Опять-таки, это мое предположение, но, полагаю, вполне обоснованное: Третецкий появился в Одессе, очевидно, не без участия кого то из его бывших воинских начальников, ветеранов турецких и наполеоновских кампаний. Вспомним, например, о том, что И. Н. Инзов был в тех же сражениях — при Березине и др., не говоря уже о М. С. Воронцове, долго воевавшем в составе Молдавской армии Каменского, и, несомненно, информированном о помянутых неординарных рукопашных схватках и юном герое. Во всяком случае, в 1826–1827 годах Иван Егорович служил комиссаром Одесского карантина, в 1827–1829 гг. Воронцов доверил ему пост полицмейстера в Таганроге, а при появлении чумы Третецкого перебросили на ответственный участок — управлять карантинами на Днестре: в Дубоссарах и Могилеве. В звании директора Одесского карантинного дома он устраивал временный карантин в Маяках. В эти годы генерал-губернатор также возлагал на неутомимого комиссара задания «по карантинному очищению возвращающихся из-за Дуная войск». Кроме того, имевшему опыт военных рекогносцировок и полицейских операций Третецкому поручали розыск и задержание опаснейших степных разбойников, грабителей, аферистов и прочих рецидивистов, стремившихся пересечь границу, каковые поручения «он все исполнял успешно».
27 февраля 1833 года его назначили командующим, а 27 января 1834-го, официально — командиром Одесского карантинного батальона. В этой должности Третецкий оставался до самой своей кончины, за эти годы удостоен многих наград и чинов: произведён в полковники (1836), получил пенсию, ордена Святого Станислава 2-й степени (1849), незадолго до кончины — Святой Анны 2-й степени с императорской короной (1853), ранее — знак отличия беспорочной службы за XXV лет (1830), серебряные медали в память 1812 года и вступления в Париж, золотую медаль «За прекращение чумы в Одессе 1837 г.» (1838) и др. Если бы Господь на два года продлил его дни, он получил бы редкостную награду — за 50 лет беспорочной службы.
При всем служебном рвении обремененный многочисленным семейством командир карантинной стражи вынужден был заниматься бизнесом, и уже в 1835 году устроил черепично-кирпичный завод на Молдаванской Слободке. Это был один из двух лучших заводов подобного рода, и его продукция в 1837 году экспонировалась на первой одесской художественно-промышленной выставке, приуроченной к визиту императорской четы. Согласно архивным документам, хутор на Водяной балке граничил с хутором небезызвестного графа П. А. Разумовского, причем Третецкий владел им ещё до окончательного переселения в Одессу, по крайней мере, в самом начале 1830-х. Во второй половине 1840-х здесь было только садоводческое заведение, лишенное каких-либо строений, а потому оно даже не подлежало оценке для платежа полупроцентного сбора в городской бюджет.
Дом Третецкого стоял на углу Прохоровской улицы и переулка, получившего его имя вскоре после постройки, и ранее 1848 года оценен в 1.428 рублей серебром. Впоследствии в нем помещался съезжий дом IV полицейской части города, другое принадлежавшее ему строение (500 руб.) тоже находилось на Молдаванке, на Картамышевской улице. Как видим, недвижимость относительно скромная, хотя для этого района вполне пристойная. Место под этот дом Одесский строительный комитет отвел 17 апреля 1837 года, то есть не позднее весны 1839-го постройка должна была быть закончена. Супруга Третецкого, Марья Андреевна, показала себя активной сотрудницей Женского общества призрения бедных в Одессе, куда вступила в 1836 году, она и унаследовала недвижимость мужа. К слову» малообеспеченный в общем Третецкий и сам фигурирует в перечнях жертвователей в пользу бедных по разным поводам.
Ещё живая деталь. Газетное объявление от 24 мая 1844 года сообщает об утере полковником либо его супругой «связки маленьких ключей». Нашедшего убедительно просят доставить оные в их дом «на Молдаванке, за что получит приличное награждение».
Иван Егорович скончался 6 июля 1853 года в возрасте 64-х лет, погребён на Старом городском кладбище. Ни кладбища» ни могилы нет. То есть погребение, вероятно, сохранилось, но место это атрибуции пока не поддается. Одесская глава биографии Третецкого оказалась и деятельной, и счастливой. По крайней мере, он не очень нуждался, пользовался заслуженным уважением горожан и лаской начальства, был окружён и любим большим семейством. Дети не посрамили отцовскую честь. Один из сыновей, Владимир, служил под началом генерал-майора Ф. Ф. Крузенштерна, участвовал в кровопролитном сражении при Силистрии 29 мая 1854 года. Другой сын, известный военный инженер, в том числе, теоретик воздухоплавания, пропагандист дирижаблей, подполковник (впоследствии генерал-лейтенант) Иустин Иванович Третесский (1821–1895), выпускник Главного инженерного училища и Инженерной академии в Петербурге, служил помощником начальника инженеров Одесского военного округа (1865); в этой же должности полковник (1866). В реестрах одесских домовладельцев и землевладельцев 1800-1820-х зафиксирован ротмистр Людвиг Третецкий — вероятно, родственник.
Переулок Третецкого с 1950-х именуется Банным (небезызвестная баня снесена в конце 1990-х). Убежден, он вернет себе прежнее имя, а парк Преображенский, разбитый в середине 1930-х годов на месте Старого кладбища, в конце концов станет мемориальным, и в числе других на плитах будет высечено имя достойнейшего человека — Ивана Егоровича Третецкого.
Всё же решил прибавить ещё одно замечание к топонимической проблематике. Дело в том, что это фактически самая первая улица нынешней Молдаванки, хотя изначально её окрестности вовсе не входили в состав первичной Молдаванской слободки. Она представляла собой грунтовую дорогу прямиком к хутору герцога Ришелье от Тираспольской рогатки, которая находилась на линии оборонительных казарм, напротив Немецкой (Лютеранской) площади. Дорога эта чётко обозначена на генплане Одессы 1814 года. Справа от неё обустраивалась Городская плантация, впоследствии по частям распроданная частным лицам. Когда бывший хутор Дюка перешел во владение города, он сделался летней резиденцией градоначальника, так называемой Градоначальнической дачей, а дорога туда постепенно трансформировалась в одноименную улицу.
Косвенная, Степовая, Южная, Мастерская, Выгонная, Хуторская — функциональный тип топонимов. Например, Средняя — топографическое указание: в своё время она делила предместье примерно пополам. Есть на Молдаванке и другие улицы, указывающие на местоположение и топографические особенности: например, Выгонная (к городскому выгону), Южная (ниже эспланады оборонительных казарм, трансформировавшейся во вторую черту порто-франко, а затем во Внешний бульвар), Косвенная (не стыкующиеся кварталы). Мастерская — указывает на места, компактно отведенные мастеровым людям, то есть ремесленникам, под застройку жилыми домами и мастерскими во второй половине 1820-х годов.
Покончив с «Мифами и легендами старой Одессы», намереваюсь наново приняться за топонимию. Мне скажут, тема избитая. Наверное. Скажем, в 2012-м появился обширный топонимический справочник «История Одессы в названиях улиц». Издание весьма и весьма полезное, однако едва ли отвечающее своему названию, далеко не безошибочное и, главное, неудачное с методологической точки зрения. Суть в том, что исследование начинается с конца, непосредственно с названия (топонима), с его этимологии, а не с исторической топографии как таковой, не с сюжета о формировании улицы (площади, переулка и проч.), не с истории плановой застройки. Чтобы было иллюстративнее, приведу наглядный пример того, как на самом дело должно быть. Улица Канатная. Всё правильно, там действительно был целый квартал, занятый канатными заводами. Но если претендовать на историю города через топонимию, то надо ответить на ряд вопросов. Почему это не первое название улицы? Первое название — Беговая. Почему Беговая? Потому что здесь устраивались конные ристания. Почему здесь устраивались бега? Потому что до 1820-го застраивалась только чётная сторона значительной части этой улицы, и было вдоволь места. Почему застраивалась только чётная сторона? Потому что нечётная находилась в пределах эспланады Одесской крепости. Почему нечётная затем всё же стала застраиваться? Потому что крепость была ликвидирована. Почему именно эта улица стала Канатной, хотя первые канатные заводы находились по будущей Почтовой и Карантинной улицам? Потому что эти первичные заводы было решено перенести за Карантинную балку, в тот квартал по будущей Канатной, который ныне ограничен улицами Базарной и Большой Арнаутской. Почему было принято такое решение? Потому что кварталы по «городскую сторону» балки должны были стать исключительно жилыми, не промышленными. Понятно, да? Много вопросов будет по другим улицам и их названиям, включая даже центральные. Рациональный подход позволит уточнить и дату появления того или иного топонима, потому что все первичные названия были стихийными, народными, функциональными, то есть помогали ориентироваться. И только на рубеже 1820-х эти народные топонимы были официально узаконены. Что до улиц Молдаванки, то там узаконение произошло лишь ближе к концу 1830-х. Топонимический раздел в «Мифах и легендах», как вы заметили, уже довольно представителен, но отдельная книга никак не будет лишней.
