— Предупредите о нашем вмешательстве в сражение.

— Есть, сэр, — донесся голос офицера связи.

Есть большой риск — вести огонь корабельной артиллерией в гуще сражения легких сил. Во-первых — избыточная мощность турболазеров для поражения маневренных целей. Во-вторых — велик шанс подбить собственные машины. Поэтому коммодор и распорядился вести огонь по тем вражеским машинам, которые покидали место схватки. Как бы мятежники не ухищрялись — их неповоротливые истребители на виражах не были быстрее турболазеров и уж тем более лазерных пушек.

После второго залпа канониры смогли разнести в звездную пыль один из «костылей», вылетевший из общей мешанины истребительного боя. Короткая желтая вспышка — и нет ни боевой машины, ни ее пилота. А возможно и двух — зависит от модификации кораблей противника. Но этот вопрос сейчас не стоит остро — понять какие именно истребители были уничтожены можно будет и после сражения, проверив показания сенсоров корабля.

— Телеметрия от разведывательной пары, — сообщил старший помощник.

— Докладывайте, — коммодор наблюдал за сражением, не отрывая взгляда от картины побоища.

— База обнаружена, — отрывисто произнес старпом. — Потерян один истребитель, второй возвращается. Сильное зенитное прикрытие. Дефлекторные щиты не обнаружены.

— Новые звездолеты противника обнаружены? — как много потерь. Слишком много, чтобы признать миссию выполненной на «отлично». Но, с другой стороны, кто надеялся на другой результат? Если даже на звездные разрушители направляют юнцов, тибанны не нюхавших, то на крейсерах так и вовсе те же юнцы, но в значительной мере еще менее профессиональны.

— Никак нет, сэр.

— Хорошо, — Акрей ухмыльнулся. Пусть истребители развлекаются, у него есть другая идея. — Прикажите последнему разведчику присоединиться к сражению. Да, и четырем истребителям нашего сопровождения — тоже.

— С-сэр? — заикнулся лейтенант. Добраму едва не выругался. Ох уж эта молодежь! Все уповают на защиту истребителей. Да у них крейсер в руках! Причем — не самый слабый.

— Исполняйте, старший помощник! — рыкнул он, проводив взглядом офицера, который всего месяц назад закончил курсы подготовки старшего командного состава. Куда попал прямиком из Академии. И это при том, что ни дня не прослужил на борту звездолета!

Ох, как же плохи дела с квалифицированными кадрами в Империи! Приходится бросать в бой фактически мальчишек… От того и такие потери — не заматерели еще. А меж тем сражаются с повстанцами, и наверняка — не из числа последних.

Отдав новый приказ, Акрей стал наблюдать за тем, как корабль обходит место сражения истребителей. За ними вдогонку бросилась пара «костылей», и навстречу им потянулись хаотичные зеленые вспышки огня в надежде отогнать навязчивых спутников.

Спустя пять минут яростной перестрелки это удалось, но…

«Разящий» вздрогнул, словно получил удар под дых.

— Пробоина на седьмой палубе! — в голосе старшего помощника зазвучали нотки истерики. — Перебиты шпангоуты, утечка воздуха, разрушения вплоть до седьмой секции!

— Опустить бронедвери! — скомандовал коммодор, поморщившись. Да, неприятно, но не критично. Повстанцам удалось задеть его крейсер своими протонными торпедами — а ничего другого, способного проломить щит и корпус одним залпом у них под рукой просто нет. — Задраить переборки в районе пробоины! Артиллерии — усилить огонь по эскадрилье противника! Выведите нас на орбиту над базой противника!

Через десять минут сражения стало ясно, что из шестнадцати истребителей в целости осталось половина. Девятый МЛА с покореженными солнечными панелями срочно ремонтировался в ангаре на случай необходимости участия в сражении.

Противник потерял три машины. Остальные носили следы знатной трепки, но все же, «размен» явно не в пользу Империи.

Что ж, это легко исправить.

— Крейсер в заданной точке, коммодор! — сообщил старший помощник. — Истребители мятежников двигаются к нам для защиты своей базы и…

— Размажьте ее, — рыкнул Добраму.

— Но, сэр, приказ предписывал лишь разведку и… — заикнулся было помощник.

— Уничтожить базу противника! — рявкнул Акрей, буквально сжигая взглядом своего подчиненного.

— Да, сэр, есть сэр, — раздались возгласы на мостике. Офицеры, опешив от прямого нарушения приказа командующего, засуетились…

«Молодежь», — с облегчением подумал коммодор, который и сам лишь недавно разменял третий десяток прожитых лет. Но прежде он служил на борту звездного разрушителя. И капитан вбил в голову каждому своему подчиненному — ни одна мятежная дрян не должна считать себя победившей в сражении. Это уничтожает престиж и авторитет Империи и позволяет врагу считать себя сильнее.

Базу противник построил на месте той, что имелась у сепаратистов — вокруг разбившегося и изуродованного ржавчиной и временем легкого звездного разрушителя. Гористая местность давала мятежникам некоторое убежище от орбитальных сканеров — поэтому Акрей ориентировался на показания вектора сближения истребителей противника и телеметрию собственных пилотов-разведчиков. Он прекрасно знал, что мощи его корабля не хватит, чтобы уничтожить базу — маловато турболазеров и времени до подхода подкрепления к противнику, которое тот непременно вызвал.

Но коммодор и не собирался тратить время на изнуряющую планетарную бомбардировку силами своей артиллерии.

Первыми ушли протонные торпеды, раз за разом выплевываемые пусковой установкой до тех пор, пока не опустел артиллерийский погреб. Экипаж управился за несколько минут. А потом инферно наземных разрушений разбавили турболазерные блики, сметающие на своему пути абсолютно все: постройки, коммуникации, живую силу противника…

Артиллерийская подготовка продлилась еще час и за это время база повстанцев превратилась в кратер расплавленного шлака. Империя потеряла еще три истребителя, противник — всего один. «Разящий» схлопотал еще одну протонную торпеду и это произвело отрезвляющий эффект на коммодора.

— Заградительный огонь артиллерии, — распорядился он, видя как «костыли» ложатся на курс атаки. — Возвращаем наших пилотов и убираемся отсюда к точке встречи.

Через четыре минуты, сбив еще один звездный истребитель Новой Республики средний крейсер Империи преодолел световой барьер и покинул систему Интонн, оставляя на второй от местной звезды планете лишь огромное черное пятно шлака и костные останки многочисленных трупов.

Барон Д’аста выразительно молчал.

Мы сидели в роскошно обставленном рабочем кабинете, и только что завершили очередную вроде бы ничего не значащую беседу обо всем и ни о чем одновременно. Но она лишь подтверждала высказанные аристократом намерения поддержать непосредственно мое видение дальнейшего развития конфронтации между двумя галактическими сверхдержавами. Не раз и не два в разговоре всплывали так называемые «контрольные вопросы» — способ проверки ранее сказанного. Смысл прост до безобразия. Сперва задается первый вопрос с четкой формулировкой. А после получения на него ответа, спустя какое-то время в ходе беседы, звучит тот же самый вопрос. На сильно перефразированный. Однако смысловая нагрузка остается той же. И если ответы будут различаться — это прямое свидетельство неоткровенности.

Когда разумный говорит правду, то ему ее ничего не стоит повторить. И через час, и через два, и через год. А вот если это ложь, придуманная «на ходу», то запомнить ее порой бывает очень сложно — ведь для этого потребуется несколько ослабить свое внимание к беседе. И ответы пойдут «невпопад». Немало оперативников в свое время сыпались на подобной простой проверке.

Но мне в данном контексте скрывать нечего. Я действительно считаю, что перемирие должно быть достигнуто — но лишь тогда, когда Новая Республика и Империя будут находиться в равных условиях для переговоров. В противном случае… возможны эксцессы. А учитывая, что в обозримом будущем в галактику пожалует целая недружелюбная цивилизация… Нет, не очень хочется жить и уж тем более управлять государством, которое не в состоянии как следует защитить себя.