— Есть! — ответил я, чувство правды подтверждало слова военного.

Последовала секундная пауза, потом военный пророкотал:

— Так какого хрена бабы вперед вас отвечают? Что за порядки, ее в качель?

— Не нравятся — идите своей дорогой! — отрезал я, проглотив издевку.

— Открывайте дверь! Хватит базар разводить!

Я посмотрел на Милу, она кивнула. Девушка уже успела прочитать мысли, стоящих снаружи людей.

— Хорошо!

Подойдя к двери, я снял засов. Услышав щелчок, военные тут же распахнули дверь и, оттеснив меня в сторону, ввалились в подвал.

— Я лейтенант Кириленко. Доложить обстановку!

Обладатель зычного голоса был крепким мужиком, судя по внешнему виду, разменявшим пятый десяток и побывавшим в куче различных передряг.

— Чего докладывать? — пожал плечами я. — Услышали тревогу, залезли в подвал. Раненых нет, только пьяных двое. И женщины две еще.

— Женщины — это те, кто пьян, надеюсь? — хмыкнул Кириленко.

— Нет! — холодно сказала Мила. — Дурацкие у вас шутки, лейтенант.

— Извините, — подобрался Кириленко. — Нам просто ополченцы нужны. Двое пьяных мужиков — минус две кандидатуры…

— Почему объявили тревогу? — спросил я. — Что вообще происходит?

— Роботы напали, похоже, — нехотя стал отвечать Кириленко. — Или наши или какие-то инопланетные — хрен их поймет! На орбите большая группировка космолетов, но они почему-то не стреляют по планете. Высадили десант только что. Людей предположительно не убивают — ловят и берут в плен.

— Вы это серьезно про роботов? — удивленно промямлил щуплый мужик.

— Я не шутить сюда пришел, — сомкнул брови Кириленко. — Мы торопимся. Кто в силах держать лучемет? Шаг вперед!

Возникла напряженная пауза.

— Шаг вперед, я сказал! — еще раз гаркнул военный.

— Че орешь? Не на параде, — протянул Михалыч, после чего вышел к лейтенанту.

— Ты ж пьяный, ее в качель! — осмотрев добровольца, гаркнул Кириленко. — Как ты стрелять собрался, товарищ?

— Вот и увидишь, лейтенантик, — мужчина смотрел на военного уверенно и прямо. — Ах, извини — товарищ лейтенантик!

На скулах военного проступили желваки. Я почувствовал, каких сил ему стоит сдерживать свой гнев.

— Ладно, — Кириленко отвел глаза. — Остальные?

— Я пойду! — сказал я.

— Я! Я! — нестройно раздались голоса находившихся за моей спиной мужиков.

— И я! — неожиданно выскочила вперед Мила.

— Женщин не берем! — отрезал лейтенант. — Сидите тут и не высовывайтесь! Если совсем туго станет — вот вам аппарат для связи с нашими, — Кириленко отдал Миле кукую-то маленькую коробочку с одной лишь черной кнопкой посередине. — Все! Времени нет, айда за мной!

Показывая пример, лейтенант выскочил из подвала и припустил вверх по лестнице. Металлические ступени жалобно заскрежетали под его весом. Солдаты из отряда Кириленко устремились за командиром. Нам с Михалычем и другим новоиспеченным ополченцам не оставалось ничего другого, как постараться догнать Кириленко со свитой.

— Не теряйся! — бросил я на прощанье Миле. — Я за тобой вернусь, когда все прояснится!

— Спасибо! Буду ждать! — кивнула девушка.

Мы высыпали на улицу. Кириленко со своими бойцами уже поводил стволами излучателей, осматривая местность и прикрывая нас. Около магазина оказался припаркован военный транспорт. Машина, напоминавшая гигантскую черепаху, висела в метре над поверхностью земли, едва заметно покачиваясь — система удержания высоты имела легкие погрешности. Камуфляжная окраска и распахнутые грузовые ворота в боку придавали транспорту какой-то зловещий вид. Рядом толкалось еще около десятка разношерстных ополченцев.

Здоровенный чернокожий парень, блестя на солнце белоснежными зубами, вытащил из недр летательного аппарата несколько пушек.

— Кому чего? — спросил он с едва заметным акцентом.

Я остановил свой выбор на гравистреле. Привычное оружие, небольшое и мощное. Михалыч схватил тубус ручного лучемета.

— Стрелять все умеют? — спросил парень.

Как выяснилось, умели далеко не все. Похоже, что кроме меня да все того же Михалыча с оружием раньше никто дела не имел. Белозубый солдат провел всем быстрый ликбез. А затем раздал крохотные каплевидные наушники, зацепляющиеся пластиковой скобой за ухо.

— Система опознавания «свой-чужой» и приемник, — пояснил он.

Мы нацепили наушники.

— Враг приближается с юга! — одновременно с этим читал нам сводку какой-то невысокий солдат, с едва заметно подрагивающим в руках излучателем. — Десантироваться прямо сюда они не решились — в Славе есть две точки противокосмической обороны. До сих пор по этим сволочам бьют!

Кого он назвал сволочами — роботов или своих товарищей из войск противокосмической обороны, я так и не понял. У горизонта тем временем взвились в небо крохотные ракеты, оставляющие за собой дымный шлейф. Конечно, крохотными они казались лишь из-за расстояния. Потом в зенит устремились росчерки ярко красных лучей.

— Что им надо-то? — спросил я.

— Откуда нам знать? — пожал плечами солдат. — Ни ультиматумов, ни объявления войны — упали, как снег на голову!

— Хватит трепаться! — рыкнул на подчиненного Кириленко. — Так, все сюда! Все, я сказал. Прокофьев, драть твою музыкальную задницу! Вылазь из транспорта, ее в качель!

Чернокожий парень по фамилии Прокофьев уже спустя мгновение бросил разбираться с оружием около летающей машины и подскочил к командиру. «Интересно, — подумал я. — Прокофьев — его настоящая фамилия, или прозвище, образованное от слова „кофе“?»

— Итак, парни, слушайте сюда! — поднял руку, привлекая внимание лейтенант. — Я не мастер слова, потому объясню что да как — а вы уж не подведите, — Кириленко сглотнул и продолжил: — Через десяток минут на площади будут механические уродцы. Их надо сокрушить! Обратить в бегство! Показать, что значит нападать на третью охранную роту! У нас оружия — куча! Мочите по ним сколько влезет. Рвите их на части! Плющите, жгите — мне все равно. Только чтобы эти козлы убрались обратно в свой сраный космос или навсегда оставили свои пластиковые задницы в этой траве! Ясно?

— Так точно! — прогудела толпа.

— Смычкин и Бирибердиев держат со своими отделениями вот этот дом, — лейтенант ткнул в обшарпанное здание напротив нас. — И подвал по возможности проверьте, там наверняка люди сидят — используйте лишние руки! Калькадзе, ты с ребятами лезь на крышу вон того дома и утюжь улицу, когда суки попрут. Выдрин — в тот дом. Сивухин — вот в тот. Остальные — охраняйте транспорт, держите оборону этого здания. Развернуть комплексы ОПП.

— А мы? — спросил Михалыч, опередив меня буквально на долю секунды. — Че нам-то делать?

— Ополченцы с Прокофьевым — за мной! Спрячемся в аллее, будем прикрывать обороняющих транспорт. Потом с тыла уродов прогреем. Раз-два-три! Разбежались! Времени — в обрез! Бегом-бегом-бегом!

Кириленко захлопал в ладоши, бойцы ринулись в разные стороны.

— Что еще можно из арсенала с собой прихватить?! — крикнул я вдогонку метнувшемуся к оружейному отсеку Прокофьеву.

— Гранаты тебе щас кину! — подмигнул он. — Не трухай — невзведенные!

Я сначала не понял шутки, потом, когда смысл дошел-таки до меня, лишь покачал головой.

— За мной! Ополченцы, ее в качель? Ну-ка взяли задницы в руки и бегом!

Распихивал гранаты по карманам куртки я уже на бегу. Прокофьев также на бегу показал, куда надо жать, чтобы активировать «умное» устройство.

До заросшей синеватыми кустами аллеи мы добежали за минуту. Кириленко прыгнул прямиком в заросли и рухнул на землю, сминая ветки массивным туловищем. Я занял позицию неподалеку от него. Чуть дальше лег Михалыч. Остальные ополченцы тоже вскоре разместились по кустам.

На площади еще носились туда-сюда бойцы, гудели разворачиваемые военными инженерами системы огневой поддержки пехоты. Но вскоре все стихло. Над городом Слава повисло напряженное ожидание, изредка прерываемое воем сирен и коротким сообщением о воздушной тревоге.