Стоивший Кеоцикалю огромных финансовых и магических затрат артефакт бесследно испарился. Орихалк на дороге не валяется, этот металл или точнее сплав чрезвычайно сложно получить. Ради одного грамма магу потребуется работать неделями и месяцами, тщательно контролируя ход алхимических преобразований. Алхимия не равна обычной химии, здесь все тесно замешано на заклинаниях, ритуалах, соблюдению, казалось бы, абсурдных условий вроде положения звезд.

Двадцати лет на создание нового Средоточия у Кирилла нет. Хотя нужно ли оно? Избранный Кеоцикалем способ обретения божественности показал свою ошибочность, ни один лич не выдержит вливание гигаватта энергии. Кирилл на месте Куетлачтли протянул бы на пару минут больше и все. Быстрый путь не самый лучший. Остается идти длинной дорогой — подпитываться через жертвоприношения, она займет многие столетия или дольше. Но Кирилл не уверен, что готов к такому, ему претила перспектива окончательно превратиться в паразита, жирующего за счет чьей-то крови. Воспитание прошлой жизни и остатки человечности по-прежнему давали о себе знать, в реалиях Отрии это слабость, которая может стоить существования. Но Кирилл ничего не мог поделать. Быть прежним Кеоцикалем себя не заставишь…

После пяти с лишним месяцев нахождения в Васгаре основная часть армии немертвых начала готовиться к возвращению домой. Основные задачи, поставленные перед ней, были выполнены. Ванары сокрушены, солдаты и командиры получили ценный боевой опыт, выявлены ошибки, слабые места в тактике, оснащении. Кирилл оставил в захваченном городе небольшой гарнизон. Жрецы продолжат работу с ванарскими библиотеками, ягуары будут их охранять, совершать вылазки в пустыню и выслеживать недобитых нелюдей.

В Ацтлан возвращались не всем скопом, а поочередно несколькими группами. Первым делом жрецы-личи угоняли стада зомби и обозы с награбленным добром, вторым эшелоном переправляли освобожденных ванарских невольников.

Кирилл оставил город в числе последних, нужно было тщательно проконтролировать подчиненных. Над марширующими рядами воинов кружила Гемонамхет, она наслаждалась обретенной свободой, но в то же время не пропадала из виду. Сфинкс, подучив нуатль, пообщалась с Сэдзо и окончательно укрепилась в желании остаться рядом с архиличем.

— Воистину, владыка! — высокопарно объявил Тлалок, напоследок взглянув на почти скрывшийся за горизонтом Васгар. — Твои деяния останутся в веках. Ты положил конец одной из величайших напастей.

— Мы поставили на грань исчезновения целый разумный вид.

— Порой я не понимаю тебя, мой царь. Ты скорбишь по ванарам?

— Мне не по себе от масштабов истребления, на нелюдей плевать, но устраивать такое в отношении себе подобных недопустимо.

— Почему? — с удивлением спросил первый советник. — Врага надо уничтожать.

— Надо уметь остановиться. Мы же не хотим превратить Пангею в царство, населенное одними трупами? Самый быстрый способ — не всегда самый верный.

— В твоих словах есть смысл.

— После того, как узришь конец целого мира, начинаешь воспринимать окружающую действительность иначе.

— Можно говорить откровенно, владыка?

— Можно.

— Ты слишком человечный.

— Знаю, это создало мне кучу проблем.

— Многие из немертвых не имеют никаких нравственных ориентиров. Если подумать, твоя маленькая слабость может быть иногда полезной.

— Посмотрим, что будет, когда воспоминания о прежней жизни поблекнут.

— Не поблекнут, — возразил Тлалок. — Мы помним каждый миг прошлого так отчетливо, будто все происходила вчера.

— Хорошо бы.

По вымощенной каменными плитами дороге Ачтилана маршировали воины-ягуары, расчленители и жнецы. Во главе процессии находился архилич, весь в золоте, на колеснице с четырьмя зомби-лошадьми. Помимо немертвых двигались повозки с захваченными трофеями, десятки скованных цепями ванаров. В воздухе нарезала круги Гемонамхет. Все это сопровождалось звуком боевых барабанов, горнов и возгласами восхищенной толпы.

Устроить триумф в стиле римских императоров Кириллу подсказал Тлалок, жители Ацтлана давно не видели ничего подобного. Требовалось устроить грандиозное представление, не только для собственных подданных, но и для иностранных гостей.

На этом шоу не закончится, впереди три дня гуляний, пиров, где глашатаи расскажут народу про подвиги армии немертвых, ягуары проведут показательные бои с захваченными пленниками.

Ловя на себе взгляды людей, Кирилл почти физически ощущал их восхищение, обожание и возбуждение. Царь для ацтлани — не просто воплощение бога, а самый настоящий бог, презревший смерть. А то, что похож на сушеную воблу не проблема, судить ведь надо по делам.

Лично архиличу эти пафосные представления абсолютно ни к чему, особенно в свете назревающих проблем. Ромейская империя, драконы, нурийцы… катись они в пропасть.

После триумфа Кирилла ждал прием в Святилище, где он выслушивал хвалебные оды в свою честь, смотрел танцы полуголых танцовщиц, вел светские беседы. Последнее утомляло особо сильно, но так надо. Царь — фигура публичная, не все некроманты могут целиком погрузиться в любимое дело.

Во второй половине ночи живая часть публики разошлась по домам или заснула на месте, упившись до свинского состояния.

А Кирилл отправился в пирамиду Кеоцикаля, позади него двое воинов-ягуаров тащили за руки и ноги Сэдзо. Выходки демона вышли за рамки всех приличий. После того, как он употребил не меньше пятнадцати литров разнообразного алкоголя, потянуло матерные анекдоты, песни и пляски. Луженная глотка порождения Ада заглушала прочие разговоры, потом начались приставания к танцовщицам, служанкам, женам знатных мужей. Разумеется, кое-кто решил высказать недовольство прямо, Сэдзо без раздумий зарядил аристократу пудовым кулаком в нос. К тому моменту, как ягуары скрутили буйного демона, он успел вылакать еще несколько литров ромейского вина.

Сейчас виновник дрых без задних ног, ругаться на него в таком состоянии бессмысленно.

«Какой наиболее важный урок я сегодня выучил? Этого к алкоголю больше не допускать. Под страхом смерти».

На пиру также присутствовала Гемонамхет, в Ацтлане мало кто слышал о сфинксах, не говоря о встречах с ними. Воздушная разведчица охотно общалась с придворными аристократами, находиться в центре внимания ей очень нравилось. К счастью, манеры у крылатого создания находились на должном уровне. Может, когда хочет обойтись без хамства.

Распечатав двери личной лаборатории, Кирилл встретил на пороге Золина.

— Хозяин, рад тебя видеть.

— Как тут дела?

— Как и всегда. Все вещи в сохранности, посторонние не появлялись. Твой поход завершился успешно?

Архилич кивнул.

— О ванарах можно навсегда забыть.

— Отрадно слышать.

— Пора посмотреть новости, как там дома, — Омут Прорицания засветился сильнее при приближении Кирилла. — Полгода долгий срок.

— Прошлое никак не отпускает тебя, хозяин.

— Что поделать? Может, я даже когда-нибудь смогу попасть туда.

Голова архилича погрузилась в чашу с фосфоресцирующей водой. Перед взором стали вспыхивать беспорядочные картины прошлого и настоящего…

Затянутое свинцовыми тучами небо, усыпанная белым снегом земля, какая-то деревушка и церковь, у которой столпилась тьма народу, рядом припаркованы «Тигры» и «Камаз». Люди кричат, возмущаются тем, как солдаты в черной униформе волокут священника в рясе.

— Пустите его!

— Батюшка ни в чем не виноват!

— Пропадем без отца Михаила! Заест нечисть!

— Уважаемые граждане, просьба разойтись по домам, — разносится голос солдата через мегафон. — Вы препятствуете работе Надзора!

— Да срать мы на ваш Надзор хотели!

— Повторяю, расходитесь по домам, в противном случае…

Один из наиболее отважных жителей деревни пытается выхватить у солдата оружие. Раздается выстрел и зачинщик с простреленным коленом падает в сугроб, часть людей разбегается, а часть кидается на военных или кем они там являются. По толпе проходит пулеметная очередь, жуткое зрелище. Кишки, кровь, оторванные конечности, стоны и вопли раненных.