1559 год, 28 октября, Константинополь

Андрей восседал на своем новом троне.

Ему уже успели сделать.

Просто лаконичный и в какой-то степени изящный стул из дуба, обложенный тоненькими пластинками слоновой кости. Но не в стык, а с небольшим перекрытием под паз с последующей полировкой. Из-за чего швы явно в глаза не бросались, а сам трон выглядел белоснежным.

Спинка же украшалась двумя волками, расположенными в оппозицию друг к другу. Оскаленными. Также выложенные слоновьей костью. С ярко красными глазами – рубинами.

Получалось не очень вычурно, но строго, красиво и достаточно дорого. Так как из-за стиля наложения пластинок слоновой кости уже шагов с десяти создавалось впечатление, что весь трон изготовлен из нее целиком. Будто бы монолитный.

Вот на этом троне и восседал Андрей, принимая гостей из Венеции. Одетый в простую военную одежду. Дорогую. Но без лишней вышивки и украшений. Из-за чего выглядел словно он только снял с себя доспехи.

В известной степени это так и было. Он много перемещался по Константинополю решая разные вопросы и делал это в доспехах. Но только отчасти. Потому что своей собственной пышной одежды гражданской, подходящей новому статусу, у него не имелось, а брать трофейную одежду султана не хотелось.

Понятное дело, что за столько дней, да уже и месяцев, он мог бы этим вопросом озаботится. Но руки не дошли. Так как все невеликие ресурсы были брошены на подготовку к коронации и создании инсигний, чудесно обнаруженных в тайниках Мехмеда.

Ну и определенную игру нужно было сыграть, формируя образ.

Так что он был облачен в поддоспешную одежду. Опоясан чеканным воинским поясом. И имел при себе рапиру, кинжал да пару небольших пистолетов. Которые всегда держал заряженными. Из-за чего он выглядел скорее воином в походе, чем монархом тихо и бессмысленно восседающем на троне…

– Рад вас приветствовать у себя в столице, – ответил Андрей на долгое и цветистое обращение главы делегации. – Что вас привело ко мне?

– Мы хотели бы просить у нового Императора Восточной Римской Империи право на торговлю в его столице, его владениях и владениях его вассалов.

– Какое именно право? – усмехнулся Андрей. – Я правильно полагаю, что вы жаждете указа, который бы запрещал иным заниматься морской торговлей в моих землях?

– Да, о Великий.

– А зачем мне это делать? Вы разве мои подданные?

– Венеция обладает лучшим флотом в Средиземном море и огромным опытом торговли в этих краях.

– А еще Венеция доставила крестоносцев под стены Константинополя три века тому назад. Не так ли?

– Это дела далекого прошлого…

– Это не так, но допустим. И что я получу, если позволю вам привилегированно торговать морем в своих владениях?

– Повторюсь, мы обладаем очень большим опытом в этих делах. И сможем обогатить Великого Императора, щедро ему платя.

– Первое правило банкира – защищайте свои инвестиции. Слышали о таком? – поинтересовался юный Палеолог, криво усмехнувшись. Они, ясное дело, о нем слышать не могли, так как его сформулировали только в 1775 году.

– Нет, – неуверенным тоном ответил глава делегации, перед тем растерянно переглянувшись с остальными участниками. Фраза звучала очень разумно, но никто из них ее никогда прежде не слышал. Тем удивительнее это было в силу вида Императора. Тот ни статью своей, ни обликом не походил на банкира.

– Если я захочу обогатиться за счет Венеции, то приду к вам с войском. И ограблю. Это будет проще и быстрее. Надеюсь, сомнений в том, что я в состоянии подобное сделать вы не испытываете? Отлично. А теперь я повторяю вопрос – что я получу, если позволю вам привилегированно торговать морем в своих владениях? Хорошенько подумайте перед ответом. Вы уже один раз перепутали меня с тупорылым болваном. И мне, признаться, несколько обидно.

Делегаты несколько опешили.

Такой формат беседы они не ожидали.

Андрей же молча сидел на своем троне и с легкой холодной усмешкой взирал на них. Жесткий взгляд его недурно резонировал с кроваво красными рубинами – глазами оскаленных белых волков. И вообще – ситуация начинала выглядеть очень дурно. Особенно в связи с группой прекрасно вооруженных легионеров в помещении. Они при полном параде стояли вдоль стен и красовались хризмами на больших круглых щитах. Да и наконечники их копий, начищенных до зеркального блеска, выглядели не менее внушительно. Но главное – опасно… очень опасно…

– Что вы знаете о богатстве древней Александрии? – наконец нарушив их растерянное молчание, спросил Император.

– Египет был в прошлом житницей всего Средиземноморья. И через Александрию торговал своим зерном.

– Хорошая попытка. А еще?

– Через Александрию торговали черными рабами, слоновой костью и прочими дарами Африки.

– Это все очень хорошо. Но что вы слышали о реке Траяна?

– Ничего.

– Очень плохо. Очень. Восемьсот лет назад магометане ее засыпали, дабы не мешать торговле Багдада – своей столицы. Но в той или иной форме она существовала со времен древнейшей Античности. Еще до того, как эллины и ромеи начали строить свои первые города. Это канал. Судоходный канал. Который объединял Средиземное море и Красное. Наивысшего расцвета он достиг при Императоре Трояне, когда по нему могли свободно идти борт о борт две огромные галеры на веслах. Понимаете, к чему я клоню?

– Не совсем.

– Открытие Нового света и пути в Индию да Китай вокруг Африки увели основные и самые денежные торговые пути из Средиземного моря. Вы теперь, равно как и Генуэзцы, можете довольствоваться лишь крохами со стола таких держав как Испания и Португалия. А Франция, Нидерланды и даже Англия, пользуясь своим удачным расположением, уверенно набирают морскую силу. И поправьте меня если я ошибаюсь, но в перспективе века вы окончательно скатитесь к ничтожности.

Тишина.

– Молчите?

– А что нам сказать?

– Возразите мне. Скажите, что я ошибаюсь. И Венеция – первая из стран, что получает главные барыши от торговли с Новым светом, а также с Индией и Китаем.

– Ты не ошибаешься, о Великий. Увы. Это так. – тихо-тихо ответил глава делегации.

– Что вы сейчас задумали – примитивно. Наобещать мне молочные реки с кисельными берегами. Само собой, имея в уме желание обмануть. Я ведь не смогу вас контролировать, не имея своего флота. А ваши услуги сделают не нужным мне его заводить. Не так ли? И все это лишь для того, чтобы вернуться к старинной торговле через Левант. Это смешно. Вы хоть знаете, какова наценка двух тюков шелка от Гиляна, где его выделывают в Персии, до той же Антиохии?

– Разные наценки.

– Самые ходовые от пятидесяти до семидесяти талеров. Какая это доля в цене, что вы даете за эти два тюка?

Снова тишина.

– Я как Император Римской Империи, – произнес Андрей медленно, тщательно выговаривая каждое слово и наблюдая за реакцией, – предлагаю Венеции принять вассальный договор. Взамен, решив задачи на севере, я обязуюсь взять Египет. Во всяком случае нижний. И восстановить Троянову реку, дабы основные торговые потоки вновь вернулись в Средиземное море. В первую очередь по торговле с Индией и Китаем. И чтобы вы, как мои верные вассалы смогли на этом заработать.

И вновь тишина.

Люди думали.

Лихорадочно.

Это отчетливо отражалось у них на лицах.

Наконец, один из членов делегации спросил:

– А дела на севере нельзя отложить?

– А вы разве не понимаете, зачем я туда лезу?

– Мы слышали, что король Польши пытался убить твою жену и детей.

– Хотя злые языки болтают, что его подставили. – добавил второй.

– Курфюрст Саксонии, – кивнул Андрей. – Я знаю. Заказал же эту попытку убийства покойный Султан Сулейман. У меня в руках уже находятся люди, которые отвозили курфюрсту деньги и письмо с просьбой малой.

– Ты отправишься наказываться курфюрста?

– О нет. Для него я заготовил кое-что поинтереснее. Нет. Я собираюсь, улучшив момент, вторгнуться в Великое княжество Литовское, и обеспечить покой для торгового пути. И вы в нем заинтересованы больше меня.