— Я могу с тобой съездить! — незамедлительно предложил Куприянов.

— Не надо, у тебя и своих дел хватает! — решительно отказался Гребски. — За мной уже едут. Все нормально.

Он отложил телефон, повернулся к Галине, смотавшей на него своими зелеными глазами.

— Мне пора уходить…

— Мужчины всегда уходят… — грустно проговорила она.

— И возвращаются…

— Не всегда…

— Я вернусь, — заверил Денис.

Толоконников издалека заметил приближающегося Дениса и махал ему рукой, приподнявшись в легком кресле. Денис прибавил шагу, лавируя между неторопливо гуляющими киевлянами. Сзади послышался рев мотора, и, едва не задев Дениса, мимо проехал мощный мотоцикл с двумя седоками, напоминающими своими шлемами космонавтов. Мотоцикл обогнул фонтанчик и с ревом умчался вверх по улице. Вслед ему неслись нелицеприятные комментарии прохожих.

Денис одним махом преодолел две ступеньки и оказался на невысоком деревянном помосте, где за резными перильцами стояли столики под большими зелеными зонтами с рекламой какого-то пива. Роман поднялся навстречу, и друзья обнялись.

— Видал? Чуть не раздавил, — пожаловался Денис, устроившись напротив друга.

— Золотая молодежь развлекается, — пояснил Роман. — По вечерам они тут стаями гоняют. Что пить будем?

— Минералку, — отозвался Денис. — У меня еще дел сегодня невпроворот…

— А я, пожалуй, водочки грамм сто приму, — не огорчился Толоконников. — Есть тут такая медовая с перцем, очень рекомендую. Что едим, деловой?

— Что-нибудь легкое…

Роман подозвал официантку и быстро сделал заказ, тыкая пальцем в строчки меню. Потом перегнулся через стол, поманил Дениса пальцем, призывая сделать то же самое. Денис приблизил свое лицо к лицу старого друга, чувствуя, что дуло пистолета уперлось ему в копчик, и прошептал:

— Мы как два идиота-заговорщика, обсуждающих план взрыва уборной на городском пляже. Люди же смотрят, неудобно!

— Пусть смотрят, главное, чтобы не слышали, — отмахнулся Толоконников. — Я думаю, мой работодатель вот-вот приставит ко мне соглядатаев по твоей милости, но пока ничего подозрительного не видно. Слушай внимательно. Тут по телевизору новости были… Ну и ты среди прочих, как убивец десятка русских мафиози, включая всеми уважаемого вора в законе по кличке Явно…

— Ну…

— Гну! — сердито и обиженно произнес Роман, откидываясь на стуле. — Что же ты, сволочь такая, мне-то ничего не рассказал?

Денис изобразил всем своим видом глубокое сожаление:

— Не хотел тебя грузить лишними заботами…

— Ага. Думал, мы за эти годы перестали быть друзьями? — все еще с обидой сказал Роман. — Ладно! Не знаю, чем тебе так насолил Явно в Штатах, но с моим работодателем он был вот так! — Он соединил указательные пальцы рук и показал Денису. — Чивокун скоро выяснит, если еще не выяснил, что ты в Киеве, и тогда тебе здесь станет ну очень неуютно, я тебя уверяю.

— Хорошо у него служба поставлена, — без особой радости восхитился Денис.

— Поставлена, не сомневайся, — подтвердил Роман. — Так что сворачивай побыстрее свои дела и сваливай.

Увидев приближающуюся с подносами официантку, он добавил:

— Война войной, а обед по распорядку… Давай поедим… а потом уже думать будем…

Предполагаемые неприятности не испортили Роману аппетита и, опрокинув рюмку водки, он жадно набросился на закуску из длинных тонких ломтиков говядины вперемешку с острым сыром.

— Как твоя кампания движется? — спросил Денис, ковыряя вилкой какой-то скромный салатик.

— Как в анекдоте, — прожевывая, сказал Роман. — Знаешь? Встречаются два кума. Один другому: «Вот, детей возил в город зоопарк посмотреть. — Ну и как, кого видели? — Тигра видели огромного, рыжий, полосатый, с клыками, ходит по клетке, а потом как подойдет к решетке, как сделает так: ф-ф-ф-х-х… — Та не бреши, кум. Я тигра знаю, он рычит так: р-р-р-р… — Ну, так это если он мордой к решетке поворачивается». Вот и у нас примерно так же.

Денис усмехнулся.

— Тебе смешно, — сказал Роман. — А тут что ни день, то новый анекдот. Отпечатали в одной левой типографии на Деггяревской тираж листовок от имени партии Ляшенко с… ну, так скажем, не очень лояльными призывами, так эти…

— Не понял, — перебил его Денис. — Как так?

— Ой, не будь ребенком! Нормальный ход. Грязноватый, но иногда работает. Мы печатаем материалы от их имени, они делают то же самое. Ну так вот, отпечатали тираж, в выходных данных указали типографию где-то у черта на куличках, не то в Познани, не то в Гданьске. Так эти дебилы в типографии обернули пачки листовок бракованными рекламными плакатами, где в лучшем виде напечатан адрес типографии на Дегтяревской! Представляешь? Ляшенко рад-радешенек, развопился. «Провокация, провокация!» Журналисты набежали, служба безопасности… На тормозах, конечно, спустили, но опять вместо «р-р-р-р-р» получилось «пф-ф-ф-ф-ф-ф-ф». Такие дела. Наш Африк чуть из шкуры не выпрыгнул от злости.

— Кто чуть не выпрыгнул?

— Чивокун. Мы его между собой теперь Африком зовем. Еще одна хохма. Он взял нового пресс-секретаря, девочка, конечно, во всех отношениях талантливая. — Не выпуская вилку и нож, Роман изобразил руками в воздухе над столом что-то вроде силуэта портновского манекена. — И вот на первом же брифинге она заявляет журналистам: «Я, говорит, в Африку когда прилетела, то поняла: все, что я знала про Африку, надо забыть! Африка абсолютно другая! Вот так же и наш дорогой Федор Иванович. Когда я пообщалась с ним два часа, то подумала: „Черт возьми! Он — как Африка! Совсем другой, чем я думала!“».

— Слушай, а тебе не противно всем этим дерьмом заниматься? — спросил Денис.

— Конечно, противно, — согласился Роман. Покончив с закуской, отодвинул тарелку и принялся за окрошку. — А что делать? Но я-то отработаю и уеду, а им здесь жить…

— Вот и я о том же: ты уедешь, а им здесь жить, — невесело кивнул Денис.

— Вот и пусть живут. Каждый народ достоин своего правителя. А любая власть, как ты помнишь, от Бога.

— Ну, ты не передергивай, — возразил Денис. — «Послание к римлянам» — единственный текст в Библии, где такое говорится. И написан он был гораздо позже, чем все остальное, с единственной целью — убедить римлян в своей лояльности. Так что…

Увидев решительно приближавшегося к их столику высокого мужчину с сумкой на плече, Толоконников насторожился и пнул под столом приятеля, привлекая его внимание. Денис проследил за его взглядом:

— Все нормально. Это Валерий Куприянов, начальник «убойного» отдела… Брат моего американского друга.

— Точно! — подтвердил Куприянов, услышав последнюю фразу Он опустился на стул, с интересом посмотрел на Романа. — А вы тот самый Толоконников? Из Москвы?

Роман рассмеялся;

— Наверное, тот самый…

— Наслышан, наслышан, — без особой доброжелательности произнес Куприянов, передавая Денису его сумку. — Тут все в целости и сохранности.

Роман хмыкнул.

— Не нравлюсь? — поинтересовался он у Куприянова. — Лично я или род моих занятий? Так вы вроде тоже не в белых перчатках в уголовке работаете.

— Это точно, — вздохнул Валерий, почесывая лоб с высокими залысинами. — Только мы бандитов ловим, а вы им в президенты избираться помогаете. Разница, однако…

Роман с интересом глянул на него, развел руками:

— Ну, звиняйте, батьку… Вы очень верно заметили — избираться. Не я его в депутаты избирал, и не я в подписных листах расписывался… Так что обвинения не по адресу.

Денис счел нужным вмешаться.

— Да ладно вам! — сказал он. — Я уже тут столько разговоров политических наслушался, сколько за всю мою американскую бытность не слышал. С моим приятелем-сенатором и то в основном про водку, девочек и рыбалку беседую… А тут… жуть какая-то!

— Это точно! — усмехнулся Толоконников. — У нас общество политически подкованное… И куют, и куют… Кофе выпьете с нами?

Куприянов не возражал. Роман, подозвав официантку, заказал три кофе.