Размышления Егора прервал мерзкий голос, доносящийся с восьмого этажа дома напротив его.

— Где мои деньги тварь!? — голос доносился из его квартиры.

«Опять отец выпил, — подумал Егор. — Так больше жить нельзя, как только я закончу школу и поступлю в институт, немедленно сбегу из этого ада».

Но Егор понимал, что поступить в институт проблема. Количество мест ограничено, лучшие из лучших идут туда, худшие идут в армию.

Егор не боялся армии, но он не хотел тратить на то, что ему не пригодится целый год своей жизни впустую. Впрочем, Егор старался не думать об этом, он верил в свои силы. Да, он был лучшим учеником своего класса и вроде бы «с закрытыми глазами» мог сдать последние экзамены и думать о поступлении в престижный ВУЗ.

Хотя… в его классе были одни гопники и лодыри, так что лучшая оценка, которую они получали, была тройка с плюсом. Он среди них был будто «белая ворона». Он и одна девушка. Его девушка.

Ее звали Оля. Он полюбил ее с первого взгляда. На завтраке постоянно садился с ней, на танцы приглашал только её, когда она болела, он стоял перед её окном целый день и смотрел туда, не отрывая взгляда. У неё были прямые черные волосы, прекрасные голубые глаза, и потрясающая фигура. Встречаться они стали в пятом классе, когда Егор впервые поцеловал ее в щечку.

Отбросив теплые воспоминания, Егор вернулся к реальной жизни.

«Сейчас не стоит возвращаться домой, — пронеслось у него в голове. — Если я попадусь под руку отцу, он выкинет меня из окна. Как в прошлый раз. Нужно пару часов перекантоваться у кого-нибудь из друзей. У Оли нельзя, её отец меня ненавидит, а сейчас он как раз дома. К деду нельзя, уже спит, а когда его побеспокоишь, ведет себя не лучше отца. Остается только Киря».

Киря был его лучшим другом еще с детского сада. В школе он учился в параллельном классе. Они были лучшими друзьями и почти никогда не ссорились. Лишь изредка, да и то, лишь о том, куда пойти гулять.

Киря жил в соседнем доме и, безусловно, слышал крик отца и голос матери. Набрав код подъезда, Егор зашел внутрь и поднялся по лестнице к квартире Кира.

Побарабанив в дверь, Егор стал ждать пока Киря выйдет.

Щелкнул замок, дверь открылась, и оттуда появилось сонное лицо Кири, любившего поспать вечерком.

— Егорыч… ты что ль? — уставшим голосом еле проговорил Киря. Но Егор не стыдился, что разбудил своего товарища, напротив он давно хотел отучить его от этой вредной привычки спать в шесть часов вчера.

— Киря, ты как обычно, свалил с седьмого урока и пошел спать? — ехидно заметил Егор.

— А ты как обычно остался на продленке делать уроки — Киря начал говорить более-менее уверенно.

Они дружно рассмеялись и пожали друг другу руки.

— Так каким ветром тебя сюда занесло?

— Родители опять ругаются… — выдавив из себя эти обидные слова, Егор начал устремил свои глаза к потолку. — Можно я у тебя часика два посижу?

Лицо Кири изменилось после слова «посижу», Егор понял это сразу, как только посмотрел на него.

— Понимаешь Егорка, — начал Киря. — Ты мне конечно друг… лучший друг! Но ко мне приехала бабушка и…

— Можешь не продолжать… — сухо ответил Егор и, отвернувшись, начал спускаться по лестнице. — Еще увидимся.

— Егор подожди! — словно опомнившись, начал Киря, но Егор его уже не слышал, или не хотел слушать.

Выйдя из подъезда, Егор решил пойти в магазин.

«Предатель, — подумал он. — Бабушка к нему приехал, оставил бы её в комнате, а мы посидели бы в гостиной. Ладно.… Схожу куплю сухарики и посижу на лавочке».

Неожиданно подул холодный ветер. Егор был в одной рубашке и брюках, поэтому ему стало холодно.

Нет, решил он. Оставаться на лице нельзя. Придется идти домой.

Зайдя в магазин, Егор поразился, как же здесь тепло. Я мог бы жить в этом магазине целую вечность, но, увы, он не круглосуточный.

Купив сухарики «Колесо», Егор вышел из магазина и направился к дому. Открыв пачку, он начал есть их на ходу.

«Что же меня ждет дома? Вернусь и увижу расстроенную мать, пьяного отца. Ничего, я уже привык к этому…».

Егор прекратил размышлять. Проходя мимо старого заброшенного дворика, он увидел темную человеческую фигуру. Верхняя половина её лица была не видна из-под капюшона. Зато нижнюю часть он увидел прекрасно: маленькая черная борода, левую щеку пересекал шрам, ослепительно белые зубы подчеркивали красоту широкой улыбки.

Егор закрыл глаза. Он подумал, что это — мираж. Галлюцинация. Через пять секунд он снова открыл глаза, человека в черном плаще не было.

Все, подумал Егор, хватит! Больше не ем сухарики.

Выбросив пачку «Колесиков», он направился домой…

Егор медленно поднимался по лестнице. Ему не хотелось заходить в квартиру и видеть выпившего отца. Еще больше ему не хотелось видеть свою мать, сидящую на коленях, и дрожащую от одного только звука.

Собственно говоря, они начали ссориться, как только Егору исполнилось шесть лет. Отец устроился на работу менеджера солидной фирмы и отмечал каждую удачную сделку тремя бутылками пива, иногда бывало четыре бутылки, но это было нечасто…

Егор сунул руку в карман и достал ключ. Правая рука парня дрожала, когда он открывал замок этим ржавым ключом. Замок щелкнул и дверь отворилась. Егор вошел в квартиру и осторожно закрыл дверь.

Из кухни раздался крик:

— Явился! — этот крик принадлежал его отцу. Сглотнув слюну, Егор снял ботинки и не торопясь вошел в кухню.

В его глазах блеснула такая картина: мать сидела в углу, на правом глазу у нее красовался большой фингал; по всему полу лежало разбитое стекло. Отец стоял посреди кухни в черных расстегнутых брюках и белой разорванной майке, у него было красное лицо и желтые зубы, каштановые волосы взъерошены. Если бы вы прямо сейчас увидели этого человека, вы бы не за что не подумали, что это — уважаемый человек, прекрасный работник и порядочный семьянин.

Отец схватил Егора за волосы, тот вырвался и пошатнулся назад.

Уже не первый раз отец хотел избить Егора, но Егор обычно избегал в такие моменты появляться дома, поэтому отец отыгрывался на несчастной матери.

Отец раньше служил в армии и заслуженно получил звание майора. Перед ним у Егора не было ни единого шанса. При Егоре он мог разбить стеклянную бутылку лбом, что очень восхищало подростка.

— Я тебя породил… — отец говорил, грозным голосом, противно смеясь. — Я тебя и вздерну!

Отец подбежал к Егору с взглядом, полным ненависти. Егор попятился назад. Но когда отец был уже в одном касании от Егора, вдруг, споткнувшись о тренажер, рухнул на пол, крича от боли.

— Ах ты мелкий засранец! — отец начал ползти к Егору вопя матерные ругательства. Из его рта лились слюни, в глазах не было ничего, кроме жажды убийства.

Еле-еле поднявшись с пола, отец схватил Егора за горло.

Егор попытался скинуть тяжелые волосатые руки со своего горла, но отец явно превосходил его по силе. Глаза отца были устремлены в лицо Егора, зубы были сжаты, брови нахмурены, казалось, он действительно, был готов убить собственного сына.

Внезапно отец поднял брови вверх, и его лицо мгновенно «перекосилось». Он швырнул Егора на пол, а сам отшатнулся назад.

— Ты демон! — испуганным голосом воскликнул он. — Что у тебя с глазами!?

Егор удивился, отец всегда был странным во время похмелья, но даже для него это было слишком.

Раздался страшный грохот. Дверь вывалилась из рамки, и в квартиру вбежало трое милиционеров. Один схватил отца, приподняв его вверх, другой ударил в живот, третий надел на руки наручники.

— Ааа!! — отец орал как ненормальный. — Заберите меня отсюда!!

Отец показал указательным пальцем на Егора:

— Он демон!! Он исчадие ада!!!

— У вас есть право хранить молчание, — сказал один из милиционеров. — Все, что вы скажите, может быть использовано против вас.

— Спасибо за звонок Анна Леонидовна, — весьма добродушным тоном сказал второй милиционер. — Если ещё что-нибудь случится, звоните.