Очнулся я в бункере, это первое, что пришло мне в голову, и я оказался прав. Немного кружилась голова, но в остальном самочувствие было прекрасным. Максим сидел, уткнувшись лицом в руки, и что-то бормотал.

— Макс, — тихо позвал я.

Он вздрогнул, а потом сказал: — Мы погубили миллионы людей.

— Как? Максим, о чём ты говоришь? — спросил я.

— Война, она длилась не два года, а четыре. Немцы, они дошли почти до самой Москвы, а Ленинград блокировали. Погибло ещё больше людей. Что же мы наделали? — сказал он и снова уткнулся.

— Но кто? Кто? Мы же убили этого урода?

— Адольф Гитлер, — сказал немолодой человек, который стоял у двери в нашу комнату, опершись о стену. — Я профессор Покровский, научный руководитель на этой базе, — представился он.

— Откуда он взялся, этот Гитлер? — спросил я.

— В 1935 его должен был застрелить Гаусхофер, но не застрелил… — ответил мне Макс.

— А Лина? Лина знает? Мы можем всё исправить? — не унимался я.

Профессор Покровский вздохнул и сказал: — Нет Лины, и не будет. Её дед погиб в 43 под Сталинградом, мы проверяли. А значит, вам нужно самим исправить свои ошибки. Но мы вам поможем…

И профессор ушел. Я опустился на кровать и задумался.