— В вино ничего не добавлено, — помотал головой Раинель, — думаю, наша связь стала прочнее. Я теперь чувствую гораздо больше. Скоро, наверное, научимся передавать сообщения друг другу.

— Было бы неплохо, а то я ведь не могу послать вестник.

После менуэта объявили еще один танец, в котором в основном отплясывали мужчины, а женщины лишь изредка семенили через строй, поддерживая юбки, или стояли и хлопали в ладоши. Амран сказал, что это келритский танец. Теперь понятно, почему лучше всего танцевали мужья богатырки.

Незаметно зал покинула императрица. Уорн сообщил, что спустя два танца придет время менуэта, после которого можно будет телепортироваться домой. Неужели мы скоро будем дома?

Менуэт я тоже оттанцевала без приключений, чего не скажешь об одном заговорщике. Невысокий полнеющий мужчина тоже решил вдруг размять старые косточки и потанцевать, но не сложилось. Совершенно случайно заговорщик вдруг поскользнулся и растянулся на паркете. Раинель побежал оказывать первую помощь, а танец продолжился без данного индивида.

Судя по чувствам Лорана по связи, именно он и уронил му… мужика. Как именно, история умалчивает. Видно, мужья вообще не хотели рисковать, подпуская по мне потенциально опасного человека. Достаточно того, что он стоял рядом со мной во время представления аристократам. Но все когда-нибудь кончается, закончился и менуэт.

Мы распрощались с советниками и направились к порталу, но на выходе из зала нас перехватил слуга.

— Ее величество Патария приглашает вас к себе на аудиенцию, — поклонившись, сообщил он.

Уорн нахмурился, но ничего не сказал. Так же «свиньей» мы направились к кабинету императрицы. Слуга распахнул двери, и мы оказались в просторном помещении. Небольшие столики, мягкие даже на вид кресла, множество растений в кадках, поставленные таким образом, чтобы отделить одну часть залы от другой. Похоже, это комната для переговоров, а вот и сама императрица.

Патария вышла навстречу, и мы склонились в поклонах.

— Располагайтесь, — пригласила она, когда с приветствиями было покончено, — а с Ольгой я хотела бы побеседовать наедине.

Уорн явно напрягся, но внешне, это никак не отразилось. Побратимам предложили присесть за один из столиков, а мы с императрицей отошли немного подальше. Так мы оставались на виду у мужчин. Несколько больших растений в кадках, стоящие между мужской и женской территорией, давали иллюзию уединения. Для нас с императрицей тоже стоял столик, сервированный вином и легкими закусками.

— Ольга, я хотела пообщаться с тобой отдельно, чтобы самой составить впечатление, — Патария пригубила вина — первый раз к нам попадает душа из другого мира. Наверное, тебе все кажется диким?

— Нет, не диким. Просто непривычным. Например, многомужество, — я посмотрела в сторону «мужского» столика. К побратимам подсели двое мужей императрицы.

— Вашу взаимную любовь невозможно не увидеть. Это благословление богини, — улыбнулась Патария, — но мне хотелось спросить вот о чем. Ты сможешь спасти мир? Захочешь ли сделать это?

Интересненькое дело, получается, Уорн не сказал ей о сне и о моей роли во всем этом? Как теперь выкручиваться? Сообщить или нет?

— Я не в силах спасти мир. Это подвластно лишь богине. Все, что я могу — помочь. И я изо всех сил буду стараться сделать это, — получилось довольно размыто, но пока я не определилась с тем, рассказывать обо всем или нет. Вдруг у Урна будут проблемы, потому что он не передал информацию императрице?

— Хорошо, именно это мне и надо было знать, — кивнула Патария.

Очень странно, что она не расспросила про то, каким образом я стану помогать Орнии.

— Ты, наверное, знаешь, что все избранные поддерживали существующую власть, — продолжила ее величество. — Предательство Ари меня очень подкосило. Когда тебе преподносят неоспоримые доказательства того, что единственный внук любимой сестры хотел убить тебя, свою двоюродную сестру с детьми и мужьями, то это … опустошает.

Мне было искренне жаль эту сильную женщину. Надеюсь, Патария не будет давить на судей по делу Харта, желая, чтобы они назначили самое суровое наказание.

— У нас говорят, что власть отравляет людей, — сказала я.

— Ари хотел не только власти. Он желал бессмертия, — грустно поведала мне императрица.

Бессмертие. Вот оно что! Дрис де Вард, прилизанный хозяин Мигоньи, говорил, что ему остался лишь шаг до бессмертия, и я должна ему помочь сделать этот шаг.

— Но как…?

— Как он собирался его получить? — правильно поняла меня Патария, — он знал, что Йари способен дать своим верным последователям бессмертие. Ари заключил с архижрецом бога смерти договор и взял с него клятву на крови. По ее условиям, после того, как Ари короновался, как новый император, он получал бессмертие. Отчасти именно поэтому все и началось.

— Ничего себе! — пораженно прошептала я.

Хотя, если подумать, то все логично. Йари — бог смерти, в теории, он может сделать человека бессмертным.

— Да, — Патария невидяще смотрела перед собой. Ее пальцы поглаживали перстень с большим рубином.

— Слишком тяжело ошибаться в тех, кому полностью доверяешь, — наконец, сказала она. — Хорошо, что Ердиан и Виллард взяли на себя большую часть моих обязанностей, но в будущем я думаю отречься от престола в пользу внучки. Она молода, и первое время ей будет тяжело, но я рассчитываю на вашу поддержку и верность.

Ого! Вот это новость. Мне кажется, даже Уорн не знает. Виллард и Ердиан — мужья ее величества. Императрица внимательно смотрела на меня и явно ждала ответа.

— Конечно, — пообещала я, — сделаю, все, что смогу.

Не думаю, что такая умная женщина, как Патария, посадит на трон недостойного человека. Не хотелось, чтобы борьба за власть ослабляла государство, где, судя по всему, будут жить наши дети.

Наверное, я не очень хорошо понимала значимость собственной персоны, потому что после сказанных мной слов, императрица заметно расслабилась. Мы еще немного поговорили о моде, сплетнях, драгоценностях, когда я, наконец, задала вопрос, который меня давно занимал:

— Ваше величество, если можно, ответьте на вопрос. Зачем надо было устраивать бал так рано? Не лучше бы было сначала задержать заговорщиков, а потом устраивать балы?

— Не лучше! Ари смог сбежать, много разумных убил и ранил. Заговорщики если поймут, что обречены, тоже могут доставить проблем. Задерживать их в собственных поместьях неразумно, поэтому мы пригласили их на бал. Тем более есть повод, и отказаться от приглашения нельзя. Тут, во дворце, их и задержат, — объяснила Патария.

Вот ведь! А я волновалась. Значит, это не заговорщики на меня охотятся, а спецслужбы на них. Хотя, действительно, мало ли что могло случиться?

Мы распрощались с императрицей вполне довольные друг другом. Договорились, что в ближайшее время я нанесу неофициальный визит, чтобы познакомиться с внучкой ее величества. То ли в шутку, то ли проверяя мою реакцию, Патария сказала:

— Вдруг, не понравится будущая императрица, и ты с мужьями захочешь править?

— Ни за что! — испуганно открестилась я, — и так ответственности выше крыши!

Ее величество рассмеялась. Наверное, забавно выглядело, но мне не было смешно. Пусть сажает на престол хоть обезьяну. В конце концов, у императрицы не абсолютная власть, большинство вопросов решает совет. А удалить кого-то из состава совета очень непросто.

Пока мы говорили с Патарией, куда-то отходил Раинель, но перед концом аудиенции вернулся. Шагая по коридору в сторону портала, я поинтересовалась:

— Раин, ты ведь выходил куда-то?

— Говорил с матерью, — поморщившись, признался эльф, — хотел узнать, где Лоритиэль. Оказывается, сестренку наказали. Уорн снизил пошлину для клана, поэтому тетка приехала в Ренивер по делам. А маму и сестренку с собой захватила, чтобы по магазинам походить. Первый день женщины решали какие-то торговые вопросы, а Лори оставили в доме, под присмотром охраны. И она сбежала, хотела инкогнито пройтись по рынку.