Дымка печали в его глазах внезапно уступила место ледяному трезвомыслию.

– Просто что? – шепотом спросила молодая женщина. – Что, Дэниел?

– Концессия важнее.

Внутри Тэйры что-то сломалось. Несколько секунд она простояла в оцепенении, а затем, издав низкий горловой стон, впилась ногтями в его лицо.

– Ничтожество! Каким же негодяем нужно быть, чтобы позволить себе такое! Меня могли изнасиловать, подонок! Могли убить! Во имя чего? Ради десятка высохших трупов? Ради твоей концессии? А ты бы стоял рядом и смотрел? Дрянь! Ты не человек! Ты… омерзителен! Омерзителен!

Археолог ухватил ее за руки, отшатнулся. Тэйра попыталась высвободиться, но мышцы вдруг обмякли, гнев пропал. Опустив плечи, она прислонилась спиной к скале; мокрые от слез губы жадно хватали воздух:

– Ничтожество! Грязное, лживое ничтожество.

Приблизившийся Юсуф ласково положил на ее плечо ладонь, но Тэйра тут же ее стряхнула. Оутс и Скуайерс обменялись многозначительными взглядами, вновь послышался ритмичный перестук четок Джемала. Подняв руку к лицу, Дэниел кончиками пальцев коснулся глубоких царапин.

В полном молчании прошло пять или шесть минут. Тишину нарушил звук чьих-то шагов. Это вернулся Мэйси.

– Я пропустил нечто интересное? – Пристальным взглядом он окинул каждого из шестерых.

– Доктор Лакаж и мисс Маллрей… обсуждали события прошедшей недели, – объяснил Скуайерс.

Американец расхохотался.

– Ну конечно! И дама задала собеседнику отличную взбучку! Чарлз, тебе следует принять ее к себе на службу!

Вновь поднявшийся ветер принялся наметать у ног стоявших кучки песка. Криспин Оутс посмотрел на часы:

– Пора, сэр.

– Тем лучше. – Скуайерс дернул головой. – Нужно лишь закончить с парочкой пустяков. Подождите меня в вертолете, договорились?

Оутс, Джемал и Мэйси согласно кивнули и направились к винтокрылой машине. Дипломат пригладил рукой взъерошенные ветром волосы.

– Рассказывать, собственно, уже почти нечего. Когда Дрейвик получил координаты армии, Саиф аль-Тхар начал забрасывать сюда из Ливии своих людей и необходимое оборудование. По воздуху, естественно. За их действиями следил один из наших разведывательных спутников. Пару дней назад нам сообщили, что Саиф уже прибыл на место. По плану мы должны были прилететь завтра вечером, но небольшая одиссея инспектора Халифы вынудила нас пересмотреть сроки. Как только вертолеты фундаменталистов пересекли границу, их перехватили военно-воздушные силы Египта. Вместо купленных пилотов сюда прибыли наши. Остальное вам известно. Саиф аль-Тхар мертв, его организация уничтожена, некоторое время мир может спать спокойно.

Халифа посмотрел на ряды мертвых тел.

– Что будет с ними?

– С трупами? О, их закопают в пустыне.

– А армия?

– Она останется здесь. – Скуайерс неопределенно махнул рукой. – Пусть пустыня скроет свою тайну. Через несколько месяцев пески занесут раскоп полностью. Верю, что в один прекрасный день археологи совершат потрясающее открытие. Хотя бы даже и во второй раз.

Он подмигнул Дэниелу. Юсуф отбросил окурок и достал из кармана коробок спичек, чтобы прикурить новую сигарету. Порывы ветра одну за другой погасили три спички. На четвертой инспектор сдался.

– В итоге проблема разрешилась, – со вздохом проговорил дипломат. – Путь, по которому мы шли, оказался весьма непростым, однако результат говорит за себя сам. Сага о пропавшем куске сыграла в известном смысле нам на руку. Саиф аль-Тхар так стремился овладеть им, что мысль о ложном захоронении даже не пришла ему в голову. Выходит, очень многим мы обязаны вам.

Улыбнувшись, Скуайерс крепкими зубами разгрыз остаток карамельки.

– А сейчас мне действительно пора. – Он покосился в сторону Дэниела. – Примите мои наилучшие пожелания. Не буду мешать. Мисс Маллрей, инспектор Халифа, общение с вами доставило мне искреннее удовольствие. Честь имею.

Кивнув обоим, атташе по вопросам культуры прощальным жестом вскинул руку и направился к вертолету. Ветер поднял на его голове длинный клок волос.

– Что теперь? – спросила Тэйра.

– А теперь, – ответил ей Юсуф, – доктор Лакаж будет нас убивать.

Дэниел сорвал с плеча автомат.

– Они никак не могли позволить нам выбраться отсюда, – сказал Халифа. – После всех откровений. Мы узнали чересчур много. Зачем им рисковать?

– Дэниел? – Голос Тэйры сорвался.

– Как только что подметил инспектор, вы слишком много знаете. – Глаза археолога были абсолютно пусты. – Не потерплю никаких помех. Зайти так далеко и остановиться? Никогда.

Он указал стволом на кромку раскопа.

– Наверное, мне следовало отказаться, когда они подошли со своей просьбой о помощи. Послать их к черту. Но чем бы тогда все это закончилось? Не пропади из захоронения кусок текста, операция шла бы по плану. Кто знает, Тэйра, может быть, мы бы встретились с тобой при совершенно иных обстоятельствах.

У края выемки Тэйра и Юсуф остановились, чтобы, подчиняясь движению автомата, развернуться спинами к Дэниелу. Со дна раскопа к ним тянули уже свои скрюченные руки десятки и сотни мертвецов. Инспектор начал негромко читать слова молитвы, и молодая женщина бессознательно сжала его руку.

– Не думаю, чтобы вы меня поняли, – задумчиво произнес Дэниел. – Я и сам себя не понимаю. Знаю только, что не заниматься раскопками для меня равнозначно смерти. А ведь я был вынужден просто смотреть, как какие-то чужаки копаются в этой долине. Моей долине! Те, кто ни черта не смыслит в археологии! Тупицы! Недоумки! Меня постоянно мучил страх: вдруг они что-то найдут? Это было… пыткой.

Сильный ветер трепал волосы Тэйры, но она ничего уже не замечала. «Сейчас прозвучит выстрел, – мелькнуло у нее в голове, – и я умру. Умру».

– Я так мечтал отыскать армию! – Дэниел слабо улыбнулся. – Дрейвик сказал правду: это как наркотик. Представьте: переступить порог погребальной камеры, которая была запечатана за тысячу лет до рождества Христова! Немыслимое ощущение! Ничто на свете с ним не сравнится.

Над раскопом поплыл пронзительный вой турбины, лопасти вертолета дрогнули и начали вращаться. Через мгновение заревели двигатели и других машин. Из лагеря к ним бежали солдаты.

– Самое интересное заключается в том, – почти кричал археолог, – что, когда мы с тобой, Тэйра, были в могиле и ты рассматривала сделанную моими руками роспись, она действительно показалась мне подлинной. Я почувствовал себя первооткрывателем! Я увидел на стене настоящее чудо! – Он расхохотался. – Знаешь, стоя у входа в гробницу Тутанхамона, Карнарвон[70] спросил Картера: что ты там видишь? И тот ответил: настоящее чудо. Вот почему я должен продолжить раскопки. В этой земле лежит еще слишком много чудес.

Резко лязгнул затвор. Тэйра до боли стиснула руку Халифы.

– Не нужно бояться, мисс Маллрей, – прошептал инспектор. – Бог с нами, Он защитит.

– Вы и вправду в это верите?

– Конечно. Иначе что остается взамен? Отчаяние? – Юсуф повернулся к ней и улыбнулся. – Верьте Ему и вы, мисс Маллрей. Верьте во что угодно. Только не отчаивайтесь.

Вертолеты отрывались от песка, обдавая стоящих порывами ветра. Тэйра и Халифа молча смотрели друг на друга. Молодая женщина не испытывала страха, ее душа исполнилась бесконечной усталости. Сейчас она отправится в небытие. Сейчас все закончится.

– Прощайте, инспектор. Спасибо за то, что пытались помочь.

Поднятый вертолетами песок запорошил Тэйре глаза. Отвернувшись, она ждала звука выстрела.

У пустыни есть много способов покарать того, кто непрошеным гостем вторгается в ее пределы. Дерзнувший может испытать на себе ее адское пекло, от которого скорчивается, как бумага в огне, кожа, закипает кровь и начинают плавиться кости. Она оглушает тишиной, давит на человека прессом невыносимой пустоты, искажает вокруг него время и пространство. Она дарит путнику удивительной красоты видения: дивный водопад, пышный оазис, – но лишь для того, чтобы погоней за несбыточным свести его с ума. Она воздвигает горы, создает лабиринты и засасывает неосторожного в свое зыбкое чрево. Но из всего этого арсенала самым страшным является то, что люди издавна называют проклятием Господним: песчаная буря.