Я громко сглотнула.

— В таком случае, — хрипло сказала я, — почему 5 лет назад ты изменил мне спустя неделю наших отношений?

— Я тебе не изменял.

Вот так просто.

— Что? В смысле? Ты же был с Мелани, Эрик тебя застукал! — напомнила я, выдергивая свой подбородок из его руки.

Дэй руками оперся о подоконник с двух сторон от меня, не давая мне возможности сбежать.

— Я не был с Мелани, и Эрик меня не застукал.

— Но…, - начала я.

— Хочешь получить ответ — слушай, — ухмыльнулся Дэймон и продолжал. — Мелани была моей соседкой, её семья жила в соседнем доме. Однажды на вечеринке она сильно перебрала. Её сестра попросила меня отвезти их домой. Они обе много выпили, но Мелани вообще на ногах не держалась, мне пришлось самому нести ее до машины. Это и видел твой брат. Я повёз сестёр к их дому, по дороге Мелани стошнило. Её сестра предложила оставить тачку у них, чтобы они всё почистили. Я так и сделал. Пошёл домой и тачку забрал через день. Всё.

Я сидела не дыша, пытаясь найти несовпадения в истории Дэймона. Или хотя бы зацепки, чтобы понять, что он состряпал эту версию. Но история выглядела не только гладкой, но и настоящей.

— Почему же ты не сказал это тогда? — шепотом спросила я. — Почему не объяснил всё сразу?

— Вы с Эриком не дали мне шанса. Придумали свою версию произошедшего и даже не спросили меня. Ты сразу поверила в худшее, что я мог изменить тебе. Меня это сильно задело. Я был слишком горд, чтобы объяснять что-то той, которая мне все равно не поверит.

Я не знала, что ответить. Как глупо! Все это время мы, выходит, оба мучались бессмысленно. Он был слишком горд, а я… я слишком глупа, так что ли получается? Я откинула его руки в сторону и спрыгнула с подоконника. Я не была глупой, нет. Возможно, неопытна, чтобы разобраться во всем сразу, но точно не глупа. Я ходила туда-сюда по комнате, пытаясь совладать с эмоциями, но выходило плохо. Вся неделя была такой нервной и напряженной, и вот теперь я узнала самое главное. Оказывается, последние 5 лет я мучалась просто так! А уж как Дэймон настрадался, бедняжка… Я позволила закипающей злости выплеснуться наружу:

— Это было чертовски больно, — я подошла к нему и ткнула пальцем в грудь, — видеть тебя постоянно с разными девчонками. Да ещё и с этим твоим насмешливым взглядом, мол, ну что, принцесса, и это проглотишь? Это было форменное издевательство с твоей стороны, которого я не заслужила! — я перешла на крик, а он смотрел на меня с улыбкой. — Ты мог бы миллион раз всё исправить, но ты предпочёл переспать со всеми девчонками в округе, прежде чем объяснить мне произошедшее! Из чего я делаю знаешь какой вывод?

— И какой же? — он по-прежнему усмехался.

— Тебе вся эта ситуация нравилась. Ты, черт побери, может и Мелани специально сам напоил тогда, чтобы вот так всё подстроить! Ты — долбанный садист! И знаешь что?

— Что? — мне казалось или его улыбка и впрямь стала ещё шире?

— Черта с два я теперь тебе сдамся! Черта с два я теперь стану твоей! Черта с два…

Мою гневную тираду он прервал весьма неожиданно шагнув ко мне и впившись в мои губы.

Дэймон целовал меня агрессивно, как будто пытался подавить мое маленькое восстание против него. Одной рукой он сжимал мою талию, не давая мне шанса вырваться, а вторую он запустил мне в волосы и сжал в кулак, делая мне и больно, и приятно.

Я хотела послать его к черту. Хотела оттолкнуть, нагрубить, залепить пощёчину в конце концов. Но не смогла сделать ничего из этого. Вместо этого я покорилась его напору, постанывая и растекаясь лужицей. Это была моя тотальная капитуляция, и мы оба это понимали. Я отдавала ему себя — тело и душу — и теперь он становился им полновластным хозяином и мог делать всё, что его душе хотелось.

И он делал. Медленно, расстягивая удовольствие, превращая наслаждение в пытку и обратно, он начал ласкать мое тело. Дэймон скользил рукой по спине, отправляя чувственные импульсы в каждый позвонок. Он целовал и покусывал мою шею, заставляя меня трепетать от ощущения его острых зубов на моей коже. Его пальцы будто случайно залезали за кромку джинс, опаляя холодную кожу горячими прикосновениями. Его губы и зубы покусывали мочку уха, шею и возвращались к моим губам. Я чувствовала жар его тела и его потребность во мне. Я была нужна ему — здесь и сейчас. Точно так же, как и он был нужен мне.

На этот раз я не остановила Дэймона, когда вновь почувствовала его руку на своём бедре. Но он, дразня меня, увёл ее выше, забираясь под футболку. Я позволила ему сорвать с меня ее. А затем я проделала с ним ровно то же самое, проводя кончиками пальцев по его крепким мышцам и наслаждаясь этой мужской рельефностью тела. Это движение не укрылось от Дэймона и, когда я вновь взглянула ему в глаза, то увидела там полыхающее пламя такой интенсивности, какой не видела никогда. Я всегда так боялась этого пламени, моей реакции на него и последствий, но сегодня… сегодня я сама хотела в нем сгореть. Мне хотелось, чтобы этот огонь выжег всё лишнее, оставляя только наше с Дэймоном удовольствие.

Он приподнял меня, и я не раздумывая обвила ногами его талию. Дэймон прорычал мне что-то в шею и понёс в свою спальню. Мы продолжали целоваться, пока он шёл. Я обнимала его и прижималась к нему так крепко, как только могла. Мне казалось, что весь мир сузился до размеров атомов, которые могли бы поместиться между нашими телами. Будто всё кругом встало на паузу и только мы двое… только нам было позволено насладиться сполна этим сладостным моментом.

Дэймон бросил меня на кровать и посмотрел сверху вниз с видом довольного добытчика. Сегодня я была его уловом, пойманным его сетями. Мне хотелось остаться в его сетях навсегда, запутаться в них, чтобы уже никогда не выбираться наружу. А ещё мне хотелось завести его так, чтобы и он пал моей добычей. Я приоткрыла рот и неспешно провела языком по губам. У Дэймона сбилось дыхание, и когда я поманила его пальчиком, он не задумываясь упал на меня сверху.

Дэймон вдавил меня в кровать и хрипло сказал мне прямо в губы:

— Играешь с огнём, принцесса.

Я обвила его тело ногами и руками и прошептала в ответ:

— Это моя любимая игра.

Проснувшись утром в объятиях Дэймона я сначала ничего не могла понять. Почему мы спали вдвоём голышом? На нас это не было похоже. Но потом я всё вспомнила. Наш секс — и мне моментально стало жарко, наш разговор — и мне стало немного обидно, мою попытку спрыгнуть на машине с моста — мне стало стыдно, гонку — и я почувствовала злость. Я резко села на кровати. Стролл был в больнице, и у меня были к нему вопросы. Этот парень, распланировавший мою жизнь на целый месяц, задумавший довести меня до нервного срыва и кое-чего похуже, должен был мне рассказать всё от начала до конца. Поэтому мне нужно было узнать его нынешнее состояние здоровья. Я обвела комнату в поисках телефона. Наша с Дэймоном одежда вперемешку валялась тут и там, но сотового я не видела. Я оставила спящего парня на кровати и замотавшись в плед, лежащий в ногах кровати, отправилась на поиски.

Я нашла свой телефон на кухне, но вместо того, чтобы позвонить в больницу и узнать состояние Стролла, мне сначала пришлось открыть сообщения от Сары, Леоны, Джека и других друзей. Сообщений было несколько десятков, но все они были примерно одного содержания. Всем было любопытно, куда я уехала после гонки, и читала ли я уже статьи и посты о прошедшей гонке.

Три предыдущих гонки тоже наделали много шума в интернете, но гонка на Стеллсе имела эффект разорвавшейся бомбы. Журналисты и блоггеры описывали произошедшее вчера, сравнивали это с событиями трехгодичной давности и выносили свои вердикты:

Трек Стеллс нужно закрыть и демонтировать!

Трек должен быть всегда открытым для тренировок и заездов!

Это самая зрелищная трасса!

Это самая опасная трасса!

Почему на Стеллсе всегда происходят аварии?