– Как ты узнаешь, что переместился назад во времени, а не только в пространстве, Норби? – Йоно выглянул из иллюминатора. Из космоса земля казалась прекрасной, но та сторона, на которую они смотрели, была окутана густыми облаками.

– Просто знаю, и все, – ответил Норби.

– Я вижу континенты! – воскликнул Джефф. – Африка, Европа… мы попали на нужную сторону Атлантики, и очертания континентов имеют такую же форму, как и в наши дни. Значит, мы не проскочили далеко в прошлое, когда все материки были собраны в единую Пангею, еще до зарождения человечества.

– И все-таки, Норби, – настаивал Йоно. – Как ты узнаешь, что переместился достаточно далеко во времени?

– Во-первых, я гений, – скромно отозвался Норби. – Но существует и другое объяснение. Мы вышли из гиперпространства на темной стороне планеты. Вы видите где-нибудь электрический свет?

– Ты прав, – произнес Йоно. – Отлично сработано, Норби. Это означает, что мой родовой слон жил во времена молодости моего народа, задолго до изобретения электричества. Йоно – древняя семья. Считается, что моя прапрабабушка особенно гордилась своей реликвией, доставшейся по наследству от вождей племени. А теперь давайте спустимся вниз, и…

– Так мы не найдем вашего слона, – возразил Норби. – Я должен снова настроиться на реликвию. Если этот бивень существует на Земле в настоящее время, я почувствую сильнейший толчок от реликвии, пытающейся слиться со своим оригиналом. Потом я пойду по следу до тех пор, пока этот обломок не сольется с настоящим бивнем живого слона.

– Как же я тогда получу обратно свою реликвию? – Йоно затравленно озирался по сторонам. – Мне и в голову не приходило, что ты собираешься воспользоваться таким ужасным методом! Иви убьет меня, если я не привезу бивень обратно. Кроме того, есть еще Вина – если она принесла письмо с доказательством того, что наша реликвия была подарена ее прапрадеду, то придется отдать бивень ей.

– Реликвия может возникнуть сама по себе, как только мы покинем это время, – утешил его Норби.

– А может и не возникнуть?

– Парадоксы путешествий во времени весьма загадочны. Я никогда не понимал их, несмотря на свою гениальность.

Йоно застонал.

– Я должен как следует подумать, – пробормотал он.

Джефф прикоснулся к Норби.

«Кажется, мы испортили адмиралу прекрасный уикэнд. Как нам ублажить его?»

Норби взял реликвию у Йоно и минуту-другую подержал ее в руках, а затем протянул обратно.

– На корабле есть маленький стазисный контейнер? – спросил он.

– Кажется, да.

– Давайте положим реликвию в контейнер и оставим ее на корабле. Думаю, сэр, теперь я засек местонахождение вашего слона, и мы можем спуститься на поверхность с голографической камерой.

Йоно нашел контейнер, благоговейно вложил в него кусочек бивня, закрыл крышку и поставил контейнер в свой личный сейф.

«Норби, нет никакой гарантии, что реликвия адмирала не исчезнет, когда мы приблизимся к слону на достаточное расстояние».

«Я знаю, но это лучшее, что я мог сделать, Джефф. Если реликвия вообще собиралась исчезнуть в этом времени, то она уже исчезла. Лучше не искушать судьбу и не заглядывать в сейф.

– Ну вот, теперь я готов, – произнес Йоно. – Соверши прыжок отсюда в нижние слои земной атмосферы, а затем выровняй корабль над слоном на антиграве. Может быть, он примет нас за облачко и не обратит внимания.

Вид Земли на смотровом экране исчез, сменившись серой пустотой гиперпространства, которая почти немедленно превратилась в серый цвет иного, более насыщенного и приятного отттенка. Они попали в слой облачности.

– Идеальное убежище для корабля, – сказал Норби. – Я чувствую слона где-то поблизости.

Йоно перекинул голокамеру через плечо.

– Я не дождусь того момента, когда начну снимать, – мечтательно произнес он.

– Думаю, вам не следует идти самому, адмирал, – у Джеффа появилось нехорошее предчувствие. – Норби может заснять слона, не подвергаясь никакой опасности.

– Я хочу снять фильм в натуре, а не через иллюминатор с телескопическими линзами! Я хочу дышать одним воздухом с моими предками, даже чуять запах этого слона!

– Но, адмирал…

– Окажи мне такую милость, Джефф. Неужели лишь потому, что тебя не интересуют собственные предки…

– Мои предки слишком перепутались, в них не разберешься, – вздохнул Джефф. – Ладно, но тогда пойдем все вместе. Пусть Норби держит вас под мышки, а я буду цепляться за ваши ноги. У меня тоже есть одно из записывающих устройств Евтерпы, так что с музыкой все будет в порядке. По крайней мере, мы запишем трубные звуки слонов и урчание их желудков.

– Очень смешно, – Йоно похлопал Джеффа по плечу. – На самом деле тебе так нравится это приключение, что ты не хочешь оставаться в стороне. Верно, кадет?

– Разумеется, адмирал. – Отчасти это было правдой, но в основном Джеффу хотелось присмотреть за Йоно, который вел себя как мальчишка, позабывший об осторожности.

– О’кей, – Йоно направился к воздушному шлюзу. – Но не раскачивайте меня в воздухе. Эта голографическая камера делает снимки за крошечные доли секунды, и если вы будете дергаться, то можете испортить фильм. Итак, мы выходим. Я хочу видеть моего слона!

Сперва Норби вытащил Йоно из воздушного шлюза и поднял его на антиграве, чтобы Джефф мог ухватиться за ноги адмирала.

– Должно быть, со стороны мы представляем из себя жуткое зрелище, – мрачно произнес Йоно.

– Будем надеяться, что облачность не рассеется до тех пор, пока мы не найдем слона, – сказал Норби.

В кромешной тьме невозможно было что-либо разглядеть. Норби спускался медленно, словно нащупывая путь к долгожданной цели. Джеффу казалось, что они движутся в густом супе.

– Кажется, я чувствую присутствие слона, – прошептал Норби. – Или, скорее, его бивня. Ваша реликвия, адмирал, но так сказать, в ее естественном состоянии. Она прямо по… о-опс!

– Эй! – завопил Джефф. – Я только что ударился о землю!

– Отпусти мои ноги, Джефф, и я тоже слезу.

Джефф отпустил ноги Йоно и выпрямился, помогая адмиралу совершить более мягкую посадку.

– Где мой слон? – спросил Йоно. – Я ничего не вижу из-за этого проклятого дождя.

– Значит, вы не сможете снимать, верно? – спросил Джефф. – Тогда нам лучше вернуться через недельку…

– У меня нет целой недели, кадет. В моем распоряжении лишь два выходных дня.

– Я хочу сказать, что Норби может мгновенно переместить нас во времени.

– Разумеется, кадет, но эта камера может снимать и под дождем, если я поверну небольшой переключатель – вот так! Сделаем несколько артистичных кадров на фоне мокрого ландшафта, а затем будем снимать на солнышке. Фильм должен быть приближен к действительности… вы ничего не слышите?

– Это гром? – спросил Джефф, тоже услышавший какой-то рокот. – Но я не видел молнии…

И тут, словно природа услышала его, вспышка молнии обратила свинцовую пелену дождя в расплавленное серебро. Кто-то закричал, но в следующее мгновение крик потонул в раскате грома, от которого содрогнулась земля.

Джефф, смотревший на Норби и адмирала, видел, что они не кричали.

– Обернись, – тихо сказал Йоно. – Прямо за твоей спиной… я видел маленького ребенка, идущего в нашу сторону, но потом молния ослепила меня.

Джефф повернулся и заметил маленький, смутный силуэт, спотыкающийся под струями ливня. Ребенок жалобно плакал; по-видимому, он был не только испуган грозой, но и ранен.

– Эй! – позвал Джефф. – Иди к нам!

Угрожающий рокот раздался снова. Ребенок захромал вперед, но недостаточно быстро. Вспыхнула очередная молния, выхватив из пелены дождя огромную, темную форму, надвигающуюся сзади.

– Это ваш слон, адмирал! – крикнул Норби. – Доставайте камеру!

Джефф, который был ближе к ребенку, побежал к нему, но поскользнулся на мокрой траве и упал. Он с ужасом увидел, как один из бивней животного скользнул по боку ребенка, отбросив его в сторону.