Когда он выставил перед собой руку и решился ко мне прикоснуться, я громко вскрикнула, пугаясь собственного голоса:

— Не прикасайся ко мне, старый извращенец.

Карим удивлённо округлил глаза, а затем откинулся на подушку и засмеялся, потирая ладонью свой лоб. Пользуясь возникшей ситуацией, я вскочила с кровати и рванула к окну, едва не зацепив большой плазменный телевизор, висящий на стене. Кариму стало смешно, а меня начали душить непролитые слёзы. Случилось то, чего я никогда бы не хотела увидеть, даже в самом кошмарном сне. Я и он? Лучше бы с первым встречным, там бы отпали подобные последствия. Если Арс узнает, он меня убьёт. А если не узнает, то мой внутренний голос вместе с совестью просто заклюют до конца жизни.

— Я сделаю вид, что ты пошутила, — Карим перестал смеяться и, приняв серьёзное выражение, обратил свой взор в мою сторону.

— Но я не шутила.

— Хочешь об этом поговорить? — он медленно поднялся с кровати и, не стесняясь своей наготы, взял курс к окну.

Я смотрела на него и не дышала, точно позабыв, что людям нужен кислород. Его обнаженный вид путал все мои мысли, отчего в голове творился настоящий каламбур. В таком амплуа я видела Карима впервые, ведь, обычно, он появлялся при мне только в дорогих костюмах и рубашках. Но сейчас — это было шоком. Я краснела, как спелый помидор и прятала взгляд в пол, лишь бы не рассматривать его нагое тело. Тёплая ладонь опустилась на моё плечо, и я вздрогнула. Зачем-то подняла лицо вверх и наткнулась на волевой подбородок, покрытый тёмной щетиной.

Запах мужского тела врезался в мои лёгкие, заставляя испытать дежавю. Кажется, этой ночью я только и делала, что дышала этим запахом, ощущая странный кайф. Тогда всё казалось нереальным, волшебным сном. Я и подумать не могла, что отдаюсь другу старшего брата. Это же просто немыслимо! Я знаю этого мужчину с самого детства. Он видел, как я росла, а я наблюдала, как он превращается в чёрствый сухарь.

— Почему ты боишься меня?

Тёплая ладонь легла на моё обнажённое плечо и точно обожгла, как кипяток. Я резко дёрнулась и попыталась увильнуть в сторону, но он не пустил. Обвил мою талию кольцом рук и крепко прижал к своей груди, заставляя уткнуться носом в то место, где громко бьётся сердце.

— Почему ты боишься меня? — Карим повторил свой вопрос и низко склонил голову, упираясь подбородком в мою ключицу.

— Не знаю, — выдал мой тихий голос. — Ты опасный.

— С чего ты взяла эту глупость?

— Потому что ты всегда меня пугаешь.

— Забавно, — ухмыльнулся Карим, покрывая макушку моей головы лёгким поцелуем. — Ночью ты так не считала.

— Я была пьяной, Карим, а ты воспользовался ситуацией. Не стыдно?

— Нет.

— Отпусти, я опоздаю в университет.

— Отвезти? — прошептал над моим ухом.

— Я сама. Вызову такси.

Карим не хотя разжал тиски своих рук на моей талии, и я сразу же отскочила в сторону, пока он не передумал. То, что между нами случился секс — не даёт ему право обращаться со мной подобным образом. Я ему никто, как и он мне, поэтому нужно срочно уезжать из этого дома и прополоскать свою память в белизне, чтобы в подкорке не сохранилось ни одной детали.

Я выскочила из спальни, прихватив с пола помятое платье. Закрылась в ванной комнате. Приняла душ, завязала на затылке дурацкую гульку и, немного поплакав перед зеркалом, вернулась в дом, надеясь, что к тому моменту Карима и след простынет. Ещё раз столкнуться с ним лицом к лицу — выше моих сил. Мне стыдно, чертовски совестно, как никогда за мои двадцать один год.

— Поехали, — раздался низкий голос за спиной.

Обернулась и встретилась взглядом с чёрными, как ночь, глазами. Мужчина стоял возле лестницы и упирался ягодицами о перила. Его опрятный внешний вид и идеально выглаженный костюм просто творили чудеса. Сейчас он был похож на того чёрствого сухаря, которого я знаю и помню все эти годы. Жёсткий, властный, сталь, а не человек. Когда он говорит, то у меня поджимаются поджилки и дрожат пальцы. А когда смотрит, то хочется превратиться в пыль под его ногами, чтобы не ровнял своим взглядом с полом и не тратил попусту своё драгоценное время.

Я хотела возразить и даже потянулась к мобильнику, чтобы набрать номер городского такси, но Карим только бровями повёл в недоумении, не давая мне возможности и рта открыть. Задержавшись на лестнице, я попыталась обуздать свои нервы и привести в привычный ритм быстро бьющееся сердце, но ничего не получилось. Как бы я не желала, но избежать общества Карима, так и не смогла. Хоть мы и вышли из дома поодиночке, всё равно встретились напротив подземного гаража.

— Люба, я не кусаюсь. Садись спереди, — протянул Карим, когда я ухватилась за ручку на задней двери его автомобиля.

— Нет, спасибо. Я лучше тут тихонько посижу.

Он не ответил и хорошо. Лишь недовольно закатил глаза и шумно выдохнул, устраиваясь на водительском месте. Пока мы ехали ко мне домой, я всё время думала, что скажу брату: почему не ночевала дома и не отвечала на все его звонки. Даже голова разболелась от разного рода мыслей. На ум ничего не приходило. Сказать, что у подружки? Так не поверит. Я бы заранее предупредила в таком случае и плюс Арс сам бы лично поговорил с этой подружкой, ведь раньше он только так и поступал. Но придумывать ничего не пришлось. Стоило иномарке Карима тормознуться напротив ворот моего дома, как на горизонте появился Арсений. Он миновал разделяющее нас расстояние размашистыми шагами и сжимал кулаки, точно от злости. Я вжалась в спинку сиденья и заблокировала на двери замок, чтобы брат не смог её открыть. Карим наблюдал за этим всем со стороны и криво ухмылялся, потирая ладонью свой колючий подбородок.

— Да не убьёт он тебя. Выходи. Арс в курсе, что ты ночевала этой ночью у меня, — обратился ко мне Карим, всматриваясь в зеркало заднего виденья.

Карим наблюдал за семьёй Зарецких со стороны и едва держал себя в руках. Арс слишком громко кричал на младшую сестру и это, мягко говоря, выводило Карима из равновесия. Когда градус атмосферы накалился до точки кипения, Карим вмешался. Разве друг не видит, что у девочки уже глаза на мокром месте и как теперь ей в таком виде ехать на учёбу?! Да она же дрожит похлеще того пожелтевшего листочка на старом тополе.

— Арс, не перегибай.

Арсений резко крутанулся и переместил свой разгневанный взгляд с младшей сестры на близкого друга. Недоуменно повёл бровью и подозрительно прищурил глаза.

— Защищаешь? Как всегда? — более-менее спокойно протянул Арс.

— На работе кричи, а Любу — не трогай.

— Я что-то сейчас не понял, — удивился Арсений, а затем повернулся в сторону сестры и приказал зайти в дом.

— Что именно ты не понял? — спросил Карим, когда друзья остались тет-а-тет.

Арс шумно втянул воздух и скрестил на груди руки, заняв совсем не доброжелательную позицию. Карим вздумал его учить, а по какому праву, позвольте узнать.

— Ты подрываешь мой авторитет перед Любой. Впредь не мешай мне воспитывать собственную сестру, если не хочешь поругаться, — на полном серьёзе заявил Арсений.

Карим криво ухмыльнулся на эту пылкую фразу и даже закатил вверх глаза, сочтя предупреждения друга полным абсурдом. Воспитывать сестру в двадцать один год, а не опоздал ли?

— Тогда и меня воспитывай, чего уж там. Мы оба виноваты в том, что Люба не ночевала дома, — произнес Карим на одном дыхании, а у самого сердце запрыгало по всей грудной клетке, когда друг подозрительно прищурил глаза.

— В смысле? Что ты пытаешься мне сейчас сказать?

Что он пытается сказать, а разве не ясно? Да одни только, припухшие от поцелуев, губы молодых людей говорят сами за себя. Тут разве дурак не обратит внимания или слепой, а поскольку Арсений был не тем и не другим, Карим отказывался понимать непрошибаемость близкого друга.

— Если тебе хочется найти крайнего, то считай, что уже его нашел. Люба ночевала в моём доме, потому что я туда её привёз. Я виноват, а не твоя сестра, — честно признался Карим, надеясь, что Арсений не потребует подробностей. — Ну, воспитывай или передумал?