— Не нужно. Умоляю, братик, — я застыла на месте, боясь смотреть за угол дома, не то, чтобы туда идти. — Поехали домой. К нам.

— Люба, — строго отчеканил каждую букву моего имени. — Мы никуда не уйдём, пока я не выясню, что произошло.

— Я ударила по лицу маму Карима…

— Что? — прикрикнул Арс, округляя глаза.

— Пощёчина.

— Ты в своём уме, сестра? — Арс больно схватил меня за плечи и хорошенько трухнул, из-за чего я взвыла, как раненная собака. — Прости. Прости. Я не хотел тебе сделать больно. Всё хорошо? Посмотри на меня? Всё в порядке?

— Не нужно туда ходить, пожалуйста. Я всё объясню тебе дома, — я подняла на брата печальные глаза и попыталась успокоить его волнение своей фальшивой улыбкой. — Всё нормально.

Арс сдался. Согласился ничего не выяснять и просто уехать, за что я была премного благодарна. Уже возле машины брата, меня окликнул низкий голос супруга. Его леденящее душу «стоять», как контрольный выстрел в висок. Я даже голову побоялась повернуть, чтобы не смотреть в сторону Карима. И не повернула — сам подошёл. Развернул к себе лицом и, прижав к машине, расставил по бокам свои руки. Окинул взглядом сверху вниз, будто обжёг лазерным лучом.

— Я что-то не понял, а куда это ты собралась? — спросил муж, не сводя с меня чёрных глаз.

— Домой… — выдал речевой аппарат, не способный в этот момент на что-то большее.

— Тогда… иди в дом, — махнул рукой в сторону коттеджа и, сделав один шаг назад, освободил проход.

— Нет, — отрицательно мотнула головой. — Я хочу домой. К себе.

— К себе? — переспросил Карим, сверля на моём лице точно дыры. — Что значит «к себе»?

Я вздрогнула, ощутив, как на моём запястье сжимаются крепкие пальцы. Карим схватил меня за руку и потянул на себя. Не сумев оказать сопротивления и не удержав равновесия, я рухнула вниз, прямо к ногам мужа. Карим поднял меня с асфальта за считанные секунды. Хотел вцепиться в талию, чтобы не вырывалась, но вовремя вспомнил, что любые прикосновения к моему животу — адская мука. Возможно, всё случилось бы так, как хотел того супруг, но вмешался брат. Они едва не подрались с Каримом, если бы я не встала между ними стеной.

— Карим, отпусти Любу. Дай время. Пусть всё пройдёт, — говорил Арс, а я в это время пряталась за его спиной, избегая любых контактов с мужем.

— Всё пройдёт? Вы охренели… Все! — лязгнул голос Карима, как раскатистое эхо грома. — Я не хочу заводить одну и ту же пластинку. Я устал тебе повторять и больше не хочу никаких драк. Арс, не вмешивайся в нашу семью. Мы сами разберёмся.

В какой-то момент брат сдался. Уступил Кариму, даже в сторону отошёл, оставляя меня один на один с супругом. Но вопреки всему, я оказалась не готовой. Не смогла взять Карима за руку и пойти за ним. Его мама, наш скандал, бурный всплеск эмоций — всё сыграло против. Я испугалась. По-настоящему побоялась, что муж запрёт меня в доме и устроит настоящий самосуд. То, как пылали его глаза искрами гнева и как дёргались желваки на шее — нельзя было не заметить. Карим рвал и метал, грозясь взорваться в любую секунду.

— Ты забыла? Забыла, что обещала? — спросил, сквозь плотно сжатые зубы, а затем вцепился пальцами в мой бицепс и сжал его до болезненного отклика. — «Никуда не уйду. Я с тобой, чтобы не случилось» — говорила?

— Да…

— Тогда, какого чёрта ты сейчас вытворяешь? Куда собралась?

— Отпусти. Мне больно, Карим, — взмолилась я, не имея сил терпеть тиски пальцев на своём бицепсе.

— Живо в дом. Отныне ты и шагу не ступишь без моего разрешения. Поняла?

Испугавшись, я согласно кивнула головой и была вынуждена вернуться в коттедж. Заперлась в спальне, просидев в одиночестве до самой ночи. С Каримом мы так и не поговорили. Более того, он ни разу не пришёл в нашу комнату, даже когда во всём доме погас свет. Безызвестность оказалась мощным союзником страха. Я до жути испугалась последствий, сто раз пожалев, что ввязалась в разборки с Еленой. На кой я тронула эту интриганку?! Теперь она в жизни не успокоится. Не отступит, пока не сделает всё по-своему.

Наверное, я точно сошла с ума, когда решила сбежать из дома Карима посреди ночи. Возможно, если бы мы с мужем поговорили и объяснились, то мне стало бы легче, но нет. Каримом и не пахло, а потому, аккуратно ступая на цыпочках, я спустилась по лестнице на первый этаж. Отперла замок на входной двери и, переступив порог, полной грудью вдохнула прохладный воздух ночного октября.

Сжимая руль до беления костяшек пальцев, Карим смотрел на дорогу, хотя взгляд так и косился в сторону пассажира. Мама. Его любимая и единственная, сколько же проблем доставила за этот последний месяц? Разве трудно порадоваться за сына, тяжело принять его выбор? Да, он всё понимает. Понимает, что родственники пророчили ему в жену дочку самого посла Азербайджана, желая получить от подобного союза одни плюсы. Вагиф мог наладить торговые отношения и увеличить объём экспорта, а Елена — хвастаться перед знакомыми и тешить своё тщеславие. Только не посчитали нужным спросить Карима. Списали со счетов, решив действовать сообща и против воли.

Когда мама заявилась в его доме с "некой" Алсу, Карим едва сдержался. Думал, стерпит из-за вежливости и уважения, но, кто ж знал, что его благородство сыграет с ним в злую шутку?! Мама совсем обнаглела, не стесняясь при всех воплощать в реальность подлую многоходовку. Спала и видела, как они с супругой ругаются, а затем — разводятся. Только с мнением Карима снова не посчитались. А зря… Он-то не дурак и всё понял. Елена специально спровоцировала Любу, а та, по своей молодости и глупости, повелась на этот развод с первого захода.

— Карим, я не хочу жить в гостинице. Почему нельзя было остаться у тебя? — голос Елены нарушил тишину, возникшую в салоне автомобиля.

— У меня ты больше не живёшь, мама. Две женщины в одном доме, прости, но это слишком.

— Значит, ты выбрал её? Ту пигалицу? — с некой брезгливостью произнесла женщина и Карим это почувствовал.

— Лучше молчи, — оскалился, но вовремя сдержался, хотя очень хотелось не сдерживаться.

— Не затыкай матери рот! Карим, побойся Аллаха говорить со мной подобным образом, — вскрикнула Елена, точно на эмоциях. — Если бы был жив твой отец, то содрал с тебя три шкуры за подобное неуважение.

Карим промолчал. Бросил на мать взгляд исподлобья и, шумно выдохнув, устремил взор на дорогу. Спорить с Еленой — биться головой о стену. Не прошибёшь, а значит, не стоит и пытаться.

Уже через час Карим возвращался домой. На душе должно было полегчать, но не легчало. Даже тот факт, что отныне мама живёт отдельно, не скинуло и грамма тяжкого груза. В сердце неприятно щемило: как так случилось, что его девочка посмела поднять руку на мать? Неужели, Люба настолько сильно обозлилась на Елену из-за Алсу, или, возможно, всему виной последствия неудачной беременности? Чтобы не думал Карим, каких бы не находил оправданий, но понять поступок супруги так и не смог. Да он даже разозлился на Любу, как никогда прежде. Переборщила. Вряд ли забудет, но простит. Обязательно простит потому, что иначе она уйдет, а вот этого, как раз, он не хотел.

В окнах давно погас свет, когда посреди ночи Карим вернулся в коттедж. Припарковал ауди в подземном гараже, вышел на улицу, а затем ещё долго бродил во дворе, пытаясь усмирить в сердце печальные струны. Жизнь с Любой оказалась совсем ни такой, какой он себе представлял в самом начале. Конечно же, девочка не послушная, не тихая и не скромная в отличие от его первой супруги, но в том то и дело, что он полюбил Любу со всеми изъянами и достоинствами. А теперь… Теперь даже не знал, как мириться со всем этим «бонусом» к великой любви. Постоянные страсти, эмоциональные качели и нервотрёпки сводили Карима с ума. Хотелось тихой и спокойной семейной жизни, а не действующего вулкана, грозящегося взорваться в любую секунду. Поэтому он медлил, до последнего не решаясь зайти в коттедж, а затем — в спальню.