Всадники были вооружены длинными тонкими копьями, которые упирались в ток. Что позволяло избегать слишком глубокой посадке в седле и оставляло изрядную свободу маневра. Мало-мало, но он понимал в коннице и оценил этот шаг. Ценный и довольно удобный.

И у всех всадников, кроме копий и больших каплевидных щитов имелись еще и рапиры. У всех. Поголовно. Тяжелые боевые рапиры с мощными клинками и развитыми гардами. Это выглядело крайне странно. Во всяком случае сталкиваясь ранее с литвинами да поляками командир такого не наблюдал. Да и про Русь слышал, будто бы сабли очень ценят. Но нет…

Иван Шереметьев смог для своей свиты выторговать у Марфы некоторый комплект хорошего снаряжения. И не только свиты. Весь отряд поместного войска, который он собрал в поход получил нормальное снаряжение. Ну, относительно, конечно…

Помещики то поиздержались во время двух выездов Царя к Смоленску. Кто-то лошадей потерял. Кто-то еще чего. А тут раз – и на блюдечке им преподнесли дары. Точнее не дары, а плату, дабы они службу несли царскую не менее года с момента ее получения, не отлучаясь на дела поместные. В зависимости от дара. Некоторые, упакованные с нуля – до трех лет должны были службу нести неотлучно. С Царя требовалось лишь одно – кормить их.

Надо сказать, что Марфа поначалу не сильно рвалась помогать Шереметьеву. Даже в его малой нужде, не говоря про остальных помещиков. Доспехи и оружие могли понадобиться мужу. Но, поразмыслив, особенно после того сложного разговора с Царем, решила заработать личных политических очков. Ведь каждый помещик прекрасно понимал, «за чей счет этот банкет». Посему она из запасов мужа выделила деньги на лошадей страждущим. Да, степных меринов. Но на безрыбье и рак за колбасу сойдет. Да и доспехов с оружием выделила в нужном объеме. Так что поместное войско, что привел Иван Шереметьев к Ладоге разительным образом отличалось от того, каким оперировал Иоанн Васильевич у Смоленска. Здесь все помещики были одвуконь, при ламелярном доспехе, шлеме, копье длинном и щите. С луками дела обстояли похуже, но стрелами Марфа их снабдила в достатке – по три колчана на стрелка.

В общем – красота.

Жаль числом не шибко многочисленны – все чуть за две тысячи. Но после того разгрома, что произошел на Смоленской дороге – и это – очень много…

Постояли.

Посмотрели друг на друга эти делегации.

Представились.

Благо, что с Шереметьевым был толмач новгородский. Он германский язык славно разумел, поэтому переводил на лету.

– Ведаете ли вы, что Государь Дании пошел войной на Государя Швеции? – спросил Шереметьев после завершения представления.

– Нет. – глухо ответил командующий.

– Данские корабли стерегут устье Невы по уговору с Императором Рима. И не пускают туда свейские суда. Оттого не быть вам ни корма, ни припаса иного, и платы. До окончания войны или хотя бы перемирия. Когда же они случатся – Бог весть.

– Ты хочешь предложить нам сдаться? – нахмурился командующий.

– Император Рима Андрей Прохорович Палеолог, известный также как Белый Волк, вступил на землю Литвы и идет ратью на Жигимонта. И далее, как вызволит из плена Смоленск, пойдет освобождать иные владения Государя моего Иоанна Васильевича. Ибо в дружбе они великой.

– В такой дружбе, что твой Государь Андрея выгнал в Крестовый поход? – спросил командир артиллеристов.

– Не выгнал, а помог отправиться, чтобы Андрей Прохорович вернул свою кровную вотчину с Царьградом, и воцарился законно на престоле прародителей своих.

– Ты прибыл только для того, чтобы нам это сообщить? – прищурился командующий, вытирая лицо от капель воды. Небольшой порыв ветра заломил поля его широкополой шляпы и дождь слегка спрыснул ему мордашку.

– Я прибыл предложить от имени моего Государя вам службу.

– Но мы уже на службе.

– Ваш наниматель бросил вас. Он не платит и не кормит. Мой же Государь – щедр к своим слугам.

– А если мы откажемся?

– Под моей рукой войско, достаточное для того, чтобы разгромить вас. Мы специально ждали дождя, чтобы пищали ваши не знали огня, как и тюфяки. Так что, мню, вы ладно не управитесь супротив конницы.

– Многочисленной?

– Достаточной. Сам видишь какие копья. Подумай, что станет с твоими людьми, если мы натиском пойдем волна за волной. Устоишь разве?

– Откуда мне знать, что ты меня не обманываешь? – после довольно долгой паузы спросил командир наемной компании. – Может Государь шведов скоро пришлет корабль.

Шереметьев кликнул кого-то и из задних рядов отряда выехал купец. Знакомый купец. Ганзеец.

– Вижу узнали.

– Что ты тут делаешь?

– Застрял в Новгороде. Ливонцы напали как тати на мой корабль. Пришлось вернуться на ремонт. Воевода искал кого-то кто знает вас и может подтвердить новости. Я и вызвался. Так как слышал еще в Любеке о том, что тебя с ребятами наняли шведы.

– Это правда?

– Датчане помирились с испанцами и напали на шведов. Это правда. Сколько продлится война – Бог весть. Но у короля Швеции вряд ли после этого будет хоть одна лишняя монетка в казне, чтобы заплатить вам.

– Не врешь?

– Зачем? Ты меня знаешь. Купеческое слово дорогого стоит. Раз соврешь и больше дел иметь никто не станет.

– Они действительно привели войско?

– Привели.

– И платить готовы?

– Полагаю, что да. В Новгород они прибыли с казной, которую там и оставили на всякий случай. Да с провиантом.

– И сколько они станут платить?

– Столько же, сколько и король Швеции. Плюс прокорм. Плюс доля от добычи в Ливонии. Вас ведь нанимают на дело в тех краях. А там много и деревень, и городков, и крепостей. Есть где разгуляться.

– Ты уверен, что они станут платит? Как-то сомнительно. Мне говорили, что московитам доверять нельзя.

– Меня подрядили выступить свидетелем сделки. О чем будет составлена бумага о трех списках. Равных. Одна вам, одна воеводе, одна мне. Государь московитов с недавних пор стал очень щепетильно относится к договорам. Сказывают это нынешний Император Рима его к тому подвигнул.

– Мы можем подумать? – спросил командир у воеводы.

– Нет, – отрезал Шереметьев. – Мы могли бы, воспользовавшись погодой и внезапностью дабы напасть на вас и перебить. Но человеколюбие нашего Государя безмерно, как и богобоязненность. Посему он хотел прежде дать вам шанс. Вы либо сейчас принимаете решение, либо мы идем натиском. А то отпусти вас – и сразу с этой стороны укрепляться начнете. Нет. Так дело не пойдет…

Командир наемной компании кивнул, принимая ответ и обернулся к своим соратникам-командирам. Вопрос не был задан, но он в этом и не нуждался.

Повисла неловкая пауза.

Все думали.

Сделка интересная. Но репутация. С другой стороны, их бросили без денег, пороха и еды…

Артиллерист пыхнул трубкой и первым кивнул. За ним последовали остальные. Один за другим. Никто не отказался.

– Когда нам заплатят?

– В Новгороде. Как туда доберемся. Там же отдохнете и приведете себя в порядок. Кроме денег, там решим вопрос с ядрами и огненным припасом. Дальше мы будем воевать вместе. Орешек вы должны также сдать старому воеводе.

Командующий скосился на купца ганзейского. Но тот лишь благодушно кивнул, явно довольный исходом сделка. Любек никогда не отличался особой русофобией, в отличие от ганзейцев Ливонии, которые постоянно мутили воду. Поэтому ему гарантии, данные Царем, показались очень интересными. Тем более, что это позволяло выручить старых знакомых из верной беды…

1560 год, 16 июня, окрестности Смоленска

Егор стоял на крепостной стене и с безучастным видом смотрел перед собой. Было скучно, томно, жарко и… как-то безысходно что ли. Новости о разгроме Сигизмунда омрачались сведениями о том, что сюда, к Смоленску идет лично Андрей Прохорович. А у него была ТАКАЯ репутация, что в представлении обывателей городских – едва ли он представлялся лучше появления адских полчищ.