Шторм уничтожил всё на поверхности имперской колонии Порт-Ксан. От застигнутых им на улице людей не осталось даже костей. Буря началась три недели назад, а потоки обломков ещё хлестали ободранные фундаменты зданий. Немногие колонисты прятались в бункерах под землёй или теснились в подвальных хранилищах, куда бежали, едва потемнело небо.
В чёрно-бурых порывах шторма играли кровавые отблески света ближайшей лавовой реки, что вливалась в один из великих потоков пламени. Вулканы Ксанатара постоянно выбрасывали на поверхность питательные минералы, что делало землю крайне плодородной — для Администратума желанным местом для превращения в агромир, который будет кормить юные поселения Восточных Окраин. И он будет им до следующей бури.
Капеллан Велизар шагал против ветра, и лишь вес терминаторского доспеха удерживал его на ногах. Частицы кремния ободрали спереди чёрную краску, открыв тусклый керамит. Авточувства череполикого шлема пытались разобрать что-то, кроме бурлящей тьмы и тёмно-красной полосы огненной реки.
Велизар прищурился и едва разглядел разбитые фундаменты Порт-Ксана. Он был посреди поселения, точнее его развалин. Самые высокие обломки едва доходили ему до голени. Капеллан пытался найти во тьме нечто, что не было частью хаоса бури.
Нечто двигалась во мраке. Велизар поднял штурм-болтер и напряг запястье, чтобы два ствола ровно держались на каменном ветру.
— Я пришёл встретиться, — заговорил воин по широкочастотной вокс-передаче. — Но пришёл как брат.
Из тьмы соткался силуэт космодесантника. При свете его терминаторский доспех был бы чёрным и блестящим, словно панцирь жука. На нагруднике был выгравирован сжимающий молот золотой кулак, тот же символ украшал наплечник. На наколеннике был символ кампании — штормовое облако и молния, означавшие, что последнее десятилетие боевой брат провёл в крестовых походах на восточных окраинах Империума.
— Капеллан, — заговорил он. Вокс-связь работала, несмотря на помехи. — Я ожидал, что пришлют тебя.
— Когда мы встретились на Пиру Клинков, ты победил меня и завоевал почёт для своего ордена. Ты во всём вёл себя как честный брат. Поэтому я знаю, что о тебе говорят неправду.
— И что же говорят?
— Что вы предатели. Но я знаю, что ты не предатель, Тек’шал.
Космодесантник подошёл ближе. Теперь были видны знаки отличия. На доспехе были шевроны ветерана-сержанта, с бока свисал болтер. За руководство воин был награждён золочёным крестом терминатора и крылатым болтом, что висел на нагруднике на парчовой нити. Один наголенник украшал узор в виде паутины, в которой словно запутались печати чистоты.
— Потому что я сын Рогала Дорна?
— Потому что я много узнаю о тех, с кем сражаюсь. Такова роль капеллана. Тек’шал, я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.
— Значит, ты думаешь, что сможешь убедить нас склониться?
— Не склонится. Никто не просит от вас повиновения, просто сойдите с пути. Ещё не поздно начать новый. Отступитесь, покиньте Ксанатар и Восточные Окраины — просто чтобы показать, что не хотите их заполучить. Имперские Кулаки обладают большим влиянием на войска Империума, мы проследим, чтобы не было гонений. Клянусь, как брат.
— Ты не можешь так клясться, если намерен лишить нас всего, что мы заслужили.
— Этот мир так много значит? — Велизар широко развёл руками, показывая на измученную землю. — Ради этого стоило бросать Империум?
— Это началось на Ксанатаре. Мы годами трудились, сражались во имя Императора, не зная ни почестей, ни благодарности. Не для нас почёт Терры, слава избранных сынов Дорна. Эти руки забрали тысячу жизней и похоронили сотню братьев. Мы просим лишь заслуженного! Миров субсектора в плату за войны, в которых сражались и победили. Разве не это предлагают простым имперским гвардейцам — право поселиться на покоренной земле за жертву? Поэтому мы забрали Ксанатар, первый мир наших владений. Мы взяли своё, ничего более.
— Мы космодесантники! Мы существуем, чтобы сражаться ради Императора. Нам не нужна власть над миром. С чего ты взял, что мы сражаемся за что-то? Исполнить долг или погибнуть, пытаясь — само по себе награда. Космодесантники должны не стремиться к власти, но покорять и защищать земли Императора, не свои.
— А Ультрадесантники? — возразил Тек’шал. — Разве они не правят собственной империей?
— Брат, ты сам знаешь, что это другое дело.
— Да что ты, капеллан? Почему? Потому что у них самая славная история, потому что их слово слышат, а наше — нет?
— Потому что Император даровал эти владения Робауту Жиллиману! Тот, кто не с нами, не может отдать миры Его Империума тебе!
— Раз он не может… — Тек’шал ткнул пальцем в Велизара. — то мы возьмём сами!
— Вижу, что ты уверен в своей правоте. Я должен это уважать. Но не стоит забывать о последствиях.
— Ах, последствия! И чем же они будут? Может, лорды-милитанты отлучат нас, и через несколько лет придёт флот, чтобы предать нас каре? Мы будем ждать их на каждом шагу. Мы возьмём их на абордаж и уничтожим один за другим, как сделали с владевшими этими звёздами ксеносами и еретиками! Не говори о последствиях, капеллан Велизар из Имперских Кулаков. Их ощутят на себе те, кто хочет лишить нас законной награды.
— Нет. Я говорю не об этом.
— Значит, Имперская Гвардия? Миллион миров пошлют воинов, чтобы изгнать нас? Им не втянуть нас в бой. Мы скроемся и будем появляться по двое-трое, убивая десятки, как некогда учил скаутов сам Дорн. Каждое высаженное войско мы рассечём и заставим истечь кровью. Безжизненные тела усеют миры. Велизар, ты знаешь, что это правда, знаешь, как мы сражаемся.
— И это, — спокойно сказал Велизар. — не те последствия, с которыми ты столкнёшься.
Капеллан достал болт из мешочка боеприпасов на поясе. Он поднял его так, чтобы Тек’шалу было видно. Болт покрывали тонкие письмена, среди которых было слово. IRIXA.
— Imperator Rex In Xanatar Aeternum. Император — вечный владыка Ксанатара. Сколь бы ни был скромен этот мир, он принадлежит Императору. Самая ничтожная скала принадлежит Ему, и наш долг сохранить это. Я готов убить тебя, Тек’шал, потому что мой долг перед Императором и Его Империумом важнее уз братства, — Велизар вложил патрон в гнездо болтера. — Знаю, ты человек чести. Но я нет. Я застрелю тебя хоть безоружного. Повергну, будь ты сыном Дорна или нет.
Тек’шал мог потянуться за своим оружием, висевшим на боку. Но шторм-болтер был нацелен прямо в его голову, и воин бы не успел схватить рукоять прежде, чем Велизар спустит курок. Рука терминатора не двинулась.
Велизар почувствовал, что Тек’шал улыбается под многоглазой лицевой пластиной шлема.
— Я не один на этом мире. Что ты сделаешь, когда я умру?
— Я выковал для Ксанатара сто болтов, — спокойно ответил капеллан. — И когда я тебя убью, их останется девяносто девять. Скольких твоих братьев я убью перед смертью? Я реклюзиарх Имперских Кулаков. Я сражался с предавшими легионерами, и в отличие от твоих воинов убивал космодесантников раньше. Так скольких? И когда меня не станет, сколько, по-твоему, у Ядовитых Шипов останется желания править своей империей?
— Мы оплетём тебя паутиной и задушим, — в голосе Тек’шала послышалась сталь.
— Кхоргадек, капитан Собирающих Черепа, поклялся убить меня и отдать мою голову богу, — ответил Велизар. — Но это его череп стал трофеем, ибо я возложил его на алтарь братства «Фаланги», — болтер неотрывно смотрел в голову Тек’шала. — Как и тогда, я вырвусь из сети и буду преследовать тебя в буре словно призрак самого Императора. Так будет, если ты не отдашь Ксанатар и все миры этого сектора законному владыке — Императору.
— Ты не убьёшь космодесантника. А мы не откажемся от права владеть тем, что покорили.
Дуло шторм-болтера не дрогнуло.
— Я ведь тоже с тобой сражался. И человек, с которым я сражался, не стал бы хладнокровно убивать боевого брата. Капеллан, не капеллан… ты космодесантник. Ты не сделаешь этого.
Велизар не двигался. Тек’шал тоже.
