— Спасибо, баб Люб, они так орали, — поблагодарила я крепкую еще старушку, когда она подошла ко мне.

— А ты тоже не уйдешь, внученька! — ласково сказала бабушка и треснула меня веником по голове.

Вздрогнув, я проснулась. Вот это сон! Веник — удивительная штука, и в качестве успокоительного действует даже на магов. И пусть только во сне, зато какой эффект! Так, а почему я в платье? Кажется, заснула за столом после того, как прочла про богов этого мира. Видимо, сюда меня перенес Амран. Вон он, кстати, сидит в кресле и опять что-то читает.

— Амран, почему так долго? — возмутилась я.

— Так получилось, — улыбнувшись, ответил здоровяк.

Вспомнив, о чем мы говорили, до того, как он ушел, я обеспокоилась:

— Ты что-то узнал? Мне действительно грозит опасность?

— Похоже на то, — вздохнул Амран, — но мы не знаем, с какой стороны. Защита в поместье надежная, но Уорн на всякий случай решил еще и артефактом тебя обезопасить.

— Ты обещал рассказать подробности, — напомнила я ему.

Конечно, вникать в подковерные интриги и разбираться в заговорах мне особенно не хотелось. Вся эта политика — вещь грязная, но раз все равно надо будет представляться императрице и высшему обществу, то хотелось бы знать расклады и откуда в случае чего ждать опасности.

— Да, Уорн разрешил тебе рассказать, но только под клятву о неразглашении. Клятва приносится на крови. — выдавил из себя Амран. — Мне бы не хотелось, чтобы ты себя резала, но по-другому нельзя. Уорн не имеет права просто так разглашать секретную информацию.

— А там много крови надо?

— Нет, совсем немного, но лучше клятву приносить под присмотром Раинеля или Лорана. Они помогут залечить порез. А я не очень разбираюсь в целительской магии, — мужчина внимательно посмотрел на меня, — а ты действительно не сердишься из-за того, что нужно приносить клятву?

— Не сержусь. Я понимаю, что есть правила, которые не стоит нарушать. Мне не хотелось бы, чтобы из-за того, что Уорн передал мне информацию, у него были проблемы на работе. Да и кровь я на анализы сдавала, не думаю, что с клятвой все намного хуже.

Мы немного помолчали. Я вновь вспомнила свой мир, сдачу крови. Наверное, здесь тоже понимают, что такое стерильность и с этой клятвой инфекцию в раны не занесут. Хотя, если вспомнить, как Лоран одним движением залечил порез, то, наверное, и раны остаться не должно.

— Ты мне обещал еще кое-то рассказать, про ритуал, — наконец, сказала я.

— Расскажу, обязательно, только сначала мы поедим. Ты долго спала, уже скоро стемнеет.

И, действительно, судя по положению Солнца, точнее Рорна, так вроде бы их звезда называлась, скоро светило спрячется за горизонт.

— Вот ведь! — расстроилась я. — Когда это кончится? Почему мне все время хочется спать?

— Не волнуйся, все идет нормально. Твое тело меняется, а лучше всего такие процессы идут во сне. Дети тоже много спят, — успокоил меня Амран.

— Ну, я же не ребенок!

— Но телу-то всего чуть больше дюжины дней…

— Ладно, — буркнула я, ведь есть мне уже захотелось, — сначала обед, а потом ты все расскажешь.

После того, как я привела себя в порядок, умылась и даже переоделась (в мятом платье ходить не хотелось) мы с Амраном плотно перекусили и отправились в библиотеку.

— Почему туда? Почему ты не можешь про обряд тут рассказать? — полюбопытствовала я.

— В библиотеке есть карта нашего мира. Можно было бы тебе и в комнате иллюзию показать, но я не очень силен в магии.

— А что обряд как-то связан с картой мира?

Мы вышли из моей комнаты и неспешно шли по коридору.

— Нет, но ведь я обещал рассказать тебе все. В том числе и то, почему мы вообще решились провести ритуал вызова души. — Амран немного помолчал, а потом продолжил, — знаешь, ставить свою жизнь в зависимость от жизни другого страшно. Когда ты осталась в долине, а у нас появились метки, то все мы знали, что шансы выжить невелики. Это ужасное чувство, когда не знаешь, что произошло и понимаешь, что в любой момент можешь заплатить жизнью. Каждое мгновение я радовался боли от метки, это означало, что ты жива, и что мы с побратимами будем жить тоже. Когда я увидел тебя в ущелье, больше всего на свете мне хотелось унести тебя из этого места и защитить. Если бы ты умерла, мы бы просто упали замертво.

Чем больше я узнаю о произошедшем в долине, тем больше понимаю пропасть, которая тогда существовала между нами. Каково было мужчинам ожидать гибели в любой момент? Вспомнилась сцена из фильма «Матрица», когда Сайфер убивает Свич, отключая ее тело от систем жизнеобеспечения, и она перед этим с отчаянием говорит: «Нет, только не так!», а потом падает, закатив глаза. Я представила побратимов, так же падающих, как будто из них вытащили стержень. Ужасно!

— Что должно произойти, чтобы вы на такое согласились? — прошептала я пораженно. Только сейчас получилось осознать эту их зависимость от меня. — А можно как-то это отменить? Я не хочу, чтобы вы погибли, если …

— Это временно, когда проведем завершающий ритуал, надобность в нас, как в якорях пропадет.

— То есть, после завершающего обряда вы не погибните, если я умру? — уточнила я.

— Не погибнем, а вот ответить на первый твой вопрос, почему мы решились на это, гораздо сложнее, — сказал Амран.

К этому времени мы дошли до библиотеки и проходили мимо больших шкафов к центру огромного зала. Тут располагалась как бы небольшая комнатка со стенами из шкафов, двумя небольшими диванчиками, двумя креслами и низеньким столиком. Между шкафов напротив диванчика стояла длинная тумба, а над ней как-то крепилась большая карта в картинной раме.

Карта действительно больше была похожа на картину: два полушария, океаны, с нарисованными рыбами, морскими монстрами, змеями, материки, суша с животными, лесами, горами.

— Амран, что это? — пораженно спросила я, указывая на центральный материк, вытянувшийся вдоль экватора и похожий на длинную рыбу.

Материк темно-серого цвета, с нарисованными костями, белоглазыми монстрами и дымкой, которая покрывала почти всю сушу.

— Верирэс — улурен’нал, — грустно сказал Амран, — Верирэс — сожженная земля.

— Сожженная? — переспросила я, внимательно разглядывая карту. Темно-серый цвет присутствовал на части других материков, так же как и кости, дымка и белоглазые монстры.

— Да, Сожженная. Результат войны богов. Раньше Верирэс был густо заселен, но после того, как Рорн, насыщенный силой Йари, сжег все живое, теперь там могут выжить только создания бога смерти — скорры, браринги, ухтулбы, шхыры, может еще кто-то. Бестиарий огромный.

— Шхыры? — я вспомнила слово, которым постоянно ругался Лоран.

— Ага! — ответил мне некромант, заходя в библиотеку. Легок на помине. — Показать, как выглядит шхыр? Предупреждаю сразу: зрелище препротивнейшее.

Я кивнула, и передо мной соткалось какое-то омерзительное чудище. Сразу две белоглазые головы на одной части туловища, три толстых пожмыканных хвоста, бугристое тело в каких-то нагноениях, четыре шестипалых лапы с внушительными когтями.

— Он что жрет себя сам? — иллюзия двигалась и одна голова жевала собственный, покрытый гноем, хвост.

— Не жрет, просто жует. Этот гной у него на хвосте питательная масса, которая размножается под действием света, он жует хвосты и вылизывается.

— Фу, ну и гадость!

Иллюзия омерзительной твари исчезла.

— Это ты еще не знаешь, как он воняет, — развеселился Лоран, — я в своей лаборатории тоже не цветочки нюхаю, но на фоне смрада от шхыра, это все несерьезно.

— Только запах тут не надо транслировать, — испуганно взмолилась я.

Лоран хмыкнул и развалился на диванчике. Следом за ним вошел Уорн и уселся в кресло. Не похоже, что ребята пришли сюда случайно. Их позвал Амран, пользуясь связью? Зачем? Перевела взгляд на карту.

— А это тоже сожженная земля? — мой палец показал на часть темно-серой земли на другом материке, похожем на семиконечную звезду.

— Да, и это тоже, — кивнул келрит.