Что я могла на это ответить? Что теперь уж точно никогда не предам и не уйду? Это и без слов понятно. Однако, было кое-что, что я считала важным, и ректору необходимо было знать об этом.

— Иногда слабое место может оказаться местом силы, надежным тылом и просто уголком, где можно согреться усталому путнику, Ори, — тихо сказала я. — Мы отвлеклись. Нужно знать факты, чтобы потом их сопоставить и ответить на твои вопросы.

— Ты так считаешь? — удивился герцог. — Да и нет особых фактов. Кто ж в здравом уме станет изучать проклятых первородными?

— Я.

— Я говорил о тех, кто в здравом уме, Тэсси, — хохотнул муж.

— И ты полагаешь… — я нахмурилась. — Ори?.. Уж не хотел ли ты сказать…

Я отстранилась и потянулась за подушкой, которую намеревалась использовать как оружие.

— Тэсси, никто в здравом уме не станет питать привязанности к такому как я. Обычно все отношения напоминают сделку. А ты… Я ведь тебе нравлюсь просто так?..

Он смотрел на меня, и казалось, что стальной блеск его глаз проникает прямо в душу. Нет, подушка отменялась. Я не могла на него обижаться или злиться. Совсем.

— Ты мне нравишься, Ори. Очень. Не сомневайся.

И мы целовались, что-то шептали, смеялись и снова целовались, но о проклятой магии супруг не забыл, и когда получил необходимую долю нежности и ласки, все же рассказал о том, что знал, и о чем догадывался.

С темной магией рождались арсы только в самых магически одаренных родах. Те дети, кто получал магию мрака от рождения, погибали еще младенцами. У тех же, в ком дар проявлялся позже, был шанс пожить дольше. С ними работали лучшие маги и целители, помогая обрести внутреннюю гармонию. У некоторых это получалось. Ненадолго. Так или иначе, что человек, что арс — все подвержены страстям, и на пике дар брал верх, превращая своего носителя в монстра, жаждущего лишь разрушать, убивать, сеять хаос и разруху. Поскольку ни одного превратившегося не смогли вернуть в обычное состояние, их устраняли. Хотя достоверно об этом не известно даже герцогу. Монстры поступали в распоряжение Совета магов и больше о них никто не слышал.

— А ты разве не в Совете? — тут же спросила я.

— Теоретически, да, но практически я слишком молод для принятия глобальных решений. Не перебивай, слушай дальше.

Он переложил меня себе на плечо и, поглаживая волосы, продолжил рассказывать. А я не перебивала, но кое-какие догадки у меня все же были.

— Я прилежно учился. Полученная еще до обретения дара база знаний помогла подчинить мрак и держать его в узде. А потом появилась ты. Мне навязали тебя в жены, Тэсси. Я был далеко не в восторге получить жену человечку совсем не из-за того, что у тебя иная раса.

— Ты боялся, что твоя тьма напугает меня, правда? Поэтому не предложил мне полетать? — без задней мысли спросила я, а вот Ори застыл.

— Кто тебе предлагал полетать? — очень медленно произнес он, и я поняла, что спалилась.

— Это не имеет никакого значения ни для меня, ни для того, кто проводил проверку, понял?

— Лесар… — вздохнул супруг и успокоился. — А ты бы хотела со мной полетать?

— В любое время, дорогой, но не сегодня. У тебя было слишком много потрясений. Лежи, рассказывай и восстанавливай свою магию, — улыбнулась я.

— То есть, ты хочешь сказать, что тебе не противен мой мрак? Ты его не боишься и не брезгуешь? — прищурился Ори.

А я… Я рассмеялась.

— Ты такой умный, такой талантливый и такой глупый! Твоя магия — это часть тебя, понимаешь? Я просто не могла принять тебя и не принять твою магию! Это все равно, что брезговать рукой, ногой, ухом… И твоя тьма она тоже приняла меня сразу, когда почувствовала, что ты мне дорог. Лишь один раз магия мрака осталась холодной и злой, в тот момент, когда ты превратился в монстра. Но даже тогда я знала, что меня она не тронет.

— Хочешь сказать?..

— Не хочу! Я говорю тебе прямо — ты дурак, Ори! Вот ты говорил мне тут много страшных слов: подчинить, обуздать, поработить… Нельзя поработить или подчинить себя, но можно ценить, беречь, любить. Магия — это нечто такое, что делает тебя тем, кто ты есть. Вот так-то!

— Хмм… — промычал супруг и затих надолго.

Я тоже молчала. Ему многое стоило переосмыслить. Договориться с самим собой — это вам не аппендэктомию провести. Мне же оставалось думать о Фрее, сестрах, Леандоре и тех, кто вторгся в этот прекрасный мир. И я не себя имела в виду, а тех странных темных сущностей… С черной, между прочим, магией. Как же жаль, что дневник далекого предка не раскрылся передо мной полностью! Но зато можно было строить гипотезы и предположения. Например, я знала, что отношения между арсами и людьми испортились ровно тогда, когда появились странные сущности…

Стоп!

А ведь супруг участвовал в стычках на границах. Непонятно, почему ни одна сторона не может доказать, что они имеют место. Казалось бы, чего сложного? Люди напали на отряд арсов. Почему не признать этого? Ведь остаются очевидцы, трупы, в конце концов. Или, к примеру, арсы нападают на обоз людей… Почему обе расы отрицают эти нападения? Более того, несмотря ни на что, пытаются договориться о мире, хотя с каждым годом это становится все сложнее сделать.

И что-то тут не сходилось… Да не что-то, а абсолютно все!

— Ори…

— Да, моя Тэсси…

— Расскажи мне о стычках с людьми на границе Аэрлеи.

Мир перевернулся. Вернее, перевернулась я. А точнее, меня перевернули и нагло нависли сверху.

— Ты самая невозможная из женщин, человечка! Разве о боях и сражениях говорят в постели с мужчиной? — глаза сверкали, а голос был такой, что только усилием воли мне удалось угомонить мурашек.

— Если тебя смущает постель, давай перейдем еще куда-нибудь, — ответила я.

Светлость показательно горько вздохнул и сделал вид, что смирился.

— Чего ради тебя не сделаешь, птичка.

А дело обстояло так: каждый раз в стычке участвовали или никому неизвестные люди, или незнакомые арсы. Вот так вот. Это никак не вписывалось в картину мира, где существовали и волей-неволей тесно сотрудничали всего лишь две расы, но зато очень перекликалось со статьей Фрея, где он говорил о том, что самые продвинутые сущности могут создавать себе тела.

— И вам никогда не удавалось взять врага в плен?

— Бывало. Только все пленные погибали, а потом бесследно исчезали, как и трупы врагов, — ответил герцог.

— Тогда с чего вы решили, что на арсов нападают люди?

— Потому что нападают ЛЮДИ! А на людей — АРСЫ!

— Хмм… — лично я не была в этом так уверена. На любое черное есть еще чернее. — А какой цвет магии у нападавших?

Не знаю, на что я рассчитывала. Ведь черный цвет выдал бы пришлых сущностей с головой, а любой другой разбивал мою теорию в пух и прах. Откуда у темных другая магия?

— Какой-какой… обычный, согласно основных спектров Леандора.

Вот и все. Разрушена моя теория. А если?.. Хотя нет, такого просто не может быть. Или может? Не зря абсолютно везде стоят накопители излишков магии. Вдруг это никакие не излишки? О, тут было над чем задуматься и в чем разобраться, но мне не дали. Супруг снова обнимал, целовал и просто заражал своей страстью. И разве я могла ему отказать в такой малости? О, нет! Тем более, сама жаждала этого всем сердцем.

— Ори…

— Да, моя Тэсси…

— Еще один вопрос. Клянусь, на сегодня последний!

— Задавай, — обреченно произнес он.

— А Гмыра в Совете магов?

Лицо супруга стало озадаченным и удивленным.

— Почему тебя это интересует?

— Понятия не имею, но ответ услышать хочу.

— Да, она действительный член Совета. Допрос окончен?

И его рука была там… а губы в таком месте, что я не сказала. О, не-е-ет! Я выкрикнула:

— Да! Да! Окончен, Ори! Клянусь первородными арсами!

Не забываем, что у меня есть группа.

К утру вопросов только прибавилось, но спрашивать уже не хотелось. Тем более, Светлость получил корреспонденцию и за завтраком все свое внимание уделил чтению писем.