— А ты что же — ещё и естествоиспытателем решил стать? Зачем тебе грибы? — удивился Ярослав, но всё же передал мне образец Ксанфия.

— Скоро узнаешь, — ответил я. — Иди отдыхать. Если отец хочет получить полную отчётность о том, чем я занимаюсь, я с радостью поделюсь с тобой новостями о своих изобретениях. Но сейчас у меня другие дела.

— Странно… — нахмурился Ярослав. — Не думал, что тебя так изменит изгнание. Ты будто совсем другим человеком стал.

А он ведь даже не представляет, насколько оказался прав.

— Мы с Кириллом о тебе беспокоились. Но нашего старшего брата ты знаешь. Он точь-в-точь такой же, как отец. Напрямую никогда свои эмоции не показывает. А вот я, признаться, опасался, что ты забросишь лекарское дело и станешь обычным крестьянином, хоть и с магией. Как это сделал наш дядя.

— Про дядю даже не заикайся, — отрезал я. — Он — не такой плохой человек, каким его описывал отец. Есть за ним грешки, да. Но в остальном я с ним быстро сошёлся. Ты сам-то, когда его в последний раз видел?

— Ой, думаешь, я помню? — пожал плечами брат. — Кажется, я тогда только-только начал посещать школьные занятия. Ладно, ты прав, что-то я заболтался. Пора уже и отдохнуть после долгой дороги. Спокойной ночи, Лёш.

— Ярослав! — окликнул брата я. — Хочу тебя предупредить.

— О чём? — напрягся он.

— Если в моё отсутствие случайно встретишь в доме других живых существ — не пугайся и не трогай их.

— Каких живых существ? — удивился Ярослав и опасливо оглянулся. — Тараканов, что ли?

— Можно и так сказать, — усмехнулся я. — Спокойной ночи.

Ярослав ушёл на второй этаж, а я бегом спустился в свою лабораторию. Мне не терпелось взглянуть на гриб под микроскопом.

Внешне он не обладал какими-либо сверхординарными чертами. Больше всего напоминал обыкновенный рыжик. Только шапка покрыта серой крапинкой.

Но Ксанфий вряд ли бы прислал мне что-то бестолковое. Да и пробники он раньше не выдавал. Похоже, ему попалось что-то действительно редкое.

Я быстро сделал небольшой срез и поместил гриб на предметное стекло. Затем настроил освещение и принялся рассматривать клетки подготовленного препарата.

Я уже на стадии подготовки понял, что этот гриб кое-чем отличается от других представителей своего царства. Уж больно в нём было много сока. Жидкость так и сочилась из шляпки, когда я делал надрез.

И под микроскопом я обнаружил, откуда она выходила. Мякоть гриба была забита множеством небольших полостей, заполненных соком. Подозреваю, что именно в этом соке и кроется главная загадка.

Вопрос только в том — как определить его свойства? Ксанфий на этот раз не описал уточнений. А я что-то опасаюсь принимать это вещество внутрь. Он запросто может оказаться психотропным или попросту ядовитым.

Я вздрогнул и резко отпрянул от микроскопа, когда почувствовал сильное жжение в пальцах руки. Видимо, на ладонь капнул вытекший с предметного стекла сок. Поначалу я подумал, что передо мной кислота, но вскоре понял, что никаких видимых повреждений на коже нет.

Однако кожа краснеет… Будто в ней расширяются сосуды.

А вот это уже интересно! Если не ошибиться в пропорциях, можно будет использовать его для снижения давления, а также лечения хронических нарушений мозгового и коронарного кровообращения.

Я аккуратно упаковал гриб в стеклянную ёмкость и закупорил пробку. Затем ещё немного поработал с чертежами и отправился спать.

На следующий день мы с Синицыным планировали ещё один выезд в Саратов. Решили запатентовать шприцы и уже протестированный мной противовоспалительный препарат.

Не вовремя однако приехал Ярослав… Мне не хочется оставлять его у себя дома. Я ведь не могу знать наверняка, не станет ли он лазать по подвалу? А если найдёт ритуальную лекарскую плиту? Это — тайна дяди, которую он уже много лет скрывает от моего отца. Вот её показывать брату точно нельзя.

Однако у меня уже появилась замечательная идея, куда его выманить из дома на весь следующий день.

— Проснись и пой, Ярослав! — крикнул я на следующее утро.

— А? Сколько времени? — испугался брат и начал судорожно искать свои очки.

Затем достал фамильные часы — точно такие же, какие были у меня до их внедрения в тонометр.

— Алексей, ты с ума сошёл⁈ — воскликнул он. — Пять утра! Дай ты мне ещё хотя бы пару часов поспать!

— Не получится, — помотал головой я. — Мы идём повидаться с дядей.

Ярославу было интересно увидеть Олега, поэтому этой мотивации хватило, чтобы вытащить его из постели.

Покидая Полевую улицу, я увидел вдалеке шагающего на вокзал Синицына. Значит, нужно поспешить, иначе Илья Андреевич начнёт бить тревогу из-за моего опоздания.

Катя и Олег всегда просыпались рано, поэтому я был уверен, что они уже не спят.

— Подожди снаружи, — попросил Ярослава я. — Я проверю, чем они заняты. Если не спят — позову тебя.

Ключи от их квартиры у меня были, поэтому я беспрепятственно вошёл внутрь, после чего прошептал, чтобы не будить Серёжу:

— Дядя! Кать! Это — я. Не спите?

— Да какой там? — буркнул Олег, выскочив из комнаты.

Я искренне удивился, как резво он передвигался с костылём. Должно быть, уже привык за двадцать лет, что его нога не функционирует. Мне даже показалось, что без неё он стал двигаться намного живее.

— Катя разбудила ни свет ни заря! — заявил он. — Сказала, что мне нужно разминаться, чтобы вторая нога постоянно работала. Ишь какая! Советы лекарю даёт!

— Дядь, Ярослав приехал, — прошептал я.

— Какой Ярос… — он осёкся. — Твой брат⁈

— Да, он сейчас стоит за дверью, — объяснил я. — Я не хочу оставлять его в особняке. Сможешь задержать его часов на восемь? Мне нужно сгонять в Саратов и обратно.

— Да без проблем, заводи его сюда! — кивнул он.

Я выскочил в подъезд и затолкал Ярослава в прихожую.

— Стой, Лёш, а ты куда? — удивился брат.

— На дежурство, — солгал я. — А тебя я привёл к дяде, чтобы ты не скучал. И не искал неприятностей в городе, как это случилось вчера. Ближе к вечеру вернусь.

— Ярослав! — услышал я крик дяди. — Заходи скорее! Вот ведь вымахал! Больше отца в два раза. Особенно вширь!

Олег громко рассмеялся и ещё раз подмигнул мне, дав сигнал — уходить.

Я захлопнул дверь и помчался на вокзал. Добравшись до перрона, я обнаружил, что поезд уже готовится к отправке. Синицын чуть ли не с кулаками на меня накинулся.

— Я тебе по дороге всё объясню, билеты взял? — бросил ему я.

— Да, по две штуки — туда и обратно, — ответил он.

— Деньги потом верну, пойдём скорее в поезд.

На пути в Саратов я кратко описал ситуацию Синицыну.

— Ох, как я тебя понимаю, Алексей! — кивнул он. — Я когда в Саратове работал, ко мне точно так же постоянно приезжал отец. Замучил, честное слово! Всё время пытался затолкать меня в военную академию. Никак не мог смириться, что я — не полевой лекарь.

— А у меня и полевой лекарь в семье имеется. Старший брат — Кирилл, — рассказал я. — Но приехал другой — академик.

— Академик? — удивился Илья. — Слушай, а раз он у тебя учёный, может, стоит приобщить его к нашему делу? Если у него такие же мозги, как у тебя… Дело пойдёт в гору ещё быстрее!

— Не думаю, что это хорошая мысль, — помотал головой я. — Мы с ним плохо знакомы. Почти никогда не общались. Можно сказать, что я был изгоем ещё до того, как меня вычеркнули из родословной.

Так я решил объяснить Илье, почему совершенно не знаком со своим братом.

— Опасаешься, что он может оказаться ненадёжным человеком? — догадался Илья.

— Да. К тому же зачем нам ещё один человек в долю? И так Щеблетов забрал треть суммы от патентов.

— Ты только Александру Анатольевичу об этом лишний раз не напоминай. Он же, зараза, обидчивый такой. Ещё начнёт возмущаться, что мы не ценим его труд.

А именно с Александром нам и предстояло встретить уже через пару часов. Мы с Синицыным прибыли в бюро регистрации интеллектуальной собственности, где нас и ожидал Щеблетов.