Потом был безумный танец, симфония соединения наших тел. Частое дыхание, выгнутая в сладкой истоме спина, рвущиеся наружу крики, а затем дрожь по всему телу, и мы мокрые от пота замерли на кровати, не в силах пошевелиться.
Какое-то время так и лежали. Я гладил Кэт по спине, она вжималась в меня и влажно дышала в ухо. Все было так замечательно и уютно. Но в какой-то момент я вздрогнул — почему-то представилось, что на мне сейчас лежит не Кэт, а Мила…
— Что такое? — спросила у меня жена.
— Я тебя очень люблю, — сорвались с губ банальные слова.
— И я тебя, — ответила Кэт. — Спасибо тебе за сегодня!
— Ну, — хмыкнул я, — если честно, сегодня я не в лучшей форме…
— Да я не об этом! — любимая рассмеялась. — Все было замечательно! Я хотела сказать «спасибо» за то, что ты вернул мне память и собираешься спасти нашего сына. Другие бы уже опустили руки.
— Извини. Я неуместно пошутил. Я не опущу руки! — твердо сказал я.
— Я знаю, — вздохнула Кэт, и на какой-то миг в ее голосе проскользнуло легкое отчуждение. — Я знаю…
Потом мы пошли в душ, помылись и уже начали вытираться, когда односложные подшучивания над обнаженными телами друг друга постепенно превратились в возбуждение, и мы еще раз занялись сексом, но теперь уже медленнее и более изощренно, чем в первый раз.
А затем очень усталые, но довольные этим кратким мигом счастья посреди длинного и трудного пути, мы еще долго лежали на кровати, обнявшись. Я рассказывал Кэт обо всем, что со мной приключилось за то время, пока ее не было рядом. Говорил, что буду делать дальше. Уверял, что все будет хорошо. А в груди от этой приторной лжи начинало ныть — дар улавливал фальшь в моих словах. Но ради того, чтобы увидеть смех в этих глазах цвета гречишного меда я готов был вытерпеть любую боль.
23.06.2225
Я проснулся посреди ночи с ясным чувством близкой опасности.
С улицы доносились приглушенные крики людей. Крушение Стены и разлившийся в воздухе Полушки страх неумолимой смерти будоражил человеческие души. Паника превращала разум в придаточный орган, разжижала постулаты общественных норм и ценностей, выводя на первый план животный эгоизм. Наверняка по всему Академгородку уже катится волна погромов, изнасилований и убийств.
Я около минуты пролежал в кромешной темноте, прислушиваясь и принюхиваясь, в надежде понять, что же меня разбудило. Вдруг зажегся свет в номере Милы, и до меня тотчас же дошло, что было не так в моей собственной комнате. Кэт исчезла!
Резко сев на кровати, я сбросил ноги на пол, как раз попав в ботинки. И в этот миг в паре миллиметров от моего затылка просвистело длинное лезвие. Взметнулся вверх пух из распоротой подушки.
Времени размышлять не оставалось. Я воспользовался способностями и взлетел в угол комнаты, прямо в той позе, в которой находился — с одеялом на ногах и согнутый буквой «Г». Быстро сориентировавшись, уже в следующую секунду дотянулся до выключателя. Комнату залил желтоватый свет.
Незнакомцев оказалось четверо. Один стоял около двери, два других ошеломленно глядели на меня от кровати, а третий замер в проеме двери в ванную. Ждать ответных действий не имело смысла. Как хорошо, все-таки, что умение летать можно легко преобразовать в управление гравитацией. Не научись я такому приемчику, жить на свете было бы в разы труднее.
Я сделал пас руками, и враги взвились в воздух, после чего стали биться о стены, пока я не посчитал нужным их отпустить.
Сам я, между тем, принял нормальное положение, после чего просто выключил дар и спрыгнул на пол. Ближайший ко мне мужчина начал что-то громко бормотать и через пару-тройку секунд обмяк. Остальные последовали его примеру.
— «Автохтоны» чертовы! — сжал зубы я.
Видимо, у нападавших имелся специальный яд для тех случаев, когда их берут в плен. Жаль, что ничего узнать у них не получится. Впрочем, главное сейчас — то, что мне удалось выжить. Я ведь был на волосок от гибели. А Кэт…
— Кэт!!! — что есть мочи заорал я. — Кэт!!!
Дверь распахнулась, и на пороге номера появилась моя жена.
— Господи, Кэт! — я подскочил к ней и порывисто обнял. — Ты как?
— Что тут произошло? — удивленно прошептала любимая. — Со мной все хорошо, я никого не видела. А ты как? Тебя не ранили?
— Нет, все в порядке! Фуф… — Я вздохнул с облегчением. — Куда ты уходила? Почему не сказала мне?
— Я… — Кэт замялась. — Я решила просто побродить по коридорам, собраться с мыслями. Еще вчера утром я была одним человеком — а теперь стала совсем другим. Мое «я» вернулось, но теперь оно слилось с той девочкой, которой я прожила последние месяцы. Я чувствую себя немного другой. И голова какая-то тяжелая…
— Надо было мне сказать! Что же ты?
— Все будет хорошо, — кивнула Кэт. — Я просто не хотела тебя будить — ты так сладко спал.
— Все равно разбудили эти головорезы! — вздохнул я. — Дай-ка позвоню вниз, в администрацию. Пусть доложат кому надо.
Уже через десять минут у нас в номере были Шамиль, Мила, Ксюша, Стас и несколько человек из местной милиции.
— Что тут у вас такое творится? — я повернулся к Стасу и пнул в бок тело одного из несостоявшихся убийц.
Труп перекатился на спину, теперь мертвый человек лежал, раскинув руки и уставившись стеклянными глазами в потолок. Обычная, ничем не примечательная внешность, острые скулы, морщины вокруг глаз, поросший щетиной подбородок. Что заставило этого мужчину наброситься на меня? Попробовать применить дар, чтобы выяснить?
— Извини, Сергей! — виновато ответил Стас. — Все с ума сошли после крушения Стены. Людей не хватает. Никак нам не унять эту панику…
— У вас же периметр! Неужели так сложно проверять всех, кто приходит снаружи? На меня вчера вообще какое-то чучело из помойки выпрыгнуло! А сегодня — эти!..
— «Автохтонами» начали становиться те, кто не покидал периметра! — мрачно сказал Стас. — Мы предпочитаем об этом не распространяться. А прислужники тут редко встречаются. Ночные животные — бояться света и предпочитают по подвалам сидеть.
— Спасибо, утешил! — скривился я. — Как такое вообще возможно, что люди становятся этими уродами, не выходя из города?
— Не знаю, — вздохнул Стас. — Видимо, у них тут сеть агентов действует. Вербуют.
— Но у «автохтонов» ведь какое-то измененное сознание. Они фанатики! Как я понял, такое с мозгом можно только в Храме сделать.
— Такое можно с мозгом любого человека проделать, если обладаешь способностями, а человек не имеет вшитого чипа защиты. Но даже при наличии чипа методов нейролингвистического программирования и гипноза еще никто не отменял.
— Даже разбираться в этих вещах не хочу, — покачал головой я. — А защита здесь у всех имеется?
— Ее нету только у твоих людей, — пожал плечами Стас. — Остальные подвергались стандартной процедуре вживления защиты по прилету на Полушку.
— Но зачем?
— Как раз от всяких животных вроде прислужника. Эти звери могут менять твое восприятие действительности, залезают прямо в мозги.
— Может и нам защиту сделать тогда? — нахмурился я.
— Чипы кончились, — потупил взгляд Стас. — С Землей давно не было никаких контактов, мы пустили электронику на более важные нужды.
— Куда еще можно применить защищающий мозги чип? — удивился я.
— Для экранирования техники.
— Хочешь сказать, технику тоже надо экранировать?
— Да. Последнее время электроника сбоит все чаще. Мы стали подозревать, что кто-то вмешивается в системы управления дистанционно…
— Приехали, — сглотнул я. — Чертовщина какая-то!
— Именно, — подтверди Стас. — Паршивая ситуация.
— Ясно, ладно. — Я прокашлялся. — Слава Богу, что никто из нас не пострадал в ночном происшествии.
— Да, повезло, — кивнул мой знакомый. — Ты уже второй раз обезвреживаешь этих террористов. Спасибо!
— Удалось, кстати, что-то выяснить про официантку?
— Нет, — развел руками мой знакомый. — Она также как и эти, — он махнул в сторону распростертого у моих ног тела, — сама себя отравила. А до того, как стать «автохтонкой», вела самую обычную жизнь.