Куприянов посмотрел на него сверху вниз, положил большие руки на плечи Дениса и, глядя прямо в глаза, проникновенно проговорил:

— В своей прошлой, ментовской жизни я бы тоже привел хмыря, подозреваемого в убийстве, на место преступления и последил бы за его реакцией… за моторикой мышц лица и прочими признаками, кои свидетельствовали бы либо о раскаянии, либо о желании скрыть чего-нибудь… Я был одним из лучших в нашем уголовном розыске…

— Будем надеяться, Рамиресу далеко до тебя, — освобождаясь из-под тяжелых ладоней, ответил Денис, хотя понимал: детектив Лопес далеко не дурак. Дураков тут распознают быстро и не держат на таких должностях. Следовательно, надо быть готовым к серьезным вопросам и давать на них исчерпывающие ответы, стараясь, чтобы они не привели его в тюрьму.

Денис улыбнулся, ободряя то ли приятеля, смотревшего на него с сомнением, то ли самого себя, быстро набрал телефон Славика, который ответил мгновенно:

— Привет-привет! Что-нибудь случилось или просто интересуешься, как я тут без тебя?

Денис скороговоркой изложил гениальному программисту и аналитику события, происшедшие с ним в последние несколько часов, начиная от визита риелтора Хачило и кончая предстоящей встречей с детективом. Славик молчал, переваривая полученную информацию, и Гребски представлял, как он покачивается в своем кресле с запущенной в рыжую шевелюру рукой. Но пауза затянулась, и он сказал торопливо:

— Все, старина, мне пора ехать! Не очень красиво опаздывать на встречу с представителями Фемиды…

— Скорее, с ее подручными, — хмыкнул Славик, сказал оживленно: — У меня куча новостей. Если коротко, то вот… Мои черкасские умельцы расковыряли сервера всех филиалов интересующей нас компании, вся информация у меня, и я провожу тут кое-какие исследования… Миллионы и миллиарды!

— Что? — не совсем понял Денис.

— Крутят эти ребята, — пояснил Славик. — Ну да ладно… выдам тебе свои соображения по их схемам в письменном виде… И все, что добыто с восстановленного диска Зоиного ноутбука, я тебе тоже в виде справки предоставлю, чтобы ты не терял времени.

— Понял, замечательно, — косясь на часы, отозвался Гребски.

— Ты про ключ помнишь? — поинтересовался Славик. — Если Зоя получила информацию с доказательствами, то понятно, что от нее хотели и за что ее…

— Помню и посмотрю внимательно, когда буду у нее в доме, — пообещал Денис и, резко обрывая разговор, бросил: — Пока!

Он убрал телефон в нагрудный карман куртки, похлопал по боковым, проверяя, на месте ли сигареты, прикоснулся к заднему карману джинсов, удостоверяясь в наличии бумажника с правами, выжидательно взглянул на Куприянова. Тот ответил недоумевающим взглядом, но потом лицо его прояснилось. Он понял, что журналист хочет ехать на встречу с детективом не на «жуке» или «хаммере», а на своей собственной машине, которая теперь свободна от следящего устройства. Взяв с полки ключи, бросил их другу:

— Бак залит до отказа…

Денис поймал ключи, развернулся на каблуках, направился к выходу из мастерской.

— Удачи, — негромко пожелал Куприянов. И была в его голосе такая скрытая обида и такая грусть, что Денис решил не огорчать приятеля.

— Ну, поехали вместе, — улыбнулся он, — что с тобой поделаешь!

Куприянов довольно хохотнул, устремляясь следом. Через минуту большие двери мастерской были плотно закрыты, а огромный навесной замок, неизвестно где добытый, своим видом предупреждал любителей поживиться чужим имуществом, что сделать это будет непросто.

Детектив Лопес приехал к дому, в котором в ночь с пятницы на субботу была убита Зоя Рафалович, один, без напарника. И не потому, что ему так хотелось.

Кое-кто из детективов старается работать в одиночку, прибегая к работе в паре только в случае крайней необходимости. Но Лопес представлял другую породу За долгие годы службы в полиции привычка ощущать присутствие партнера стала его второй натурой. В редкие выходные детектив Лопес чувствовал себя не в своей тарелке, если поблизости не наблюдалось его коллеги. И как-то так складывалось, что и выходные дни, и основные праздники их семьи проводили вместе.

Детектив вышел из машины, прислонился к теплому капоту. «Как там дочка Брайена? Да и он сам?» — подумал Лопес, хотел позвонить партнеру, но потом передумал. Не очень удобно беспокоить человека, когда он и так этим беспокойством переполнен. Не так уж часто дочка рожает тебе внука!

«А как он побледнел!» — мысленно усмехнулся Лопес, вспомнив, каким растерянным стало лицо партнера, услышавшего от жены, что у дочки начались схватки и она уже на пути в госпиталь. Лопес с большим трудом убедил Брайена, что ничего не произойдет, если он поработает пару часов без партнера. Тем более что официальное рабочее время практически закончилось и этот самый партнер имеет право присутствовать при появлении на свет еще одного представителя славного ирландского племени.

Едва МакКормик уехал, как прозвонился русский журналист, которого Лопес с утра разыскивал. Делать было нечего, надо было встречаться, раз сам настаивал на встрече. Конечно, правильнее было бы пригласить его в участок и беседовать там. Но детективу Лопесу казалось, что встреча на месте происшествия будет более полезна для следствия. Да и поводов закричать «Дайте мне адвоката!» у журналиста будет гораздо меньше, чем в официальной обстановке офиса.

В деле об убийстве русской эмигрантки Зои Рафалович многое детективу Лопесу не нравилось. Не нравилось, что женщину пытали, причем пытали долго, умело и изуверски. Не нравилось, что изнасиловали. Не нравилось, что отпечатки пальцев, обнаруженные на месте преступления, не проходили ни по каким делам на территории Америки. Запрос в интерполовскую базу результатов тоже не принес.

Зато вскоре носители этих отпечатков обнаружились в виде трупов в доме, отдаленном от места, где была убита русская, на добрых три десятка миль. И оказались уроженцами России. Вернее не России, а Украины. Что совсем Лопесу не понравилось. Это для них, живших в свое время в «империи зла» под названием эСэСэСэР, есть разница, а ему, Лопесу, глубоко наплевать, гражданами какой страны они себя считают. Главное, чтобы они здесь, в Америке, вели себя пристойно и не повышали уровень преступности. Не правилось детективу и то, что двое живых участников неизвестно чего, обнаруженных вместе с трупами, молчали. Раненый армянин, оказавшийся гражданином США, только стонал и матерился, а здоровенный парень, чьи отпечатки пальцев сошлись с отпечатками на рукоятке пистолета, из которого была прострелена нога армянина, вопросов не понимал по причине полного невосприятия английского языка. Он хлопал удивленными глазами, тыкал себя в грудь и, словно для умственно отсталых, сообщал по слогам: «Сеургей Са-узо-нов», «Юк-ра-и-на» а когда был привезен переводчик с украинского, выяснилось, что украинский язык «Сеур-гей Са-узо-нов» тоже понимает с трудом. Взбешенного Лопеса удержало от взрыва сообщение переводчика, что на русском он говорит так же хорошо, как и задержанный. Кто бы мог подумать, что эти русские, больше семидесяти лет живущие в одном государстве, говорят на разных языках! Это все равно, что жители Оклахомы говорили бы на другом языке, чем жители штата Вашингтон, например. Оно, конечно, ощущается разница в произношении, если говоришь с техасским ковбоем или выходцем из Нью-Йорка, выросшим в Бронксе. Но язык-то один! А у этих русских — все через неизвестно какое место! Но и присутствие переводчика не помогло… Украинский русский говорить отказался. Категорически.

Не нравилось детективу Лопесу и то, что неподалеку от парка Президио патрульная машина наткнулась на стоящий уже второй день джип «чироки». А внизу, на узкой полосе песка под крутым обрывом, обнаружилось мертвое тело с черепно-мозговой травмой и татуировками на русском языке. Отпечатки пальцев лежащего на песке мужчины присутствовали в доме убитой Зои Рафалович. Мало того! Отпечатки пальцев рослого блондина «Сеур-гей Са-узо-нов» были обнаружены в джипе. И что характерно, джип принадлежал тоже русскому! Эмигранту Роману Хачило, сыну владельца риелторской фирмы «Property Plus». Парень значился в полицейской базе как наркоман, несколько раз задерживался полицией, но в данный момент проходил очередной курс лечения и, по словам персонала клиники, никуда из Сономы, где располагалась эта недешевая клиника, не отлучался. Но больше всего не нравилось детективу Лопесу, что дом, в котором были обнаружены трупы, был выставлен на продажу риелторской фирмой «Property Plus».