Чтобы это предотвратить, испанские Габсбурги, воспользовавшись заключенным миром с Данией, немедленно начали вторжение во Францию из Нидерланды. При самом деятельном содействии гордых фризов. Те не жалели ни денег, ни иных ресурсов. И даже кое-какие свои вспомогательные контингенты выставили.

Фландрию и Пикардию охватила война!

Больших сражений здесь не велось. Но малая война шла непрерывно и отчаянно. Из-за чего горело все. Братья де Гизы начали стягивать сюда, к этому региону все подручные силы. Попытались даже привлечь по старой привычке швейцарцев. Однако слухи и приготовление Австрийских Габсбургов не дали это сделать. Швейцарцы остались защищать свою родину от потенциальной угрозы.

И тут – новая беда.

Филипп испанский сумел договориться со многими аристократами Гиени и Окситании, переманив их на свою сторону. Само собой – обещанием больших прав, нежели они имели под рукой Франциска. Через что по сути открыл второй фронт.

Беда.

Трагедия.

Просто катастрофа!

Для Рима.

Потому что ведущие католические державы, вместо того, чтобы консолидировать усилия для борьбы с протестантами, сцепились промеж себя. И в скором времени должна была «на огонек» пожаловать третья. Так что война за Английское наследство уже с первых же залпов обещала стать горячей и тяжелой. Наверное, самой отчаянной и масштабной в Европе даже по сравнению со Столетней…

Это все должно было бы радовать Сигизмунда. Ведь он прекрасно понимал – сильнее дестабилизировать обстановку в Европе Рим не станет. Во всяком случае так ему хотелось думать. С другой стороны, Андрей был женат на Марфе Плантагенет, которая обладала куда большими правами на престол, чем Мария Стюарт. И вступление ее на престол позволяло бы устранить противоречия между Габсбургами и Валуа. Компромисс. Не говоря уже о том, что оспаривать это право на поле боя с Императором вряд ли кто-то пожелал бы. После очередной его победы под Киевом сомнений, скорее всего, ни у кого более не оставалось – он опасный парень. Считай новый Гай Юлий Цезарь или Александр Македонский. С такими обычно не воюют. На них обычно иная управа находится.

Но все это мелочи.

Ведь в том случае, если Святой престол решится сделать ставку на Марфу, козлом отпущения окажется он – Сигизмунд. И что-то ему подсказывало – этот исход совсем близок.

– Мы справимся, – произнес хмурый командир швейцарцев, выдергивая короля из мрачной задумчивости.

– Они крепкие бойцы. – возразил один из воевод Сигизмунда.

– Мы справимся, – с еще большим упрямством повторил швейцарцев. – Но после этого боя – Его Величество контракт нам прекратит. Нам нужно защищать родину. И ради этого – мы справимся. Если нужно – чертей вилами по преисподней станем гонять.

– А если вы проиграете? – тихо спросил король.

– Мы не проиграем.

– Император пока не проиграл ни одного сражения, – развил тему короля один из воевод. – Никому и нигде.

– На нас он обломает зубы.

– А если нет?

– Мы не собираемся отступать.

– Это отрадно, – кивнул Сигизмунд. – Тогда даю слово. Если мы разобьем войско Императора, то я освобожу вас от контракта.

Эти слова ОЧЕНЬ воодушевили швейцарцев. И военный совет продолжился с новой силой. Они рвались в бой. Чем быстрее, тем лучше. Чтобы самым решительным маршем потом бросится домой.

Но Сигизмунд не спешил.

Он еще не сталкивался с артиллерией Императора. И, получив по щам в обычной полевой битве, рассчитывал повторить прием, которым побили Иоанна. Ведь легких полевых фальконетов у него имелось в достатке. И крупная, неповоротливая баталия легионной пехоты виделась ему легкой целью для них…

1560 год, 10 июня, окрестности Орши

Передовой дозор Императорской армии выехал из очередного перелеска. И замер, внимательно изучая округу.

Поле.

Большое и просторное.

Здесь уже угроза татарских набегов ощущалась не так остро и введенных в сельскохозяйственный оборот земель был выше. Из-за чего чаще наблюдались и просторные поля самого разного происхождения.

Засады не было.

Сигизмунд на военном совете решил действовать иначе. Полностью доверившись командирам швейцарцев, он пытался сыграть партию от своих многочисленных ливонских фальконетов и крепкой ударной пехоты. Шляхетская же конница выступала в роли некой вспомогательной силы. В том числе и потому, что обладала крайне низким боевым духом. Его едва хватало на то, чтобы не разбегаться в разные стороны. Да и то – только лишь из-за наличия под боком швейцарцев с их славной репутацией. Как общей, так и частной. Ведь это именно они решительно разгромили Иоанна совсем недавно. Да и литовские фальконеты сделали победу в предыдущей битве с ним…

Перед передовым дозор предстало поле, изготовленное неприятелем к бою. Насколько это, конечно, было возможно.

Могучей батареей в его центре располагались фальконеты. Около семидесяти штук. Они стояли так, чтобы простреливать все пространство до леса.

За ними держалась швейцарская пехота со ставкой короля.

На флангах – шляхетская конница.

С юга оставался удобный проход для Императора. А северный выход с этого большого поля по существу представлял импровизированную баррикаду из обоза. Повозки стояли в изрядном количестве. Дабы отрезать шляхту от мыслей о бегстве.

За швейцарцев Сигизмунд не переживал. Эти ребята славились твердостью своего слова. А вот поместное войско, собранное им, могло и «сдернуть». Чего совсем не хотелось. Ведь бегство конницы вело почти наверняка к поражению. Не потому, что они так уж важны и нужны на поле боя. А потому, что следом побегут ливонские артиллеристы. И, вероятно, начнут отходить швейцарцы, покинутые всеми. А еще одного сокрушительного поражения репутация Сигизмунда могла и не вынести. На фоне происходящих событий. Не говоря уже о том, что он рискнул довольно крупным парком легкой артиллерии. И новой ее быстро найти будет негде.

Передовой дозор немного постоял и начал передавать какие-то сигналы. Сначала звуковые. А потом и флажками махать.

Что да как – ни Сигизмунд, ни его командиры понять не могли. Просто дивились этой глупости. Ведь куда проще отправить гонца…

Спустя минут десять на опушку подъехал сам Император в окружении группы рейтар. Перепутать его «тушку» в золоченых доспехах на здоровенном коне Сигизмунд не смог бы. Он до сих пор закрывал глаза и видел своего врага, что надвигался на него с чудовищной неотвратимостью. В деталях.

– Может быть повезет? – кивнув на фальконеты, спросил король командира швейцарцев, которому было поручено командовать всей армией в этом сражении.

– Далеко. Вряд ли попадут. – довольно уверенно тот ответил. – А спугнуть – спугнем.

Король хотел что-то возразить, будто бы если ударить большим залпом, то можно выбить разом этого демона. Но промолчал. Сам-то он уже один раз накомандовался. И не только потерпел сокрушительное поражение, но едва и сам не погиб…

Андрей внимательно осмотрел позиции неприятеля в зрительную трубу. Дистанция не очень большая. Так что – все как на ладони.

Сюда, к полю, он выехал с частью своих командиров. В том числе и артиллеристами.

– Около трехсот двадцати саженей[6], – тихо произнес Император, сверяясь со своими записями в блокноте. Там он давно, еще два года назад составил таблицу относительных высот типовых предметов на разном удалении. В самой зрительной трубе он сетку сделать не смог, однако, «на глазок» наловчился определять дистанцию довольно прилично. – Добьют?

– Если начнем выходить – по нам палить станут и добьют. Да и даже тут по нам могу добить.

– Да? – удивился Андрей. Он просто уже подзабыл дальность фальконетов. – Отчего не стреляют?

– Так нас немного. Цель малая. Даже если в двадцать стволов ударят – могут не попасть. С фальконетов, а ежели я не путаю, у супостатов именно они, столь далеко не бьют.