Через десять минут наша импровизированная «скорая помощь» была готова к отъезду. Синицын и Щеблетов сели спереди — на скамье кучера. Я же расположился в самой карете с тремя израненными больными.

Мы скакали в город на всех порах. Покинули Малиновку, затем проехали Змеёвку, Ерышёвку…

А пациентам становилось всё хуже и хуже. На полпути до Красных Гривок я понял: одна пациентка точно умрёт. А магии во мне почти не осталось. Судя по клинической картине, здесь самое обыкновенное отравление угарным газом. Признаков ожогов нет.

Но если учесть, что чистый, насыщенный кислородом воздух ей уже не помогает… Плохи дела.

А на улице началась пурга. Я только хотел сообщить Александру Щеблетову, что нам нужно ускориться, и тут же в нашу проблему вмешались ещё и погодные условия. Карета замедлилась.

Всё. Тянуть больше нельзя. Нужно попытаться им помочь. Я приказал лекарской магии восстановить дыхание своей пациентки.

Но ничего не вышло. У меня оказалось недостаточно маны для этого. Я всё истратил на утренних больных и Устинова. Похоже, я абсолютно пуст.

И стоило мне об этом задуматься, как в моей голове прозвучал мягкий женский голос. Такого со мной ранее ещё никогда не случалось. А потому я замер, пытаясь вслушаться в слова говорящей незнакомки.

«Ты хорошо соблюдаешь постулаты клятвы лекаря. Мы можем дать тебе больше магии. Но взамен ты должен пообещать ещё кое-что».

Понятия не имею, кто со мной говорит, но иного выхода у меня нет. На кону жизни невинных людей!

— Что я должен сделать? — прошептал я, даже не пытаясь разобраться, кто со мной говорит.

«Мы дадим магию, а ты поклянись, что все твои больные, что лежат сейчас в карете, выживут. Если хотя бы один из них умрёт — умрёшь и ты».

Замечательная сделка… Сегодняшнюю дату точно стоит запомнить. Это — день самых невыгодных сделок! Сначала Щеблетов со своими процентами, теперь это…

Но решение я уже принял.

— Я готов, принимаю ваши условия, кем бы вы ни были, — произнёс я. — Если мои пациенты умрут — я отправлюсь к Грифону вместе с ними.

На моё тело обрушилась волна. Волна лекарской магии. Сначала меня даже пополам согнуло от нахлынувшей мощи, но вскоре я смог взять себя в руки и принять поступающую силу достойно.

Понятия не имею, кто со мной только что говорил. По ощущениям, я только что связался с какой-то женщиной посредством телепатической связи. Будто по телефону поговорил!

Но её условия я выполнить обязан. Одно мне совершенно ясно: она олицетворяет саму клятву лекаря. Значит, избегать подобных разговоров я точно не должен.

И ведь неспроста от меня потребовали сохранения жизни всем трём моим пациентам. Значит, каждому из них угрожает какая-то опасность. Ощутив, что моя чаша заполнилась до краёв, я тут же рванул к пострадавшим после пожара.

Со мной ехали всего три человека. Судья Константин Викторович Устинов. Пожилая женщина — Марфа, и, судя по всему, её супруг — Аким. Валеру — сына этих двух крестьян — мы с собой брать не стали, поскольку ему помощь смог оказать Илья Синицын. У молодого мужчины были лёгкие единичные ожоги.

А вот с этой троицей всё было куда сложнее.

Судья Устинов лишился руки из-за того, что сработало заклятье огненного кольца Леонида Рокотова. Марфа оказалась совсем без ожогов, но, судя по всему, женщина умудрилась надышаться угарным газом. А вот Аким… Не стану скрывать, старику здорово досталось. Ожоги покрывали всё его тело. Причём на его примере мне удалось увидеть сразу все четыре степени ожоговой болезни. От лёгких поверхностных повреждений до тяжелейших и крайне глубоких ожогов.

Моей задачей было организовать правильный порядок лечения. С таким выбором сталкивается каждый врач, который работает в приёмном отделении абсолютно любой больницы. А задача эта отнюдь не простая.

Бывает такое, что за десять минут в приёмное поступает сразу три-пять человек. И тогда врачу приходится принимать очень нелёгкое решение. В каком-то смысле даже неадекватное.

Решить, кто из больных готов подождать, а кто должен получить медицинскую помощь прямо сейчас. Иногда этот выбор даётся крайне трудно. К примеру, как-то раз, когда я ещё в глубокой молодости дежурил в терапевтическом отделении, ко мне поступили сразу три человека.

У одного были явные признаки инсульта. Ноги и руки не двигались, речь практически исчезла, а остальные показатели стремительно ухудшались.

Второй вопил из-за боли в грудной клетке. Как только мы с дежурными медсёстрами сняли ЭКГ, я понял, что у мужчины инфаркт миокарда. Ишемическое повреждение передней стенки сердца.

И мало мне было проблем — в приёмное поступил ещё один пациент. Тоже с сердечной патологией. Но не с инфарктом. С жуткой аритмией. Тогда я ещё плохо мог отличать нарушения ритма сердца, поскольку попал в стационар сразу после окончания университета. Но оказалось, что мужчина страдал от трепетания предсердий. А такое состояние купировать не так уж и просто. Нужно срочно вкалывать антиаритмические препараты. И если они не помогут… Что ж, значит, придётся приступать к дефибрилляции!

Выбор был непростым. Невролог вовремя прибыть не успел, поэтому я потратил много времени на стабилизацию больного с инсультом. Параллельно с этим я изо всех сил старался привести в порядок мужчину с инфарктом.

В итоге мне удалось сохранить жизнь этой паре. Инсультника я отправил в неврологию и ему смогли вовремя оказать помощь. Помню, он даже смог вновь научиться ходить и разговаривать после курса реабилитации.

Пациент с инфарктом миокарда пережил непростую ночь. И непростые две недели. Однако инфаркт оказался мелкоочаговым, и старик после выписки даже не почувствовал, что в его организме что-то изменилось. Как раз наоборот, начав принимать новые препараты, он понял, что двигаться ему стало даже проще, чем прежде.

А вот мужчине с аритмией я уделить достаточно внимания не успел. Меня до сих пор преследуют кошмары о том дне. На меня, только-только покинувшего стены университета, рухнули сразу три жизни.

Но спасти я смог только две. Антиаритмиков для третьего больного оказалось недостаточно. А когда нужно было организовать дефибрилляцию… Я был занят другими пациентами.

Мой наставник — опытный кардиолог — много раз объяснял мне, что я в этом не виноват. К сожалению, в некоторых больницах из-за недостатка кадров иногда приходится сталкиваться и с такими ситуациями.

Именно эта история почему-то вспомнилась мне, когда таинственный женский голос произнёс: «Спасти всех или умрёшь».

Не стоило даже уточнять. После того случая я больше не потерял ни одного пациента, кроме тех, кто был обречён изначально. Вплоть до момента, как я получил должность главного врача клиники, я разрывался на сто частей, старался изо всех сил, звал коллег на помощь, но всегда находил способ сохранить жизнь всем своим больным.

А значит, чёрт меня раздери, я сделаю это и сейчас. И дело далеко не в том, что магический голос женщины сообщил мне, что меня постигнет смерть, если я не справлюсь.

Нет. Просто спасение всех нуждающихся уже давно стало моим кредо. Моей обязанностью. Когда-то я уже дал свою собственную клятву врача. Ещё задолго до попадания в этот мир.

А уж соблюсти клятву лекаря… Да запросто!

Из трёх пациентов я выбрал лишь одного человека, который остро нуждался в помощи. Аристократы и прочие важные господа осудили бы меня тысячу раз. Ведь судью я отложил напоследок и бросился в первую очередь спасать простых крестьян.

А что? Разве есть разница? Доярки и пахари — не люди⁈ Пусть лучше уж подохнет тот, кто считает иначе. А я займусь своей работой.

Марфа — шестидесятилетняя женщина чувствовала себя гораздо хуже остальных. На ней не было ни единого ожога. Проблема была в другом. Она наглоталась дыма. Другими словами, надышалась угарным газом, отравилась им, а купировать это состояние нужно как можно скорее. Ведь именно оно может привести к смерти куда быстрее, чем любые ожоги.