веревка. Охотник схватил её другой рукой. На деле это был вытаскиваемый кнут. Один щелчок, и кожа кнута приобрела зеленоватый цвет, начала сочиться жуткой отравой.

Взмах! Еще щелчок! Клиф успел подставить руку, и кнут, обернувшись вокруг неё, натянулся, обжигая оборотня кислотой. Броня под одеждой закрутила шестеренки, усиливая слабое тело Крюгера, позволяя ему найти опору и не поддаться силе волка.

«Осталось только…»

К удивлению Джона, Клиф резко нанес удар по самому кнуту, плавя свои когти, но освобождаясь.

«Хех, сумасшедшая псина! Как можно не бояться боли расплавленной плоти?»

Вновь быстрым движением охотник отстегнул использованное оружие и достал новую гранату. Металлическое колечко дернулось, снимая предохранитель. Бросок, взрыв! Облако густого дыма сделало местность театром боевых действий.