Терон и Корр рванулись к центру зала. Ир-меры и Падшие горели в огне, или же были заморожены в ледяные статуи. Маги, наконец, скинули оковы страха и сейчас могли бороться с тварями Тай-Фера. Близнецы побежали. Крики и визг в ушах рвал перепонки. Вирна подхватила упавшую Лину и вместе с Аэйри они отошли подальше от битвы. София, подкинув Рог Алкирион в руках, кинула его Терону. Мейстланд проскользил вперед, обходя дуэль Айдана и Харгодора. В его голове ревели голоса и утихли они в тот момент, когда Рог оказался в его руках. Небывалой до сели силой наполнилось его тело и источник магии в его жилах загорелся ярчайшим огнём. Только он хотел подуть в Рог, чтобы вылечить раны своих союзников, как послышался дикий визг, и потоки ветра оказались настолько сильными, что в конец зала, к Лине, они снесли абсолютно всех, кроме Корра, Айдана и Харгодора.

Удар оказался неожиданным. Айдан не был к нему готов и потому отступил на шага назад. Ни ир-меров, ни Падших он не видел вокруг себя. Лишь проклятого Лорда Тьмы. Яростно воскликнув, он крутанулся, когда противник попытался ударить вновь. Шрамы от первой схватки с офицером Ненасытного заныли с дикой болью, которая почти парализовала его тело. Проклятый адамантит в опасной близости от его лица. Айдан отшагнул назад. Ещё раз. И ещё раз. Харгодор наступал. Боль в теле заставила Айдана перейти в оборону, лишь изредка пытаясь атаковать в ответ. Искры летели, когда меч врага соприкасался с щитом Эреда. Щит гудел и с каждой секундой издавал всё больший резонанс. Тогда Айдан ударил боевой кромкой в виде лучей солнца. Высвободившаяся энергия потоком, похожим на наводнение, окутало Тень Предателя, обжигая его подобно жидкому огню или же свету, проникавшему в самую подкорку сознания.

Айдан шагнул в сторону и ударил ещё раз. Ударил сильнее, ударил раза четыре, рассекая гниющую плоть Харгодора. Проскочил ещё один удар. Он высвободил молнии и они как иглы вошли в Тень Предателя. Но Харгодор даже звука не издал. Он лишь припал на колени, когда раздался дикий вопль ветра, сносящий с ног. Айдан не удержался, и пошатнувшись, упал на спину, чуть-чуть сносимый ветром.

Всё произошло слишком быстро. Тень на тёмных крыльях опустилась напротив Корра, стоявшего совсем неподвижно. Потоки визжащего ветра обходили его стороной. Харгодор, как ни в чём не бывало, встал на ноги, подтянул в себе меч и в мгновение ока оказался рядом с Айданом. Он хотел было подняться, но ветер прижимал его к земле. Тень Предателя с победой ухмылкой своим тяжёлым сапогом наступил на айданов меч, подаренный ему на битву с Балкрасом Бронегрызом, лордом Марием Мейстландом. Шаркнув каблуком, Харгодор поднял ногу. Он переломал меч из чистого адамантита, направив в этот шаг всю свою силу. Айдан закричал что есть силы, но это было только начало. Уперев острие своего меча в запястье противника, Харгодор наклонился и прошептал, переводя меч к основание безымянного пальца, ногою своей придавливая руку Айдана, что держала щит.

— За мою Астеру, за мою славу! –

Прошипел Харгодор, отрубая Айдану палец. Завопив, что есть силы, Айдан направил силу внутри себя, и молния в его окровавленной руке вошла в меч, а затем и в тело Тени Предателя. Кровь лилась рекой. Ветер перестал выть как дикий. Шок отчистил разум Айдана. Встав на ноги, он с болью и слезами воззвал к свету, дергая левой рукой. Щит Эреда спрятался в наручную пластину. В руках Айдана оказалось копьё из чистого как родниковая вода света, обжигающее его ладони. Но он не чувствовал этой боли.

К этому времени на битву подоспел обожженный Алгирнор, вооруженный тесаком. Айдан раскрутился на месте. Копье в его руках как пятно расплылось в воздухе и загудело, когда Лорды Тьмы стали приближаться к нему. Айдан метнулся в сторону, изворачиваясь от Скверного Огня и метнув это самое копьё в Харгодора, он обездвижил одного врага. Раскрыв щит Эреда, он прикрылся от очередной атаки Алгирнора, и толкнув его щитом, он ударил боевой кромкой, прямо шею Безмолвного. Тот пошатнулся, и попытался было вздернуть руку, но Айдан переиграл его. Он ударил ещё раз, кромкой, но на этот раз в локтевой сустав. Затем ещё раз, когда его враг пошатнулся и упал на колени, но следующей удар упал прямо в шею Лорда Тьмы. Он упал на спину. В этот момент Харгодор уже встал, выдёргивая из себя копья. Айдан выкинул руку вперед, и притянув копьё к себе, он метнул его ещё раз. Затем опять.

В этот момент Алгирнор потратил все силы, чтобы направить тонкую струю Скверного Огня. Это спасло Лордов Тьмы.

Жгучая боль пронзила бок Айдана. В голове вновь заверещал Макар. Он уже мало что понимал. Только боль и голоса безумцев в голове, сводящие его с ума. Тень Предателя и Безмолвный ускользнули в темноту. Корр стоял неподвижно. В глаза помутнело и Айдан почти ничего не видел, беспомощно шатаясь из стороны в строну. К нему подскочил Терон, о чём-то орущий. Айдан ничего не понял и упал, прижимаясь лицом к холодному полу.

Файнсандель и его эльфы отступили к остаткам магов. Больше ир-меров и Падших не наблюдалось. Дориан-ор-Мохан вонзил топор в голову ир-мера с головой ворона. Тварь пыталась проклевать его лицо, за это и поплатилась. Сплюнув кровавую слюну, гном огляделся. Корр стоял неподвижно. А рядом с ним стояла… леди Викония Даркхолм, в своём белом платье с серебряными украшениями и… бритвенно острыми клыками, выступающими из-под верхней полной губы. Дориан подбежал к лежащему Айдану, и стал будить его, пока Терон попытался метнуться к брату.

— КОРР! — провопил он, но брат его не слышал. Терон увидел, как проклятая маркиза вонзает свои белоснежные клыки в шею Корра. Он даже не колыхнулся, казалось, он получает наслаждение с болью одновременно. Его кожа стала иссыхать, а тело худеть прямо на глазах. Тогда Терон подул в Рог. Раскатистая нота оглушила вампира и тварь заверещала. Айдан проснулся и соскочил с пола. Однако Корр оставался в её лапах. Лина и Вирна почти в один голос завопили что-то невнятное, но их воплей было не разобрать. Викония прильнула к Корру и что-то прошептала ему на ухо, и поцеловала. Глаза Мейстланда стали белыми, и он как опьяненный прошагал к брату. Потоки воздуха откинули его, и Терон неловко выронил Рог, который Викония подтянула к себе в руки.

Они следовала за его плечом, безумно хохоча, словно она была его королевой и госпожой. В руках она держала Рог и что-то еле слышно нашептывала, словно пела свою пьянящую сонету. Тогда к Корру подбежала Лина. Насмехаясь над ней, Викония отошла от Корра, покручивая в руках Рог. Лина схватила его за грудки и принялась трясти, пытаясь пробудить от страшного сна, а он смотрел на неё белками своих глаз без зрачков.

— Корр, ради меня, очнись, умоляю, очнись!!! — прокричала архимаг, но Корр лишь повернулся к своей пленительнице.

— Убей её, любовь моя, и я твоя! — пролепетала она. Корр посмотрел на Лину и в мгновение ока в его руке материализовался кинжал изо льда. Лина успела только вдохнуть, прежде чем Корр вонзил лёд ей под сердце. Корр не чувствовал. Лишь исполню приказ, а Лина смотрела него, схватившись за низ его куртки. Смотрела и плакала. Он убил её. Подкошенная как агнец, она закрыла рот ладонью, чтобы сдержать крик.

— НЕТ! — завопил Терон, когда архимаг завалилась к ногам Корра. Слёзы градом лились из её глаз. Брат подскочил к Корру. Но стоило Терону занести кулак для удара, как лёд братского кинжала полоснул прямо по левому глазу. Терон припал на колени, рыча и плача от боли. Он лишился глаза. Кровь залила его с головы до ног, и ярость пронзила всё тело. Закрывая одной рукой кровоточащую глазницу, второй он помог себе подняться.

— КОРР! — прорычал, кидаясь на брата.

Огонь и лёд встретились на их пути. Оба близнеца вскинули руки. Корр направил холодную бурю, а Терон огненный шторм. Потоки двух противоположные стихии сплелись, когда братья отошли друг от друга на десяток другой метров. «Благо девчонки Ватаги» — подумал Терон — «уже накинулись на эту растреклятую суку!»

Думать о другом он уже не мог. Корр его не слышал. Корр хотел его убить, и это была не детская забава! Он взаправду хотел заморозить брата и расколоть его ледяную статую. Терон закричал, несмотря на то, что из его глазницы рекою лилась кровь. Левый глаз уже ничего не видел, и он стал кричать так громко и протяжно, как только мог. Пламя из его рук стало подобно змею, луч вился как уж на сковороде и жар вокруг него стал обжигать кожу даже через одежду.