Дирижабль медленно подплывал к причальным мачтам. Людей внизу набралось прилично — несколько десятков человек. Как они смогли выжить и где прятались? Если честно, было бы ужасно интересно узнать ответ…

— Почему у дирижабля такая большая гондола? — спросил я, приглядевшись. — Неужели у аэростата хватает подъёмной силы?

Слишком редко я смотрел на воздушные суда с тех пор, как тут оказался… А теперь вдруг сообразил, что такой аэростат настолько большую гондолу не может вытянуть.

— Не знаю, но, наверно, дело в логосах… — задумавшись, ответила девочка. — Я слышала, что там стоят специальные логосы, которые позволяют усиливать работу узлов. А впервые это придумали очень-очень давно— совмещать работу нескольких логосов, чтобы добиться большей подъёмной силы… Кажется, так… Я не слишком-то этой темой увлекалась, хотя в приюте была книжка, и там даже были картинки… А ты умеешь читать?

— Не очень хорошо, — признался я. — Я сам язык ещё плохо знаю. Зато весь алфавит заучил, и книгу прочесть могу. Хоть и не так быстро, как у себя в яслях…

Язык здесь был замороченный, с кучей гласных и большим количеством согласных. Как истинное дитя своих яслей, я легко освоил знаки и письмо, при этом совершенно не умея разговаривать. Помогал лишь местный встроенный переводчик. Если прочитать слово вслух, то иногда в голове появлялся перевод. А в тех случаях, когда ничего не получалось, я просто просил кого-нибудь, не слишком плохо ко мне относившегося, произнести это слово за меня.

Тем временем дирижабль причалил к одной из мачт, отдал швартовы, скинул трап — и люди, скопившиеся внизу, молча и стараясь как можно меньше шуметь, стали загружаться. Затем дирижабль пришвартовался к соседней мачте и начал погрузку возле неё.

— Скорее… скорее… Давайте же! — шептала Нанна, пританцовывая от нетерпения.

Я бы тоже так делал, но вроде как взрослый — и надо было хотя бы делать вид, что могу потерпеть.

Вокруг уже почти совсем стемнело. На крышу разорённого арха выползли в сумраке несколько сколопендр. Скорее всего, они не видели людей в порту — далековато. Как я понял, спасаясь от этих тварей, маленькие сколопендры вообще были несколько близоруки. Вот только люди, кажется, об этом ещё не все знали. На мачте началась нездоровая суета. Видимо, кто-то запаниковал и рванул вперёд, расталкивая других беженцев.

Какая-то девушка не удержалась и полетела вниз. На миг все замерли, провожая её взглядом, а она, стремительно падая, прижала руки ко рту. Наверно, бедолага, ещё и глаза выпучила, чтобы не закричать… И в последний момент всё-таки не выдержала. Короткий вскрик страха — прямо перед глухим ударом об землю…

Сколопендры среагировали мгновенно, рванув на звук. Из пролома на месте ворот арха и из тёмных оконных проёмов хлынула целая орда…

— Да скорее!.. — почти застонала Нанна.

И люди, будто услышав её мольбы, кинулись в дирижабль, больше не скрываясь — и буквально за минуту закончив погрузку. К этому моменту первые сколопендры уже мчались со всех ножек наверх, и матросы даже не стали отвязывать канаты — просто перерубили их. Дирижабль, наполненный людьми, отчалил и начал набирать высоту. И в этот самый момент сколопендры остановились и принялись страшно визжать и скрипеть…

Это продолжалось совсем недолго, а потом из храма появился их вожак — или, может быть, их матка… Да кто её знает, эту огромную мерзкую тварь?.. Гигантская белая сколопендра вылезла на рыночную площадь, посмотрела на поднимающееся всё выше в воздух судно, изогнулась… И плюнула ему чем-то вслед. Струя взлетела высоко в небо — выше дирижабля, но гравитация потянула её вниз и бросила плевок на аэростат.

Я слышал, что материю аэростатов защищают от огня, воды и молний. Видимо, в плевке сколопендры было нечто такое, чего воздухоплаватели никак не могли предусмотреть. Там, где жидкость коснулась ткани, появились струйки дыма, раздалась целая серия хлопков — после чего дирижабль дёрнулся, клюнул носом и начал падать.

— Не-е-ет! — застонала Нанна, а я просто застыл в ужасе, слыша, как отчаянно кричат люди в гондоле. Кто-то даже попытался выскочить, надеясь, видимо, в последней попытке сбить вектор. Но было уже поздно… Дирижабль с грохотом рухнул на центр Нового Экори, разлетаясь на мелкие куски…

Сколопендры рванули к месту падения, а их вожак снова удалился в здание храма. Мы с Нанной так и остались стоять, глядя на свои разбитые, в прямом смысле слова, надежды. Мы остались здесь совсем одни.

В которой я и Нанна отвечаем на звонок, узнаём кое-что новое о сколопендрах, а я отправляюсь в очень опасное путешествие.

Всхлип — а потом девочка уткнулась в меня и начала рыдать… Оно и понятно — у неё на этот дирижабль все надежды были. У неё, но не у меня. Я слишком много познал в жизни неудач, чтобы у меня был только один план. Всегда имелась пара запасных…

Первый запасной план включал в себя рискованную попытку достать жезл убитого стража и научиться им пользоваться. Глупо? Нет, отнюдь! Вон он лежит внизу, рядом с останками несчастного Гронги. Канат, по которому я забирался, всё ещё был намертво привязан к конструкции. Спуститься и подняться наверх в одиночку было плёвым делом. Гораздо сложнее было бы освоить работу с посохом, ещё не почувствовав собственного семечка пневмы… Зато с таким посохом я смогу, в крайнем случае, долго отбиваться от сколопендр — помню, как их стражи пластали. Главное — найти место, где меня не достанет их огромный предводитель. И вообще, с посохом я смогу ходить за добычей — доставать в городе еду и вещи.

Был и второй план, но пока я боялся даже думать о нём. Слишком наглый, слишком невероятный, но… Да нет, не с моим везением!.. Я снова обкатал его в мыслях, машинально поглаживая Нанну по голове. Девочка успокаивалась медленно, но, наконец, вытерла слезы и спросила:

— И что теперь делать?

— Давай-ка вернёмся в убежище и подумаем, — предложил я. — Холодает…

— Да, стало холоднее, чем вчера… — кивнула она.

Мы снова раздули костёр, накидали дров, перекусили и даже выпили остатки воды. Нанна подавленно молчала, а я не хотел её трогать — зачем? Поспит, смирится с тем, что мы в заднице — и будет тоже искать варианты. Не зря же в моём мире говорили, что утро вечера мудренее…

— Ложись спать, — сказал я. — А как проснёшься, то подменишь меня.

— Хорошо, — кивнула девочка.

Я достал шубу, раскатал её и сел перед костром. Вот теперь мне было чем заняться вечером, пока ещё не одолела дрёма. Нужно было снова попробовать почувствовать семечко пневмы… Но Нанна только и успела, что закрыть глаза, а я потянуться к шару, как позади, в глубине убежища, раздалось дребезжание, похожее на звонок будильника: «Дзи-и-и-и-инь!».

— Ой! — пискнула Нанна, уставившись на перламутровый шар, зависший прямо над ней. — Он не серебряный… И не золотой…

— И что в этом такого? — уточнил я.

«Дзи-и-и-и-инь!»

— Перламутровый! — воскликнула девочка, будто это слово должно было всё объяснить. — Да ты же не знаешь!.. Это ведь групповой звонок!

— Ну так отвечай… — предложил я. — И я отвечу.

Мы потянулись к шару, и тот начал, как мыльный пузырь, переливаться всеми цветами радуги, едва соприкоснувшись с нашими пальцами.

— Алло! Фант, Нанна?

— Да, мы тут! — доверчиво кивнула девочка.

— Привет! — возвестил голос.

— Привет! — радостно согласился Нанна.

— Привет, говорю! — не унимался голос, а потом повисла тишина.

— Фант! — прошипела девочка. — Поздоровайся!..

— Привет… — не стал отпираться я.

— Слушайте, вам надо убраться с Экори до тепла! Слышите?

— Слышим, хорошо! — кивнула девочка и посоветовала мне. — Соглашайся!

— Почему надо покинуть до тепла? — спросил я внаглую. В последний раз совет шара завёл меня в самую…В общем, не при детях будет сказано…

— Потому что… — шар затрещал помехами. — Тепло опасно! Летите на Тангос! Слышите?.. На Тангос!