— Прикинь, круто да? — выдохнула я ему в ухо. — На голове у дракона посидеть.

— И поседеть раньше старых лет, — пробормотал еле слышно Киату. Потом наклонился ко мне и спросил с ехидцей, щекоча мочку губами: — Ты меня решила таким образом извести, чтобы от привязки поскорее избавиться?

Я рассердилась, фыркнула на него и слегка толкнула. Рык изнутри сотряс то, что было под нами. Каменная зверюга мотнула головой, надеясь сбить надоедливую мошкару — то есть нас, и мы полетели в море.

— На берег хочу! В город! — быстро подумала я, отплёвываясь от юбок, задранных ветром и лезущих в рот, и не выпуская руку Киату.

Доля секунды, и мы шлёпнулись попами о сверкающую в свете двух солнц брусчатку. Повозка резко затормозила перед нами, и красногубый сморщенный карлик возопил:

— Что ж это творится! Посреди дня уже молодёжь дурогону обкуривается! Насмотрелись на «Загон 2», совсем с ума посходили!!! Куда смотрит городская стража?!!

Мы подскочили на ноги, Киату потащил меня по узким улочкам прочь, в гору, мы забежали за громадное дерево с толстыми висячими корнями. Я высунулась и увидела, что изрыгающий проклятия гном поехал на своей красивой золотистой повозке дальше.

Тяжело дыша, я обернулась к Киату:

— Уехал…

— Чёрт красногубый.

— Это что, город гномов?

— Нет, морнитов.

— А они маленькие, как гномы? — повторила я, рассматривая с удивлением дерево, у которого ствол был похож на массу слепленных друг с другом колбасок. Или одеревеневших змей. За деревом высился забор из крупных белых кирпичей, выложенных орнаментом.

— Нет, тут всякие есть. Но чем богаче, тем меньше ростом, — заявил Киату. — И живут выше в гору.

— Забавно. Значит, ты тут беднота беднотой.

— Зато ты из среднего класса красотка. Слушай, Тася, — недовольно сказал он, — ты ещё долго дурить будешь? Вернёмся на корабль.

— И ты хочешь, чтобы мы проскользнули незамеченными мимо тех двух драконищ?

— Нет, мимо четырёх. На той границе Морны ещё два охраняют.

— Но ведь солнца в зените пробудут всего несколько минут!

— Вторую пару будем отпугивать вонью.

— И это помогает? — моргнула я.

— Одной трети незаконных путешественников — да.

— А остальным что?

— Остальных съедают.

— Ничего себе! — вздрогнула я. — Нет, мне это не подходит! А откуда ты это знаешь?

— Я много раз плавал туда-сюда. На Чубарре. Правда, в прошлом году удалось подкупить таможню, и мне предоставили абонементный проезд. Ну в смысле, охранный камень, чтобы драконы не жрали. Не знаю, как это у них срабатывает. Жаль, того корытстолюбца, что мне такой куш приправил, потом самого скормили чудищам-охранителям.

— Не повезло взяточнику.

— Да уж, показательное дело было. Сам не видел, мне рассказывала парочка колдунов в кабаке. Собрали всех нечистых на руку в Морне, празднично обвязали ленточками и на плот в море. Как раз надо было чем-то угостить драконов в брачный период.

Я сглотнула: ну и правила… Аж в животе похолодело. Если бы у нас так с коррупцией боролись, наверное, давно бы коммунизм наступил в России. Но я не политик, так что больше говорить об этом не хотелось, и я перевела тему:

— Слушай, а у вас тут что за «Загон 2»? Типа нашего «Дома 2», что ли?

— Не у нас. Мы, дживайцы, с магического жиру не бесимся, у нас кристаллы на счёт идут. Это только тут, на площадях недоросли собираются через магические призмы смотреть, как другие недоросли дурью в замке эрц-герцога маются. Хотят получить замок, который остался без наследников, да только кто им даст?

— У нас есть такая же ерунда, — сказала я. — Только по телевизору. И ради какого-то дома в Подмосковье, который тоже никто никому не даст.

— Тоже молодежи из бедноты голову дурят, чтобы не протестовали?

Я пожала плечами. Закусила губу, поймав интересную догадку, а потом спросила осторожно:

— Слушай, а драконы правда каменные или мне показалось?

— Кто их знает…

— Тогда надо попробовать одну версию! — воскликнула я.

Ведь у нас есть кое-кто, кто с камнями дружен! Проверим! Возможностям надо пользоваться, иначе не придут потом…

Рита

Куда же снова пропала Тася? Иногда мне кажется, она специально делает так, чтобы я переживала за неё и привязалась ещё больше. Бесит. И море такое спокойное, чуть плещется о корму корабля, будто ласкает. А впереди смертельная опасность! Даже морю доверять нельзя, увы… Я нахмурилась.

— Заскучала, черноокая мухарка? — послышался за спиной игривый голос.

Я обернулась. Возле меня стоял один из королевских офицеров, из тех, что на время миссии король Каридерн ДжиМаджио вместе с кораблем передал в распоряжение Киату. Якобы в помощь. Благородный олень облизывал меня взглядом мартовского кота. Но меня не провести: явно приставлен не помогать нам, а шпионить. Ну и поразвлечься не прочь, такие всегда не прочь…

— Чего вам, боцман? — небрежно спросила я.

— Я не боцман, я старший оружейник, — ответил олень. Высоченный, и без рогов в каюту, лишь пригибаясь, заходит. Волосы каштановые, с рыжинкой, в короткую косу заплетены, глаза оттенка бронзы поблескивают с металлом. У такого не двойное дно, а десятое припрятано на черный день. И пять тузов в рукаве. Никакой он не оружейник, а офицер тайного совета, рапортующий напрямую советнику Джоно, — я вижу его насквозь. Знал бы он, что нас на Аквиранге с детства учили бояться и ненавидеть именно таких дживайцев в синей форме с красными лацканами. Большая война прошла до моего рождения, но никто её не забыл. Нам показывали в визионарии, что творили дживайцы на наших землях. Сволочи!

Но сейчас мне нечего было боятся. Даже смерти. После того, как маги вынули мою сущность из тела и вкложили в другое, можно сказать, что я уже умерла. От меня прежней осталась только память, тщательно запаянная в капсулу в Хрониках Всех Времен. Ну, и ещё кое-что…

Переселение души мне не забыть: жуткое действо! Кстати, оно было удачным не с первого раза. Сначала меня шибануло в тело какой-то шизанутой ведьмы земного пошиба. Не нормальной ведьмы с реальными силами, а буйной смеси гота и геймерши, обыгравшейся в Вичкрафт и решившей перенести крутоту в реал. Девица обчиталась выдумщика Кастанеды, накурилась и давай впадать в транс с кружочками. Её из тела выкинуло, меня притянуло. Я очутилась перед зеркалом в кругу свечей и вони. Увидев своё новое отражение с обводками вокруг глаз а ля панда, всклокоченными волосами с синими прядками, черными губами и костлявыми ручками, я испугалась и дёрнулась, зацепила спиной книжный шкаф. На голову упала подкова, из тех что земляне хранят на счастье. И тельце ненормальной функционировать перестало. Слава Оку!

При физической смерти мою сущность всосало обратно в мир Дживайи, в тайные лаборатории магов. Те чертыхнулись и провернули план Б. Тело спорсменки Риты Макаровой, не проснувшейся в соседнем районе из-за воспаления лёгких, мне подошло. Ведь спортсмены в чём-то воины.

Правда, осваиваться в техномире даже несмотря на всю спецподготовку было для меня сущим кошмаром. Зато после метро, холодной овсянки на завтрак, московских пробок и плацкартных вагонов меня ничем не испугаешь. И после люберецкой гопоты. Рите бы одно каратэ не помогло с дворовой толпой справиться, а вот мои практики воина, быстро пропитавшие с духом и новое тело, позволили всех раскидать и носы сломать самым ярым. Я бы могла их убить, но дурацкие московские законы не позволяют мочить уродцев. У нас, в Аквиранге справедливее — увидели три человека, что на тебя напали, можешь хоть с землей обидчика сравнять, если сил хватит. И главное, не лжесвидетельствует никто. Судебные волхи всё равно распознают ложь. Они её волосами улавливают, как антеннами. То ещё зрелище, скажу я вам, когда распущенные до пола космы встают дыбом и искрятся. Только дураки рискуют лгать перед судом и волхами Аквиранги.

А в Люберцах бабки во дворе видели и промолчали. Зато банда гопников мне теперь кланяется и дорогу уступает. Иногда так и тянет ради смеха "Бу" сказать.