— Прости меня, дочка. Я столько всего пережила, что просто уже совсем запуталась. — сказала Ариана, и Адриана что есть сил прижалась к телу матери

— Ты же ведь любишь меня? — всхлипнув, спросила дочка.

— Больше жизни — отвечал мать, поцеловав её в лоб. Так они и просидели, почти несколько часов, пока в комнату Адрианы не вошла Кира.

— Сидят, две голубки. — сказала она, чуть пьяным голосом и прошла по комнате походкой абсолютно трезвой женщины.

— Я сейчас реветь начну от такой милой картины — шепнула она, поняв, что Адриана заснула на груди матери.

— Эта девка, которая Имнари, — Кира шмыгнула носом, положив подбородок на ладонь, упирая локоть в бедро — собралась и уехала вместе с Фаилом Акром в Сайн-Ктор. Представляешь? — глаза Ариана вышли из орбит, когда она услышала это. Чтобы не разбудить дочь, она кивком попросила Киру помочь ей уложить Адриану в постель. С горем пополам, они сумели это сделать и сами легли по разные стороны от девушки.

— Она у тебя самая добрая. Самая теплая. Самая любимая. — ласково говорила Кира, наблюдая как Адриана спит. Глаза её уже давно стали стеклянными от выпитого вина, и она говорила шёпотом.

— Ты знала, что она стала бояться спасть одна? Её слишком часто сняться кошмары. — она провела пальцем по щеке племянницы и улыбнулась, но не весело, а очень даже грустно

— Ты — эгоистка, Ариана. Ни разу не поговорила, ни со мной, ни с ней. Забудь обо всех страданиях, хотя бы ради дочери, договорились? А перестану истереть! –

— Истеричка. Договорились — выдала Ариана и Кира ухмыльнулась по-кошачьи, своими масляными глазками

— А меня ты любишь? — Ариана состроила непонимающую гримасу, и Кира заливисто улыбнулась.

— Ну, ты мне не чужой человек… — начала она, сжимая свою косу. — Люблю! — шикнула она, когда Кира кокетливо и наигранно вытянула губки.

— Я сегодня не буду одна спать — сказала Кира, забравшись под одеяло. Ариана обреченно заперла дверь комнаты дочери и вмиг, ежась от холода, так же спряталась под одеяло.

Корру как то не улыбалась перспектива сидеть в Амхаре и ждать, пока всё разрешиться само собой. Тем более, два старых интригана, имя которым: Марий и Бреатфор Мейстланды, справлялись со всеми обязанностями сами, без чьей либо помощи, смысла плясать под их дудку не было.

Одарённый магией с рождения, Корр мог видеть лишь отголоски будущего в сновидениях. Он видел, как Айдан уходил из Амхары, даже пытался его остановить, но когда мутное видение мелькали перед его глазами, он лишь стоял, как статуя, не в силах даже колыхнуться.

Айдан стоял на вершине горы и за его спиной красовались два огненных крыла. Одно из них было драконьим, второе принадлежало грифону. Затем он делал шаг и во тьме Корр слышал лишь оглушительный рёв крылатого ящера. Его мысли сейчас были закованы на видениях, которые касались его самого и Терона.

Он видел прекрасный зал Академии Дейн-Педа и Терона, лежавшего мертвее мёртвого по центру пентаграммы в виде шестиконечной звезды. Доспеха его брата дымились, словно его только что ударило молнией, а сам Корр лишь стоял на коленях и рыдал. Повернув тело брата, он понял, что смотрит сам на себя, ведь на шее красовались рубцы от оспы и следы от белоснежных клыков.

Хотелось бы Мейстланду верить, что всё это лишь кошмарный сон. Однако чувство того, что всё это он видит не просто так, не покидало его ни на минуту. Он не знало чего ждать, но сердце говорило ему, что Айдану, верному другу, нужно помощь, а эти из ниоткуда взявшиеся ведьмаки не внушали доверия. Коул СтоннКассел, пропавший невесть когда, и появившийся так неожиданно, был странным стариком, который всем сердцем ненавидел Варлоков. Хотелось бы Корру верить, что все его россказни о том, что Варлоки будут использовать Айдана как марионетку, правда. Корру нужно было во что-то верить, а иначе жить как-то не хотелось.

Отряд двигался на лошадях, но даже так они каким-то образом оставили от Айдана на пару дней. Казалось, его подгонял хлыст страха, наводимый безумием. Натыкаясь на его небольшие стоянки, можно было определить, что Айдан пытался обучаться той силе, что получил. Как показывали выжженные дубравы и перепаханные поля, вместе с перепуганными постояльцами придорожных трактиров, можно было понять, что учёба у него не задалась.

Одни говорил, что он отдыхал несколько часов и двигался дальше, рассказывая страшные истории из древности Зантара. Другие утверждали, что он был Вестником Смерти, что проносился по полям. За ним следовали наводнения и страшные ветра. От всех этих слухов, спиной Корра овладевали мурашки.

Когда на седьмой день пути солнце начинало заходить за горизонт, Кит Лионор, ученик Коула, взобрался на холм. Когда отряд подошёл к нему, он выдал:

— Он в трёх днях пути от нас. Он пугающе быстро бежит на восток, к Аркинтору. –

— Что за лихо несёт его туда? Гора же ведь проклята! — недоуменно воскликнул Корр

— Чем это? — спросил Дориан, подводя своего горного пони на холм

— Там погиб «предыдущий Неранов Наследник». Хеймдалнир Каменный Кулак — отвечал Мейстланд, поведя плечам от очередного морозного дуновения, подувшего с востока прям им в лица.

— А ещё, путники говорят, что видят огромные тени над горой. Им не верили, до сегодняшнего дня. — ведьмак Коул словно принюхался, когда Корр закончил сетовать на проклятую гору.

— Остановимся в следующей таверне, лошадям нужны отдых, а нам ответы — с этими словами, он погнал своего гунтера к тракту внизу холма. Остальным оставалось только последовать за ним.

Пока они загоняли лошадей, взгляд Корр был устремлён к горе, чью вершину огибали чёрные облака. Смотря в её сторону, в голову лезли проклятия в сторону Ненасытного, от того и страх, что Скверный Бог услышит эти нотки и явиться самолично. Мейстланд помотал головой, отгоняя мысли о Ненасытном. И без них приходилось тяжело.

Ближе к ночи они остановились в трактире «Перевоз», где заправляла фермерская семья. В здешних полях близ дозорных башен, располагались фермы и к вечеру все хотели пропустить стаканчик другой. Главенствовал здесь мужчина по имени Урт, его семья насчитывала больше трёх сыновей и пяти дочерей, который наводили порядок в трактире. Сам Урт оказался плотно сбитым человеком, на стойке перед камином которого красовался боевой молот, явно принадлежавший хозяину этого места.

Оставив лошадей в конюшнях, они заняли стол в конце длинного зала, заполонённого наполовину. Пока Дориан заказывал выпивку, Кит Лионор шёл по пятам за Коулом. Корр же уже сидел за столом, в ожидании ответов. Старик с грохотом распахнул перед ним старый фолиант, с раскошенными страницами.

— Вам нужны ответы, они перед вами, юный лорд. — Ведьмак усмехнувшись, почесал пышные усы, когда им поднесли пиво и сразу же повеселел, когда на усах осталась столь же пышная пенка.

Перед Корр лежала книга, словно это был том из библиотеки Илайтана. Обложка из кожи дракона, казалось, ещё горячая, а застывший глаз ящера, служивший центром обложки, прожигал взглядом саму душу. Открыв книгу по центру, где красовалась красная ниточка, глазу мага, предстала расписанная золотом картина. На ней, во всей красе предстал дракон, в точности как тот, которого убил Айдан в первый день зимы. Внизу было расписано витыми буквами его имя «Балкрас Бронегрыз. Убийца Королей» однако, была и ещё одна строка. «Родственный брат и наставник: Рахварион Мудрый с Горы Аркинтор» На следующей странице как раз таки расположился этот самый Рахварион. Нельзя было сказать, что эти два ящера приходились друг другу роднёй, так как у обоих был разный окраса и Рахварион был намного крупнее Балкраса. Но то, что белый дракон жил на горе Аркинтор, уже много объясняло.

— Айдан идёт на гору, чтобы убить этого Рахвариона? — Кит и Коул заржали во всё горло

— Рахварион ему не по зубам! Он — старый прозорливец! Кровь Бронегрыза даровала ему сил и память убитого. Он идёт учиться у него и наша цель, добраться до них раньше, чем Варлоки. — подвёл итог старик, вернув фолиант себе на пояс.