Это можно проверить. Причем, очень просто.

— Ты хотел знать мое прошлое, — у нее имелись сотни легенд, на все случаи жизни. Она могла пожертвовать любой из них ради сохранения места, где ей будут рады. — Я… готова рассказать…

— Не нужно, — покачал головой Каррде. — У тебя было немало времени, чтобы сделать это. Теперь это все не важно. Твоя реакция на появление Трауна — сказала мне все. Даже Авес, а он не обделен силой, не может оторвать подлокотники от выточенного из цельного дерева кресла. А ты — смогла. Я благодарен за многое, Мара, за все, что ты нас сделала…

Он все решил. Причем — отнюдь не сейчас. Возможно, что он ждал здесь все это время, «прятался», но вовсе не для того, чтобы понять — прилетят ли за своими маячками имперцы или нет, как говорил экипажу. Он размышлял, не стоит ли от нее избавиться. Не станет ли она для его организации обузой. Не является ли она той самой мишенью, которая позволит Трауну нанести удар по детищу самого «Когтя».

И он принял решение. Не в ее пользу.

Внезапно Мара поняла одну простую истину.

По-настоящему она была нужна лишь Императору. Лишь он заботился о ней, учил, дал цель в жизни. Для Каррде, да и для Трауна, она была и есть всего лишь ресурсом. Но гранд-адмирал хотя бы не скрывал этого от окружающих. Говорил четко и по делу. И в этом его откровенность была чем-то сродни отношению к Джейд Императора.

Не было никакого доверия для Каррде. Ни для кого. У него есть лишь любимое дело, хваленая репутация, за которую он борется, и кредитки. Ничего, что могло бы хоть как-то подтвердить его откровенность.

Она просто приняла желаемое за действительное.

— … Ты многое сделала для нас, Мара, — так же тихо продолжал Каррде. — Я готов доставить тебя на любую планету галактики. Расчет будет соответствующим твоим заслугам — в любой валюте, какую только назовешь. Но…

— Я поняла, — заявила она. — Дальше наши дорожки расходятся.

— Мне очень жаль, — в его голосе появилась та поддельная теплота и забота, которая покорила ее в прошлом. — Но ты должна понять — я не могу рисковать своим делом и своими людьми. Даже если не прав.

Да, конечно же, не можешь. Ведь ты даже «дело» ставишь на первое место. А лишь потом — своих подчиненных и соратников.

— Не надо трогательного расставания, Каррде, — сквозь силу улыбнулась она. — Я взрослая девочка, переживу. Дело — превыше всего.

— Знал, что ты поймешь, — он так и не сообразил, что только что расписался в своем лицемерии. Может быть, конечно, сейчас в ней говорит и злость, ярость, разочарование, и она не мыслит трезво, однако… Может быть и сообразил, что она его раскусила и счел, что более нет смысла притворяться.

— Я — догадливая девочка, — напомнила она. — Что ж, не думаю, что у тебя есть время для того, чтобы рассекать по галактике с потенциальным шпионом на борту. Если можно — высади меня на Миркре. Денег — не нужно. Не будешь против, если я поселюсь на твоей базе и приберу себе оставшееся барахло?

— Конечно, — согласился «Коготь». — Но, думаю, тебе причитается больше, чем там осталось…

— Спишем это на разницу в обменных курсах, — она ничего не могла с собой поделать. Яд сарказма продолжал литься из нее, как только можно. — И да, не нужно ради меня опускаться на планету. Воспользуюсь спасательной капсулой. Если не возражаешь, пойду соберу вещи. Если хочешь, можешь понаблюдать, чтобы не было сомнений, что я что-то лишнее забрала или наоборот, оставила.

— Не нужно, — ошарашил ее «Коготь». — Пока мы разговаривали, парни все уже сделали.

— Оперативно, — похвалила Мара.

— У тебя не так-то и много вещей, — заявил Тэлон, отступив в сторону и предложив ей пройти подальше от рубки «Дикого Каррде». — Деки и чипы мы забрали, сама понимаешь — там информация, имеющая отношение только к моей организации. Мара, мне в самом деле, очень и очень жаль…

«Да плевать», — с холодом подумала она. Пережила смерть Палпатина, и это переживет.

— Мне тоже, — согласилась она, последовав к отсеку спасательных капсул.

Каррде, словно побитая тускеном банта, тяжело ступал за ней, словно выпроваживал не только с корабля, но и из своей жизни.

Как она садилась в спасательную капсулу наблюдали все без исключения члены экипажа «Дикого Каррде». Кто-то — с равнодушием, кто-то с растерянностью, кто-то — с откровенным непониманием. Не было на их лицах лишь злобы и торжества. И это хорошо.

И не за что ее осудить. Она никого не предала, вступив в их организацию.

Никого, кроме себя и своей сути.

Через несколько минут, когда «Дикий Каррде» вышел на орбиту над базой на Миркре, Мара отстрелила капсулу и та понесла ее вниз.

К зеленым джунглям планеты. К крошечной полянке с несколькими модулями и складами по периметру.

К будущему.

— Насколько хорошо вы разбираетесь во внутренних делах флота, подполковник? — поинтересовался я, усевшись за рабочую консоль в своих апартаментах.

— Не понимаю вопроса, сэр, — не стал отнекиваться тот. Искренность со стороны оперативника Имперской Службы Безопасности дорогого стоит.

— Ваше направление работы — флот, — припомнил я его же собственные слова. — Насколько глубоки ваши познания в жизнедеятельности служб, обеспечивающих функционал звездолетов Империи? Его история, например?

— Не более, чем хобби, — заявил тот. — Я концентрируюсь на текущей деятельности своей работы, анализируя предпосылки и результат, к которому они привели.

Не совсем то, что я хотел от него услышать, но лучше, чем ничего.

— Что ж, возможно вы сможете прояснить мне тот кусочек информации, который был получен от разумного, который предоставил нам два звездолета типа «Тартан», — предположил я, обращаясь к компьютеру и выводя соответствующую информацию на экран вычислительной машины, а оттуда — на голопроектор.

— Это — список звездных разрушителей типа «Палач», построенных Империей в предшествующие годы, — пояснил я, указывая на голограммы тринадцати клинообразных звездолетов. — Судьба каждого из них в той или иной степени ясна. Однако, мне стало известно, что до начала моей компании, несколько месяцев назад, с Анаксиса бежала группировка имперских военных. Они забрали с собой звездный суперразрушитель, а так же множество секретных наработок, в том числе и большими флотскими запасами, не говоря уже о значительных тактических объединениях кораблей. Вам известно что-либо об этом факте?

— Да, сэр, — подтвердил оперативник ИСБ.

— Быть может вы потрудитесь назвать причину, по которой нет упоминания об этом факте в отчетах в архивах ИБС, Убиктората или Имперской разведки, — произнес я, не сводя глаз с подполковника. — Только лишь короткое упоминание о том, что силы Имперского флота были уничтожены в секторах Центральных миров.

— Да, сэр, — кивнул подполковник. — Данные об этом факте засекречены по распоряжению Имперского Правящего Совета.

— По какой причине? — спросил я.

Подполковник не ответил сразу. Словно раздумывал, имеет ли он право раскрывать секретную информацию Верховному Главнокомандующему.

— Произошло предательство и дезертировал весь флот секторальной армии «Лазурное копье», — наконец-то решился на откровение он.

— Я хочу услышать все подробности, — логика этого требования простая: если какой-то факт решено «замалчивать», вымарать его из официальных отчетов, то ситуация донельзя паршивая. Кто-то пытается скрыть определенные факты.

— После того, как мятежники захватили Имперский Центр, наше присутствие в Центральных мирах и Секторе Один, — так в военных документах обозначался Корусант и весь сектор, в котором располагалась столичная планета, — наше присутствие в этом регионе оставалось сильным, — пояснял подполковник. — После того как гранд-адмирал Освальд Тешик был убит, командование секторальной армией «Лазурное копье» перешло к адмиралу Фейету Кизу, держащему флаг на звездном суперразрушителе типа «Палач» под названием «Прилив».

— Мне не встречалась информация об этом корабле в списке построенных Куатом или Фондором, — заметил я.