Цифры в книге были, конечно, местные, но я сумел перевести их в более привычные земные показатели. И получалось, что даже если я сошью цилиндр длиной метров двадцать и с радиусом в десять метров, то при нагреве, который даёт малый логос огня (а это почти триста градусов!) аэростат вытянет груз около трёх с половиной сотен килограммов. Причём, часть этого веса ещё гарантированно сожрёт ткань и гондола.

Автор книги был неумолим — без логосов невозможно поднять нормальный вес. И одним из самых главных для подъёмной силы был логос пустотной сферы! Его размещали на подвесе внутри аэростата, и пневмы он жрал — будь здоров! Этот логос создавал внутри аэростата сферу пустоты — разреженного воздуха — окружая её прозрачным коконом, который сдерживал внешнее давление и не давал конструкции сложиться внутрь. К сожалению, если что-то попадало внутрь кокона и не обладало должной прочностью — то могло быть и разрушено. Сталь разрывающую силу сферы выдерживала, а вот ткань — не выдержит точно. От силы логоса сферы пустоты зависел и размер самой сферы — и, соответственно, размер аэростата.

Где взять этот логос? А ведь ещё нужен был логос сферы охлаждения, которой надо было окружить логос огня. И ещё требовался держатель для логоса огня, чтобы он насквозь не прожёг конструкцию гондолы. А ещё нужны были турбины, которые крутились бы с помощью восходящих потоков воздуха и через цепь передач передавали бы энергию вращения двигательным винтам. Для передач требовались цепи — причём, укреплённые, чтобы не рвались при каждом удобном случае…

Где всё это взять?!

Я молчу про конструкции циркуляции воздуха, про специальные материалы корпуса из лёгкой древесины, про вспомогательные логосы, которые смогут укрепить судно и повысить надёжность узлов — всё это надо было либо делать самостоятельно, либо искать по складам Экори. Может, и сумею что-нибудь найти… И на всё про всё у меня было в общей сложности тридцать дней. И ещё двадцать — на сборку конструкций. А где найти время на то, чтобы подняться на плато?!

«Как же мне не везёт! — подумал я, глядя на список. — Стой, Фант! Тебе надо вывезти отсюда всего лишь трёх человек! Для этого достаточно тесной гондолки, пары винтов для движения и маневрирования — и чтобы всё это продержалось хотя бы пару недель!..».

С этими мыслями я решительно расставил галочки напротив того, что было действительно необходимо — и снова задумался. Так или иначе, основная сложность была в логосах, которые просто неоткуда было брать. Даже логос огня находился под присмотром огромной скамори. И ещё попробуй его оттуда достать! Эта огромная мамашка почти не покидает храм… А даже если покинет, и я сумею утянуть логос, вряд ли она обрадуется и позволит мне донести его до убежища…

А без него обогреть нужного размера аэростат не получится. Разве что найти логос сферы пустоты, но где его взять?

Бинго!..

Не веря самому себе, я выбрался из убежища и уставился на освещённый звёздами и сразу двумя лунами Новый Экори. Света было вполне достаточно, чтобы разглядеть два разрушенных квартала, поверх руин которых, припорошённые снегом, торчали обломки разбившегося дирижабля — вот где можно было взять сферу пустоты!

Этот древний толстопуз таскал немалых размеров гондолу при весьма скромных размерах аэростата — а, значит, в нём был требуемый логос. И если его не разъело кислотой, не сломало при падении и не выбросило слишком далеко от места крушения — то он всё ещё там. Пустой, лишённый пневмы, но работающий! И логос огня там должен быть, и логос сферы охлаждения, и подставка, и винты, и передачи… Лишь бы всё было цело!.. Ведь тогда из обломков получится собрать хоть какую-то рабочую конструкцию и навсегда убраться отсюда…

Вернувшись в убежище, я кинул книгу в ящик и пошёл будить Рубари, чтобы он меня подменил у очага. План нашего спасения начинал обретать очертания — теперь оставалось успеть всё подготовить перед следующей оттепелью.

В которой я отправляюсь к разбитому дирижаблю, радуюсь, разочаровываюсь и, наконец, понимаю, что был дураком и зря занимался альпинизмом.

Утром, проснувшись и поев, я всё так же отправился по своим делам, не говоря ни слова Нанне и Рубари. Конечно, я банально вредничал и прекрасно понимал, что пора бы уже примириться со своими товарищами, но обида ещё не отпустила до конца, и я не хотел примирение превращать в очередную ссору. Лучше постараться успокоиться и уже вечером подходить со всеми своими инициативами.

С собой я взял ломик, топор, пару ножей и фонарь — мало ли что отковыривать придётся… Проторенным путём я добрался до спуска в Новый Экори, сполз в сугроб по канату и выбрался на территорию архива. В этот раз само здание архива я обходил по широкой дуге. Как бы мне ни хотелось знаний, но воевать со всеми скамори в городе я был не готов. Я бы с удовольствием взял с собой посох Гронги — только вот пользоваться я им всё ещё не научился.

Дирижабль умер окончательно и бесповоротно. Когда я добрался до места крушения, стало ясно, что найти здесь нужные запчасти и логосы будет весьма и весьма непросто. Гондола, обрушившись на дома, превратила их в полуразрушенные руины, но и сама, так как представляла собой деревянный корпус — разлетелась на куски.

Чуть в стороне от места гибели гондолы на крыши домов приземлились и остатки аэростата. Именно остатки, потому что до земли долетела лишь треть ткани, до которой не добрался плевок «мамки-скамори». Не укрепляют здесь ткань от кислоты — и, видимо, зря. Выбрав дом, укрытый тканью, я подошёл и подёргал дверь. И было бы очень странно, если бы она взяла и открылась. Конечно же, нет! Ломик её тоже не брал — крепкая была слишком. А бить окна — это, значит, начать шуметь на полгорода.

Конечно, можно было попытаться вскрыть окно, не разбивая стекла, но я не был уверен, что у меня получится. Стёкла здесь были хрупкие — трескались и бились почти мгновенно. Я осторожно подёргал створки — не открывались. Дальше я шёл вдоль стены и пробовал открыть каждое окно. И вот это принесло свои плоды — на пятом одна из створок распахнулась.

В дом я забирался аккуратно, готовый в любой момент замереть и отступить, хотя и понимал, что если дверь заперта — вряд ли сюда забрались скамори. Так и было — дом был абсолютно пуст. Ни скамори, ни трупов. На первом этаже располагалась большая столовая, кухня и кладовка, которую я немедленно проверил на наличие продуктов — и даже собрал всё найденное, уложив на скатерть в гостиной, а потом завязав её в узел. На втором этаже шёл коридор, по обеим сторонам которого располагались спальни. В них я не заглядывал — видимо, ещё не настолько опустился, чтобы не было стыдно подглядывать за чужой жизнью.

Вход на чердак располагался в конце коридора. Это был люк, который, на моё счастье, не был заперт. Лестница, по которой можно было бы забраться наверх, стояла у стены. На чердаке было пыльно и захламлено. Стояли какие-то ящики, старая мебель, валялась куча одежды. Кстати, черепицу на крыше местами побило элементами каркаса аэростата…

Подняв фонарь повыше, я принялся разглядывать, что сюда упало, но это были лишь тонкие рёбра жёсткости и элементы такелажа — в общем, ничего, что было бы мне интересно. Пришлось всё-таки искать выход на крышу… Оказалось, что им служило окно, через которое на чердак раньше попадал свет. Теперь же ткань перекрыла освещение, и в темноте обнаружить это самое окно стало гораздо сложнее.

Рядом с окном были деревянные ступеньки, прикреплённые к стропилу. Поднявшись по ним до конька крыши, я принялся исследовать ткань аэростата, чтобы обнаружить хоть что-нибудь похожее на подвес, о котором читал накануне. И, конечно же, потревоженная ткань потеряла устойчивость и с шумом съехала на землю — вместе с осевшим на ней снегом, некоторыми черепицами и кусками каркаса.

Грохот, по моему мнению, был страшный — и должен был разбудить всех скамори в округе. Но прошла минута-другая, а чудища так и не появились. Я сидел на крыше и изображал из себя флюгер, периодически поворачиваясь и оглядывая окрестности. Нет, на моё счастье окрестности оказались пусты.