— Помогите ей, — распорядился Алит Неру, с ужасом посмотрев на маленькую человеческую девочку, волокущую по кровавой колее изуродованный труп какого-то минбарца к веренице других запорошенных пеплом минбарских тел.

— Да, военачальник Алит, — сглотнул стоящий в горле комок очнувшийся от сюрреалистической картины воин.

Нурун, правая рука главы касты воинов, отвернулся и направился к флаеру. Теперь он знал, что ответить на послание Делен.

— Ну что? — вскинулась Талия, когда в их каюту вошла осунувшаяся Сьюзен.

— Я поговорила со всеми. Некоторые обещали помочь, если представится возможность.

— С ней все в порядке, Сью — слышишь, в порядке!

— Как с ней может быть все в порядке?! Храм, где она училась, разбомбили!

— Она жива, я это знаю, чувствую.

— Только это и не дает мне послать все к черту и напиться, а потом угнать первый попавшийся корабль.

— Тебе надо поспать, ты же третьи сутки уже на ногах.

— Некогда мне спать! Тени наступают, ворлон пропал, его корабль взбесился, мы его лишь кое-как из дока выпихнули, мши разбиты, дома гражданская война, на Минбаре то же самое, а Центавр снова наступление начал, по всем фронтам бои идут. Одна радость, что бывшие вассалы мши дракхов добили и теперь против призраков воюют.

— Иди сюда, — похлопала по дивану рядом с собой Талия, — давай просто пять минут посидим. Тебе надо хоть немного успокоиться.

— Хорошо, — вздохнула Сьюзен. — Еще и Алиса пропала, — всхлипнула она, сбрасывая обувь и подтягивая ноги.

— Она жива, это главное, — погладила Талия дрожащую подружку по голове. — Сью, ты сильная, ты офицер, но надо иногда побыть слабой, ведь ты не можешь быть везде, нам не все дано исправить. Мы не все можем сделать сами, иногда надо просто подождать, довериться другим…

Под бормотание и поглаживания пригревшаяся в объятьях Сьюзен не заметила, как провалилась в сон. В отличии от подруги и дочки, ее редко посещали видения, но сегодня они пришли к ней. Она видела снег и трупы, много изуродованных трупов, которые не хотели оставаться под завалами, они хотели видеть небо мертвыми глазами. Это было страшно — знать, чего хотят мертвецы. Усталость, боль, слабость, холод, давно переставший бурчать от голода живот и затухающий огонек надежды. Сьюзен кричала, запрещала сдаваться, требовала бороться и вот, когда казалось, что уже не осталось сил, пришла помощь.

Мир изменился, убитые прощали своих убийц и уходили, без зла и ненависти, уходили куда-то туда. Алиса засмеялась, легко и весело, а к Сьюзен подошел воин, в котором та узнала когда-то прилетавшего на Вавилон минбарца. В его глазах она читала волнение, и ей даже не надо было заглядывать для этого в чужой разум. Сьюзен попыталась объяснить ему, что произошло. Алиса вытерла выступившие от смеха слезы, кровь, что была на ее руках оставила разводы на лице. Сьюзен лишь посочувствовала воину, уловив отголосок его мыслей, беднягу теперь будет долго преследовать один и тот же кошмар — человеческая девочка с глазами, подведенными кровью минбарцев. Убитых им и его собратьями по касте соотечественников.

— С ней все хорошо! — выдохнула Сьюзен, просыпаясь.

— Ты видела?

— Да, очень четко, я была ей, а она — мной.

— Нам придется еще долго приводить ее в порядок, — вздохнула Талия.

— Да, с таким не каждый взрослый справится, но все-таки она жива и скоро будет на Вавилоне.

Светящееся пятно неспешно дрейфовало сквозь ветвистые молнии, несомое ураганами. Ворлон был все так же своеобразен и неприветлив, и все так же прекрасен для своих обитателей.

— Мы разочарованы и присоединяемся.

— Армада готова, мы можем выступать открыто.

— Предлагаем послать наблюдателя к младшим, возможно от него что-то осталось.

— Мы против, слишком опасно.

— Он всегда был сам по себе.

— Молодой и глупый, он выбрал свою судьбу.

— Хотел изменить судьбу, в итоге расстался с вечностью.

— Мы говорим, нет.

— Всех их коснулась тьма.

— Выжжем ее раз и навсегда.

— Закончим дело и уйдем.

— Да.

— Согласны.

— Выступаем.

— Присоединяемся.

— Вы забыли про носителя.

— Зачем она нам? Пусть уходит.

— В ней знания.

— Уберем.

— Старые инструменты не нужны. Пора расчистить кладовку.

— Давно бы так.

— Армада ждет. Оставим их на волю судьбе.

— Природа сама позаботится о них.

Впервые за многие и многие годы, ворлонцы разделились, пятно света распалось на множество светлячков, которые разлетелись по кораблям, мирно дремавшим на поверхности. Не успел суровый мир совершить и пары оборотов, как из его бурной атмосферы начали появляться исполины. Один за другим гиганты в окружении стай более мелких «прилипал» покидали Ворлон. То же самое, но в куда меньших масштабах, происходило и в других мирах некогда великой империи, от которой остались лишь легенды. Может ли быть что-то страшнее оживших сказок, мифов и древних преданий?

— Да зачем же мы должны вмешиваться в дела землян?!

— Правильно! Сами заварили кашу, вот пусть сами и расхлёбывают.

— Мы тут куда серьезней дела решаем!

— В конце концов, мы же хомо, а не земляне!

— …

— Все проорались? Есть еще желающие позлорадствовать или высказаться, что мы лучше, а они нам никто и звать никак? Нет? Прекрасно, тогда голосуем. Кто за вмешательство в дела Земного Альянса и за то, чтобы оказать помощь восстанию? Единогласно. Я в вас не сомневался.

— Председатель, вы мне не объясните?

— Что именно, адмирал Паульс?

— Почему все главы миров Союза проголосовали «за»?

— Вас, вероятно, смутила их риторика?

— Мягко говоря, да.

— Все дело в менталитете, если хотите. Мы, знаете ли, несколько обижены на родину, но при этом вовсе не желаем ей зла, и даже наоборот, готовы помочь. Что, собственно, мы и сделаем в ближайшее же время. К сожалению, у нас не так много военных возможностей, мы все-таки довольно малочисленны, но то, что есть, будет предоставлено в распоряжение капитана Шеридана.

— Хм. Он, конечно, достойный человек и многое делает, но почему все-таки именно он?

— Честно говоря, нам не объясняли подробно и, вообще-то, не настаивали, но дали совет. Это случается не часто, так что мы предпочитаем прислушиваться.

— И кто же вам его посоветовал?

— На самом деле, многие, если не сказать, что вообще все. Большинство цивилизаций он впечатлил, ведь ему удалось сколотить союз против теней. Прям-таки армию света создать.

— Вы это так, м-м, скептически сказали.

— Уж как мог, будь у вас вот это, — председатель расстегнул ворот и продемонстрировал небольшое уплотнение в районе ключицы, — я мог бы рассказать вам все, что знаю, а так, уж извините, — развел он руками, — но вы слишком уязвимы, а потому приходится молчать.

— Мне доводилось слышать про эти… штуки, но, насколько мне известно, их еще никто не сумел исследовать.

— Для того и создавались, — пожал плечами председатель. — Мы окажем вам помощь, адмирал, через Шеридана и наших друзей на Марсе. Капитан — отличный стратег и тактик, думаю, она справится. Теням скоро придется несладко, они начнут искать место для баз, захотят прикрыться другими, чтобы подставить своего извечного оппонента, и нам будет очень жаль, если ворлоны уничтожат Землю.

— Да уж, не хотелось бы.

— Нам тоже, Раймонд, и это одна из причин нашего выступления.

— Хорошо, я вас понял и благодарю за разъяснение.

— Пожалуйста, и да, вы правильно думаете, мы изменились намного больше чем кто-либо мог предположить.

— И двух десятилетий же еще не прошло.

— Нам хватило, — пожал плечами хомо. — Всего вам доброго, адмирал.

— И вам тоже, председатель.

Над древними, почти занесенными песком куполами все так же свирепствовали ветра, порождая пылевые бури и закручивая торнадо. Пустынный мертвый мир, лишившийся былого величия и славы. За’ха’дум — синоним ужаса и символ отчаяния для множества рас, столкнувшихся в свое время с населяющими его существами. От большинства тех, кто когда-либо слышал это древнее название, уже не осталось следа. Тела их истлели в прах, и даже руины их цивилизаций обратились в пыль. Неудачники и слабаки — таково было мнение виновных в произошедшем. Впрочем, сейчас они сами были на пороге того, что сами много раз делали с другими. Вот только они этого не видели, не понимали и даже не задумывались. Большая часть их истории напоминала пологий спуск с огромной горы, на которую они в свое время взобрались по отвесному склону. Склон, по которому катилась одна из древнейших и величайших цивилизаций, имел столь малый уклон, что был почти незаметен. Собственно, они и не замечали этого, устав от спуска гораздо раньше, чем достигли финала.