Суд начался. И на этот раз роль палача играл Хэлос. Он стоял в центре мутно-белого кокона, сцепив пальцы на рукояти меча. Золотые волосы струились по спине, смешиваясь с алмазным туманом крыльев. Темно-синие глаза слепо смотрели в пространство. Весь его облик выражал сосредоточенность и готовность. Не знаю, как выглядят другие в этот момент, но Хэл, казалось, занял отведенное ему судьбою место.

Ладно, полюбовались — и хватит, пора чуть-чуть поиграть с восприятием мира. Нужную волну видения я поймала только с третьего раза — две первых попытки вызвали лишь стойкую головную боль.

Так, и где это мы оказались? Шестой — нет, седьмой — пласт. Насколько мне известно дальше ничего нет. Даже этот субмир существует только в момент соединения планета-павший.

Сейчас все вокруг выглядело как поляна посреди осиновой рощи. Впрочем, чего еще ожидать от эльфа? Этого уже не переделать.

Сам Хэл опустился прямо на землю, положил меч на колени и замер, напряженно вслушиваясь в шепот мира. Хм… Неужели, Судии выглядят настолько… бесчувственными? Понятно тогда почему нас так не любят — зрелище действительно не из приятных. Павший вытянул из оружия всю Пустоту, на время вверив ему все свои эмоции… Минута. Две. Три. Время непривычно растягивается, но это только иллюзия — в реальном мире не прошло и секунды.

Наконец, Хэлос устало откидывается назад, переместив вес тела на руки.

Что чувствует человек перед Судом? Знающий, что вынести приговор может только тот, кто уже мертв? Забавно, но мне это неведомо — до сих пор я была всего лишь оружием в чужих руках. Но прежде чем прочувствовать все на собственной шкурке, не мешало бы пройти до конца путем памяти, пусть не моей, но это и не важно — главное, что я наконец узнаю, что произошло в прошлый раз.

— Что думаешь, Эми? Сможем мы исправить их ошибки? — Хэл нежно скользнул пальцами по рукояти оружия, — Или лучше оставить все как есть?

Странно, но в этот момент я отчетливо поняла, что он меня любит — меня, а не тень другой женщины, путь которой я имела несчастье украсть. И как его угораздило увлечься Оружием? Он же не воин и стать им никогда не сможет, но я для него действительно центр мира и не имеет значения, в какую форму меня загнала Судьба. Удивительно. Непонятно. Что общего может быть у меча и знания? Ни одной точки соприкосновения, но нас влечет друг к другу.

Что за этим стоит? Не представляю, но вот ты, любимый, точно знаешь, почему мы сошлись. Судьба? Я не верю в мертвых богов! Но вот в игры пока еще существующих — вполне. У меня только один вопрос: к какой группе отнести тебя самого? И сколько во всем этом сделано твоими руками? Не рискну предположить, но что-то мне подсказывает — достаточно, ты никому не позволил бы вмешаться в свою жизнь, пока сам не убедился бы в выгоде лично для себя. Вот только что тебе могли дать наши отношения?

Ничего. Близость между павшим и его рабом — не редкость, по разным причинам — из мести, для контроля, от одиночества, наконец, просто из любопытства. Ни Судие, ни его хозяину подобные взаимоотношения ничего особого не приносят. Но поверить, что Хэл заинтересовался мной только из-за симпатичной мордашки и ладной фигурки, я не могу. Да и кто в это поверит, зная моего хозяина?! Не зря же его прозвали Кукловодом! Уж управлять людьми он умеет едва ли не на уровне самой Паучихи.

От этих размышлений меня отвлек павший. Он плавно перетек в вертикальное положение, забросил меч в ножны и уже двумя руками стал производить какие-то пасы. А-а… вот оно в чем дело! Он решил действовать по-старинке, самостоятельно, а не через связь с миром. Реальность пошла рябью, теряя устойчивость и стабильность. Время скакало как безумный кролик, выделывая такие кульбиты, что я застыла, не веря собственным глазам, — никогда не думала, что данная стихия столь пластична.

И что этот павший с такой силой делает во Внутренней Паутине миров?! Ему же прорвать Грань ничего не стоит! Но он не уходит. Почему? Что его здесь держит? Уж точно не я.

Бездна, чем больше я узнаю о Хэлосе, тем больше вопросов у меня возникает!

— Ну что, Эми, пора заканчивать этот спектакль, пока он не затянул в себя и зрителей. Интересно, чтобы ты выбрала: перековку одного мира или полную стерилизацию всего Круга? Первое легче, зато второе — качественнее, — Хэл задумчиво смотрел перед собой, одновременно внося изменения и отслеживая их влияние. — Все же второй вариант надежнее. По крайней мере, мы точно будем знать, что зараза не просочилась в соседние миры. Согласна? Вряд ли, но сегодня решение принимаю я, а значит… — он не договорил до конца, вместо этого он резко выхватил из ножен меч и почти по рукоять вонзил себе в грудь.

Приговор вынесен. И Вселенной он известен, а то, что судья истекает кровью… А что вы хотели? За такую власть надо платить жизнью. Своей, а не близких. Впрочем, торговаться вам никто не запрещает — вопрос в другом: а можно ли обставить само Провидение? Я бы не рискнула. Смерть сущая мелочь по сравнению с местью Паучихи. Можете мне поверить на слово. Ну, а если не поверите?.. Пусть будет милосердна Пустота к вашим душам, сомневаюсь, что от них много останется…

***

— Да отстань ты от меня, — сонно пробормотал Хэлос, пытаясь отмахнуться от назойливой личности, без спросу пробравшейся в его сознание.

— Я бы с радостью, родной, но у нас там сейчас Суд идет. А мы еще почему-то здесь, — чуть насмешливо напомнила Виша, с легкой улыбкой наблюдая за мужчиной.

— Что ты сказала?! — Хэл мгновенно вскочил, словно и не было никогда связывающего его волю заклятия. Все-таки свое дело Виша знала.

— А то ты не чувствуешь! Лучше скажи мне, зачем так открылся. Не мог же ты действительно думать, что она увлеклась тобой.

— Не напоминай даже. У этого меча характер не сахар, но мне показалось, что она сдалась.

— Вот именно, Хэл, "показалось"! И сейчас она уже начинает Суд в то время как мы все еще здесь! — поспешила напомнить бывшая богиня Хаоса, пока этот разговор не зашел слишком далеко.

— Я убью ее, — спокойно сообщил мужчина. И почему-то у Виши даже сомнений не осталось в том, что Хэл это сделает.

Лес исчез. Он медленно растаял, как и связь между Хэлом и миром. Мы снова вернулись в круглую темную комнату, в центре которой мерно билось сердце мира. Вот только реальность за пределами этих стен уже исчезла, стертая с полотна Времени по воле павшего бога.

Сам Хэлос лежал чуть в стороне от пульсирующего тумана. Кровь склеила золотые волосы, но его лицо оставалось по-прежнему невозмутимым — ни боли, ни сомнений. Любой другой бы уже был мертв, а этот еще цепляется за жизнь! Силен. Или глуп. Если удалось выбраться из субреальности — не имеет значения в каком состоянии — значит, можно обыграть Смерть. Но Хэл не спешил затягивать рану, зато меч он вытащил стразу, аккуратненько так разворотив себе грудную клетку. Странный человек. Явно немного ненормальный, но разве мне не это в нем нравилось?

Клинок почти мгновенно поменял облик — и вот я уже смотрю на себя. Вернее на ту себя, что жила несколько тысячелетий назад.

— Хэл, кончай спектакль и затяни раны, — приказала она, но павший лишь невесело усмехнулся:

— Для тебя что важнее жизнь одного старого бога или возможность системы переродиться? Все мои силы сейчас уходят на контроль за процессом.

И их мы осудили? Да этот мальчик гораздо больше сделал для Вселенной, чем мы за всю историю своего существования!

— Ну знаешь ли, я не обязана смотреть как ты здесь подыхаешь, — мое прошлое я резко встало и демонстративно направилось к дверям.

— Эми, ты же не бросишь умирающего?..

Я бы бросила. Ну не похож он на умирающего! Я знаю, что многие маги умеют отстраняться от боли, но чтобы не терять контроль над силой им приходится искать объект, на который можно отвлечься.