– Норби, я очень ценю тебя, и ты это знаешь. Надеюсь, компьютер Академии поможет мне справиться с космической динамикой, но только ты можешь быть моим другом.

– Спасибо, Джефф. Я займусь космической динамикой и попытаюсь научить тебя, прежде чем отправлюсь на Землю… может быть, завтра.

Джефф продолжал заниматься. Теперь в комнате Космической Академии, где стояла лишь койка, шкаф, стол, стул и два компьютерных монитора, наступила полная тишина. На бледно-зеленых стенах комнаты висели две голографические картины. На одной из них были изображены родители Джеффа, пять лет назад погибшие в космической катастрофе. Дьявольски привлекательное, улыбающееся лицо, глядевшее с другой картины, принадлежало двадцатипятилетнему брату Джеффа – Фарли Гордону Уэллсу, прозванному «Фарго» в честь отдаленного предка, который по пути через Северную Дакоту умыкнул золото из местного банка, похитил дочь шерифа и получил за свои труды (согласно тогдашним законам) прекрасный костюм из дегтя и перьев.

– Ужасно, ужасно, – пробормотал Норби, нарушив тишину.

– Что ужасно? – механически спросил Джефф, не успев подумать, стоит ли ему поддерживать разговор.

– Продавать робота моего ума и талантов. Разумеется, если бы в то время я знал, что обладаю такими необычайными способностями, то сбежал бы из магазина подержаных роботов, пока владелец не поместил меня в стазисный контейнер.

– Если бы ты сбежал, то я бы не смог тебя купить.

– И то верно, – признал Норби. – Хорошо, что ты купил меня, Джефф, потому что кто-нибудь другой разобрал бы меня на части, пытаясь выяснить, как можно сделать таких же роботов. Откуда им знать, что во мне содержится металл из предыдущей вселенной – столь редкий, что когда ожерелье из этого металла оказалось у тебя, нам пришлось забрать его в отдаленное будущее…

– У нас с тобой были потрясающие приключения, – мечтательно пробормотал Джефф, откинувшись на спинку стула. – Во времени и в пространстве, благодаря твоим необычайным талантом. Но лучше не пиши о своих талантах и о наших приключениях, если ты хочешь оставаться моим роботом. Фарго, Олбани Джонс, адмирал Йоно и я – единственные земляне, посвященные в твою тайну, и мы сохраним ее.

– Тогда я напишу, что благодаря моим великолепным образцам мини-антиграва и гипердвигателя Земная Федерация смогла изобрести собственную версию – разумеется, лишь слабое подобие оригинала. Они никогда не постигнут моей способности путешествовать во времени, или телепатии.

– Пожалуй, я вернусь к своим занятиям, Норби.

– Кадет! – загремел чей-то глубокий бас. Джефф едва не упал со стула, торопливо повернувшись к двери, но дверь оставалась закрытой. В комнате никого не было.

– Кадет, смотрите на меня, когда я к вам обращаюсь!

На мониторе компьютера вместо уравнений космической динамики возникла массивная лысая голова адмирала Бориса Йоно, возглавлявшего Космическое Командование.

– Я использовал личную линию связи, – пояснил адмирал. – Это самый простой способ поговорить с тобой более или менее персонально. Мне только что позвонил Лео Джонс. Ты должен помнить его – это отец Олбани, мэр Манхэттена, что в американском секторе Земной Федерации.

Джефф с трудом удержался от улыбки. Высокопоставленные марсиане, вроде Бориса Йоно, всегда пользовались снисходительным тоном, когда говорили о Земле, первом доме человечества.

– Я помню, сэр.

– Только не волнуйся, Джефф, но Лео говорит, что тебе следует немедленно вернуться домой. С Фарго произошел несчастный случай, и там назревает какой-то кризис…

– Что случилось? – воскликнул Джефф. – Ему угрожает опасность? Что…

– До свидания, адмирал! – завопил Норби, схватив Джеффа за руку. – Мы уже в пути!

– Но я купил для вас билеты на…

Лицо адмирала исчезло, как и все остальное, прежде чем Джефф успел возразить против такой спешки.

Серая мгла окутала их. Несмотря на то, что Джеффу уже много раз приходилось бывать в гиперпространстве, у него засосало под ложечкой. Он знал, что за пределами защитного поля Норби начинается нечто смертоносное для всех биологических существ. Находясь внутри поля, он мог дышать до тех пор, пока не кончится кислород, а благодаря укусу драконицы с далекой Джемии, он мог телепатически беседовать с Норби.

«Почему ты так торопишься, Норби? Мы даже не знаем, где сейчас находится Фарго!»

«Я могу настроиться на Фарго. Не так хорошо, как на тебя, но мы попадем в нужное место. В состоянии стресса мои эмоциональные контуры активируют работу гипердвигателя, и я могу творить чудеса. Во всяком случае, надеюсь на это».

«Пожалуйста, Норби, не перепутай время! Я хочу увидеть Фарго сейчас, а не в прошлом, когда он был ребенком».

«Не беспокойся, Джефф. Мой гипердвигатель доставит нас на землю куда быстрее, чем орбитальный марсианский транспортер Космического Командования. Сейчас я использую гиперпространство только для перемещения в обычном пространстве, и ни на секунду не отклоняюсь от времени нашего ухода».

Мутная серая пелена исчезла, и они оказались посреди самого мрачного ландшафта, который Джеффу когда-либо приходилось видеть. За плоской долиной, лишенной всяких признаков растительности, вздымался горный хребет. Над горами бушевала чудовищная гроза, а облака нависали так низко, что было трудно определить время суток.

Защитное поле Норби предохраняло их от внешней среды, но несмотря на это, Джеффу стало жарко. Молнии слепили его, хотя дождя не было; все краски казались какими-то неправильными.

– О-опс! – произнес Норби. Ландшафт исчез, и они вернулись в гиперпространство.

«Норби, ты, кажется, говорил, что не собираешься путешествовать во времени. Это не та Земля, которую мы знаем! Там не было жизни, а жара проникала даже через защитное поле».

«Извини, Джефф. Я так старался не отклоняться от времени, что допустил небольшую погрешность в пространстве».

«Как это понимать? Куда мы попали?»

«На Венеру. Я чуть-чуть промахнулся…»

«Чуть-чуть!»

«Я попробую еще раз, Джефф. Трудно быть роботом, у которого есть эмоциональные контуры. Я так торопился убраться из Космической Академии, потому что Фарго нуждается в нашей помощи. Но на этот раз я не промахнусь».

«Уж пострайся!»

«Вот и все, Джефф. Мы дома!»

Последнее слово Норби произнес вслух, за мгновение до того, как Джефф с такой силой приземлился на ковер, что из него чуть не вышибло дух.

Прямо перед глазами Джеффа возвышалась пара огромных пластиковых сапог, подключенных через шнур к электрической розетке.

Ноги в сапогах принадлежали Фарго.

От коленей и выше ноги Фарго выглядели нормально. Его туловище тоже не вызывало опасений, особенно потому, что оно было обвито рукой Олбани Джонс, самой красивой женщины-полицейского на Манхэттене. Остальные части тела Фарго тоже казались целыми и невредимыми. Он смотрел на своего брата сверху вниз со своим обычным, иронично-вопросительным выражением.

– Мог бы и постучаться, – заметил Фарго.

– Ты тяжело ранен? Что случилось? – выпалил Джефф, не успев перевести дух. – Он был ужасно рад видеть Фарго не в больничной палате, а в гостиной их квартиры на Пятой авеню.

В этот момент дверь кухни распахнулась, и навстречу Джеффу вышел высокий, цветущий мужчина средних лет.

– Здравствуй, Джефф, – произнес Лео Джонс. Пышная грива волос соломенного цвета делала его похожим на добродушного льва. – Я не слышал звонка, но полагаю, у тебя есть свой ключ.

– Ключ – это я! – заявил Норби, помогавший Джеффу встать на ноги.

– Фарго, – сказал Джефф, – адмирал Йоно говорил, что здесь назревает какой-то кризис.

– Ну, не совсем, не совсем, – прогудел Лео. – Похоже, Фарго считает, что только ты сможешь как следует позаботиться о нем, так как моей дочери придется занять его место на специальном собрании Совета Федерации. Борис Йоно настаивал на том, чтобы именно она заменила Фарго. Постой, но разве он сам не рассказал тебе?