Но тут чьи-то руки вцепились в его лодыжки, мешая подтянуться. Он ударил наугад и почувствовал, что его сапог угодил в чье-то лицо, но освободиться не смог. Новые руки вцепились в него, потащив вниз, назад...

— Приведите его ко мне,— прозвучал над толпой голос Темучина. — Приведите его ко мне. Он мой!

Возле ракетного катера прохаживалась маленькая фигурка — это Рес ожидал приземления «Драчуна». Корабль опускался на двадцати G. Мета не желала терять ни секунды. Как только открылся входной люк, Рес по опаленному, дымящемуся песку быстро направился к кораблю.

— Быстро рассказывай обо всем,— сказала Мета.

— Рассказывать почти нечего. Темучин выиграл войну, как мы и ожидали, взял все города один за другим. Ни население, ни даже армия не могли противостоять ему. Я участвовал во всех битвах, а потом бежал, не желая украсить своими большими пальцами знамя варваров. Тут-то я и получил ваше сообщение. Расскажите о Пирре.

— Конец,— сказал Керк. — Город, люди,— все там погибло.

Не было слов, которые были бы уместны в эту минуту. Рес сидел молча. Потом, встретившись глазами с Метой, сказал:

— У Ясона есть — или был — передатчик, и вскоре после того, как я добрался до катера, он связался со мной. Я не успел ответить ему, разговор прервался. Я его не записал, но хорошо помню. Ясон сказал, что скоро можно будет приниматься за шахты, что мы победим... «Пирряне выиграли»,— вот как он сказал. Он начал говорить еще что-то, но тут связь внезапно прервалась, наверно, за ним пришли. Позже мне довелось кое-что слышать о нем.

— Что ты имеешь в. виду? — поспешно спросила Мета.

— Темучин сделал своей столицей Эользар — самый большой город Аммха. Он держит Ясона там... в клетке, подвешенной к фасаду дворца. Вначале его пытали, а теперь он обречен на голодную смерть.

— Но почему? Зачем?

— Кочевники верят, что демона в людском обличьи нельзя убить обычным образом. Но если он будет долго страдать от голода, человеческая оболочка с него спадет, и демон примет свой истинны! облик. Не знаю, верит ли в это Темучин, но действует он в полном согласии с этими бреднями. Ясон висит в клетке уже пятнадцать дней.

— Мы должны идти туда! — Мета вскочила с места. — Мы должны освободить его!

— Мы непременно так и сделаем,— сказал Керк. — Притом наилучшим образом. Рес, у тебя найдется для нас одежда и моропы?

— Конечно. Сколько вам нужно?

— Мы не можем выступать в открытую против повелителя всей планеты. Мы пойдем с тобой вдвоем. Ты покажешь, а я посмотрю, что можно сделать.

— Я пойду с вами,— решительно заявила Мета, и Керк кивнул в знак согласия.

— Итак, нас трое. Нужно торопиться. Мы не знаем, сколько он проживет в таких условиях.

— Они дают ему ежедневную чашку воды,— сказал Рес, избегая взгляда Меты. — Полетим на корабле, я покажу путь. Теперь уже неважно, если горожане узнают, что мы с другой планеты.

Приближался полдень. Затащив моропов в грузовой отсек корабля, они рассчитывали сэкономить много времени.

Эользар стоял на реке в кольце лесов, покрывавших холмы. Корабль приземлился почти у города, и моропов выгрузили из трюма. Вскоре после полудня они вступили в город, и Рес бросил мелкую монету мальчишке, чтобы тот показал дорогу ко дворцу. На нем был наряд торговца, а Керк остался в своих обычных доспехах. Мета, скрыв по обычаю горожан лицо покрывалом, крепко держалась за седло, когда они пробирались по многолюдным улицам.

Перед дворцом никого не было. Двор, выложенный сверкающим полированным мрамором с золотыми прожилками, охранял взвод солдат. Их грубые бородатые лица кочевников никак не соответствовали роскоши награбленных нарядов. Но оружие у них было прежнее, и они были все так же смертельно опасны, как и на высоких плато. Даже стали еще опаснее — жаркий климат не лучшим образом подействовал на их характер.

Двор обрамляли высокие колонны. К паре колонн метрах в двух над землей была подвешена на цепи клетка из толстых прутьев. В ней не было дверцы — ее соорудили вокруг пленника.

— Ясон! — воскликнула Мета, увидев лежавшее в клетке тело.

Ясон не шевельнулся, и нельзя было определить, жив он или мертв.

— Я позабочусь обо всем,— сказал Керк, спрыгивая с моропа.

— Подожди! — остановил его Рес. — Что ты намерен делать? Если тебя убьют, это не поможет Ясону.

Керк не слушал — он слишком много потерял, чтобы внимать голосу рассудка. Теперь вся его ненависть обернулась против одного человека, и остановить его могла только смерть.

— Темучин! — крикнул он громовым голосом. — Выходи из своего логова! Выходи, трус, и посмотри в лицо мне, Керку, вождю пиррян! Покажись, трус!

Дежурный офицер — а им оказался Аханкк — подскочил к нему с обнаженным мечом, но Керк небрежно ударил его ребром ладони, не отводя взгляда от дворца. Аханкк рухнул и откатился. Наконец он замер — то ли без сознания, то ли мертвый. Скорее мертвый, так как голова его повернулась в неестественном положении.

— Темучин, трус, выходи! — снова крикнул Керк. Когда охрана схватилась за оружие, он презрительно крикнул им: — Псы, вы осмеливаетесь поднять руку на меня? Вождя пиррян, победителя Гиблой Расщелины?

Они отступили перед его гневом, и он снова повернулся ко дворцу. У выхода из тронного зала стоял Темучин.

— Ты слишком зарвался,— проговорил он с холодным бешенством.

— Нет, это ты позволяешь себе слишком много,— ответил Керк. — Ты нарушаешь законы племени. Ты схватил человека из моего племени и беспричинно его пытал. Ты трус, Темучин, я называю тебя так перед твоими людьми.

Меч Темучина сверкнул на солнце.

— Ты сказал достаточно, пиррянин. Я должен был приказать тебя убить, но я хочу доставить это удовольствие себе. Жалею, что не убил тебя, когда увидел впервые. Ведь из-за тебя и существа, которое называет себя Ясоном, я потерял все.

— Пока еще не все! Но теперь ты потеряешь жизнь. Я убью тебя!

Темучин опустил свой меч с нечеловеческой силой, всякого другого он разрубил бы надвое, но Керк отразил удар. Началась яростная схватка — не по законам и правилам фехтовального искусства, а по-варварски: только удары и парирование. В такой борьбе побеждает сильнейший.

Только звон мечей и тяжелое дыхание сражающихся слышались в мертвом молчании двора. Никто не уступал. Керк был старше и сильнее, зато Темучин всю жизнь провел с мечом и в битвах не знал страха.

Так продолжалось до тех пор, пока при очередном ударе меч Темучина не разлетелся надвое. Темучин сумел уклониться от могучего удара, и меч нанес ему лишь легкую рану в бедро. Кровь покрыла золотой шелк его одежд. Керк обеими руками поднял меч для последнего удара.

— Лучники! — крикнул Темучин. Он хотел умереть дорогой ценой.

Керк засмеялся и отшвырнул свой меч.

— Ты трус, ты не отделаешься от меня так легко, Я хочу убить тебя голыми руками.

Испустив яростный крик, Темучин подскочил к пиррянину. Они схватились как звери, в смертельных объятиях.

Керк огромными руками сжал горло противника. Темучин тоже вцепился в горло Керка, но шея пиррянина, казалось, была стальной. Он усиливал нажим.

Впервые лицо Темучина обрело выражение, отличное от крайнего гнева. Глаза его расширились, лицо исказилось болью. Он тщетно пытался ослабить хватку Керка. Она только усиливалась.

Изогнувшись, Темучин дотянулся рукой до пояса и извлек из ножен кинжал.

— Керк! У него нож! — крикнул Рес, но Темучин уже ударил пиррянина в бок, как раз под нагрудник. Он отдернул руку, но нож остался в теле Керка.

Взревев от гнева и боли, Керк не ослабил хватку и вдавил большие пальцы под подбородок противника — Темучин извивался от боли. Глаза его едва не вылезли из орбит, ноги почти не касались земли.

Затем послышался сухой треск, и тело Темучина безжизненно обвисло. Керк опустил руки, и великий Темучин — вождь высоких равнин, завоеватель низин мертвым упал к его ногам.

Красное пятно проступило на боку Керка, и Мета кинулась к нему.