Бекетов

— О какой девушке идёт речь? — слышится мужской голос.

— Да, о какой? — поддакивает второй.

Прямо перед нами словно из-под земли выросли сыновья Бергеров — близнецы Дитмар и Эдвард.

Высокие, под метр девяносто, темноволосые, кареглазые.

Один одет чуть более небрежно, и из-под закатанных рукавов чёрной рубашки виднеются чернильные хвостики татуировок.

На втором мужчине надет стильный костюм тройка и модная укладка на тёмных волосах.

Пытаюсь понять, кто из них Дитмар, а кто Эдвард.

Делаю ставку на то, что мужчина в модном костюме — это Дитмар, тип с татухой — Эдвард.

Но отец приветствует близнецов ровно наоборот. Значит, я снова не угадал. Впрочем, нет ничего удивительного.

Бергеров я знаю лишь шапочно, чего не скажешь об отце.

— Так что за красотка у вас появилась, Яков Матвеевич? — интересуется Эдвард.

— Новая жена? — подхватывает второй.

Здоровые лбы, хорошо сложенные и не брезгуют спортзалом. Каждому лет по тридцать с небольшим, а ведут себя как подростки, толкая друг друга локтями и переглядываясь загадочно.

— Эх, если бы… — вздыхает отец. — Речь идёт о моей гостье. Думаю, девушкам возрастам Марианны интересны парни помоложе.

Эти двое снова переглядываются. С аппетитом.

— Мари… — говорит первый.

— Анна, — заканчивает второй. — Почти как Анна-Мария.

— Любопытно.

— Звучит сочно.

— А она красивая?

— Надеюсь, совершеннолетняя…

Трындят, как сороки.

Но когда я слышу, как они мусолят своими языками мою девочку, называя её моим прозвищем, возникает желание убить, что одного, что второго. Не сходя с этого места.

Возможно, отец ради удачной сделки готов и с молодёжью языком трепаться, но я считаю это пустой тратой времени.

— Отец, нам пора.

В ответ Бекетов старший бросает на меня взгляд, которым словно шикает на меня, желая поставить на место.

— Подожди, ты даже не представился, — говорит не совсем довольным тоном.

— Глеб Бекетов. Наёмник. Стою дорого. Временно не принимаю заказы, — чеканю. — Ещё вопросы?!

Близнецы нахмурились. Одновременно. Одинаково.

Выглядит комично, но мне не до смеха.

У близнецов на их рожах написано — трахари первого класса.

Такие за километр чуют красивых девушек.

Сейчас их нюх сработал на слова о Марианне.

Возможно, не только нюх дал сигнал, но и причиндалы тоже подали признаки жизни.

— У Глеба сегодня неважное настроение, — извиняется за меня отец.

Впрочем, двум оболтусам плевать. Они думают о чём-то своём, а потом радуют отца:

— Мы заглянем к вам на днях. Кажется, отец скоро закончит с изучением договора, — говорит Эдвард.

— Думаю, что отец согласится, — понижает голос Дитмар. — По крайней мере, я бы согласился на ваше предложение. Ждите нас с хорошими новостями!

— Ловлю на слове. Не пущу на порог, если новости будут дурными, — шутит отец, но я вижу, как не улыбаются его глаза.

Он только играет в радушного деда. На деле готов растерзать конкурентов и врагов.

— Надеемся, что к моменту нашего приезда интригующая гостья ещё будет у вас, — намекает Дитмар.

— О, Мари у нас надолго, — расплывается в улыбке отец. — Правда, Глеб?

— Правда. Вот только не советую даже думать в этом направлении, — смотрю холодно на парней, по очереди. — Ясно?

— Мы всё же приедем с хорошими новостями, — мягко улыбается Эдвард. — Правда, Дит?

— Очень хорошими… Что ж, пора и родителей повидать! Увидимся, Яков Матвеевич. Всего хорошего. Глеб… — едва заметно ухмыляется Дитмар.

Они двигают в дом. Мы — в другом направлении. Уходим.

Наконец-то!

— Чего ты так взбеленился?! — спрашивает отец. — Подумаешь, взглянут близнецы на Марианну. Неужели кому-то будет от этого плохо?

— Послушай, ты… — хватаю отца за плечо. — Добивайся успеха в сделках другими путями, не смей впутывать в это мою Марианну. На твоей роже было написано, что ты не прочь развлечь этих двух кобелей хорошенькой мордашкой. Всё ради денег и выгодного контракта, ради того, чтобы они шепнули отцу парочку хороших слов и порекомендовали ему работать с тобой. Так, да?! Вот только не выйдет. Пусть ищут себе другую суку для случки. Может быть, найдут даже ту, что сразу в два конца отработает!

— То есть эта сука твоя? — цинично спрашивает отец. — И только?

— И только.

— Всё настолько серьёзно?

— Ради того, чтобы вытащить Мари из гадюшника, я даже решился запустить руку в твои счета, прекрасно понимая, что ты вцепишься в меня. Умом понимал, но в душе надеялся, что ты хотя бы раз пойдёшь на уступки.

— После того, как ты на меня и моё мнение с высокой колокольни плевал?! Уступить?! ТЕБЕ?! Ну-ну, жди дольше! — фыркает отец.

Потом повисает долгое молчание. Вплоть до самого окончания поездки.

Когда автомобиль тормозит в поместье Бекетовых, я первым покидаю авто. Сердце ёкает и подскакивает вверх, когда я слышу в отдалении звонкий голос Марианны и её смех.

Спешу в том направлении, влекомый, как на зов сирены.

Однако… фоном смеху Марианны служит бархатный мужской голос.

Я узнаю его.

Но не могу сказать, что рад.

Впрочем, узнал его не только я, но и Бекетов-старший тоже встрепенулся.

— Макс?! — обрадованно выдыхает отец и поспешно ковыляет в сад, откуда и доносятся звуки смеха и разговора.

Навстречу попадается кто-то из прислуги, докладывая, что Максим Яковлевич вернулся из заграничной поездки на день раньше, чем планировалось.

— Макс вернулся на день раньше! — повторяет отец.

Счастье-то какое… Обосраться и не жить.

Ещё один озабоченный хрен на нашу голову!

Уже вижу этих двоих, сидящих за столиком в саду.

Мари невероятно прекрасна в платье лавандового цвета. Макс сидит напротив и не сводит с неё глаз, рассказывая, очевидно, одну из шуток, которых у него в запасе миллион.

Мой младший сводный брат ещё холост, не состоит в серьёзных отношениях.

И судя по всему, у него есть при себе запасная вставная челюсть. Потому что его челюсть я сверну прямо сейчас за откровенный флирт с Марианной.

Что же касается Марианны, я даже представить не могу, что сделаю с ней…

Передвигаюсь быстро, опередив отца. Буквально подлетаю к столику, желая устроить сводному брату взбучку.

Но Макс — тот ещё хитрозадый сукин сын, он всегда держится настороже и готов обернуть даже проигрышную ситуацию в свою пользу.

Младший сводный брат встаёт из-за столика первым и, распахнув объятия, приветствует меня:

— Мой старший брат! Давно не виделись, как ты?!

Он хлопает меня по плечу и пожимает руку. Я сплющиваю его ладонь всё сильнее и сильнее, он пытается делать то же самое в ответ, но выдержка быстро даёт крен.

— Отпусти! Дай обнять отца, — говорит сквозь зубы.

Мне приходится его отпустить.

— Макс, не ожидал, что ты вернёшься так быстро!

— Уломал итальянцев, подписал контракт и решил вернуться. Как нога, папа? На вид уже лучше! — приободряет отца. — Скоро будешь отплясывать джайв!

Я перевожу свирепый взгляд на Марианну, она в ответ улыбается мне лучисто.

Как будто ничего не было. Словно и не улыбалась моему братцу только что!

Я стою. Как вкопанный. Мари подходит сама, с таким невинным видом, до зубовного скрежета! Обнимает и прижимается всем телом.

— Спасибо за подарки, Глеб. Теперь мне гораздо комфортнее находиться в плену, зная, что хотя бы есть, чем прикрыть наготу! — шепчет куда-то мне в шею, потому что выше не дотягивается, даже несмотря на каблуки.

Она мягкая, как шёлк, и сладкая, как патока.

Но я зол.

И хер я растекусь от одного нежного шепотка.

— Ты про новые шмотки? — цежу отрывисто. — Это не от меня!

— Но мне сказали, что это презент от Бекетова, — растерянно выдыхает Марианна.