«Включи антиграв на малую мощность, и ты будешь порхать как птичка. Танцуй, пока зрители еще смеются».

«И пока режиссерша еще не вышла на сцену и не попыталась прикончить нас», – мысленно добавил Фарго.

Норби протанцевал на руках. Выглядело это не слишком изящно, но, как впоследствии заметил Джефф, «публика и не такое скушает».

Во время следующих каникул в Космической Академии Джефф и Норби нанесли визит в музей Метрополитен. Норби вел себя необычно тихо, разглядывая «ожерелье королевы». Надпись на табличке гласила, что это копия, сделанная Бемером и Боссанжем.

– Нико не узнает, что это не настоящая копия, а модель, сделанная Ментором Диккенсом, – сказал Норби. – Это ожерелье не может перемещаться в пространстве и времени – зато я могу!

Норби покачался на своих телескопических ногах.

– Я спас нашу историю. Правда, Джефф?

– Конечно, Норби.

– Впрочем, ты тоже помог.

– Так, самую малость…

Норби положил одну руку на музейную витрину, а другую – на свой бочонок. Послышался странный звук, словно робот прочищал горло, а затем он произнес глубоким, исполненным внутреннего достоинства голосом:

– Поведать вам хочу, друзья…

– Норби!

– «Я одинокий космолетчик, мой дом затерян среди звезд…» – пропел Джефферсон Уэллс, моясь под душем. У него было прекрасное настроение. Наконец-то он подготовился к экзамену по астрофизике!

– «Пропал вдали родной Манхэттен, где я бродил, не зная слез…» – пение закончилось воплем, когда мыло выскользнуло из рук Джеффа, ударило его по носу и исчезло в клубах пара у него под ногами. Он принялся вслепую искать мыло, а струи воды продолжали бить из отверстий в стене. Вода поступала под давлением, компенсируя искусственную гравитацию в Космической Академии.

Дверь душевой оставалась закрытой, однако Джефф отчетливо услышал чей-то вскрик и с гнетущим беспокойством осознал, что он не один. В следующую секунду он наступил на мыло.

– О-опс! – потеряв равновесие, Джефф приземлился на голый зад, прямо перед кем-то, чье лицо он не мог разобрать за клубами пара.

– Обнаженные люди не допускаются в присутствие одетых царственных особ! – негодующе произнес мелодичный женский голос. – Кроме того, здесь слишком сыро. Во что превратился мой дорожный костюм!

– Мы извиняемся, Джефф, – добавил другой голос, такой же мелодичный, но с металлическим отзвуком.

– Я выключу воду, – произнес третий металлический голос, который мог принадлежать только личному обучающему роботу Джеффа.

– Норби, что ты натворил?

– Я выключил воду. Разве так не лучше? Теперь мы можем видеть друг друга, – Норби повернул металлический бочонок, служивший ему корпусом, и подмигнул Джеффу обеими парами глаз, выглядывавших из-под полей его куполообразной шляпы.

– Великие звезды! – воскликнул Джефф, моментально залившись краской и пытаясь прикрыться губкой. – Ты притащил с собой Ринду и Перу!

Иззианская принцесса захихикала.

– Когда Норби настроился на тебя через гиперпространство, мы и представить не могли, что ты будешь мыться в душе. А почему вода льется так странно? На Земле неполадки с гравитацией?

Пера вручила Джеффу банное полотенце, и он повернулся спиной к Ринде, чтобы вытереться. Пера была инопланетным роботом, немного уступавшим Норби в размерах, предположительно женского пола, в то время как Норби настаивал на своей мужской сущности. В отличие от Норби, чья голова втягивалась в корпус, на вершине ее округлого металлического тела имелась выпуклость с тремя глазами, расположенными на равном расстоянии друг от друга. Их телескопические ноги и руки, двусторонние ступни и ладони были почти одинаковыми, так как Перу изготовили таинственные космические странники, известные под именем Других, а Норби был (по крайней мере, частично) собран роботами Других.

– С земной гравитацией все в порядке, потому что это не Земля, – ответил Джефф, торопливо влезая в свою кадетскую униформу, пока Ринда пританцовывала перед сушилкой. Ее просторные серебристые шаровары вздувались и опадали в потоке горячего воздуха, огненно-рыжие волосы развевались над зеленой туникой.

– Где мы? – спросила Ринда. – Понимаешь, Пера научила меня стандартному земному языку, и теперь, когда я могу выдавать себя за одну из вас, мне захотелось посетить Землю с неофициальным визитом. Мои родители по-прежнему считают, что существование нашей планеты должно остаться тайной для остального человечества. Думаю, ты помнишь, как сильно развито чувство превосходства у моей мамы – она не может примириться с тем, что примитивные земляне сравнялись в своих достижениях с теми, кого обучали Другие.

– Мои предки строили свою цивилизацию самостоятельно, без чьей-либо помощи, – заметил Джефф, надевая ботинки. – А вода здесь падает так странно, потому что псевдогравитация на искусственном спутнике вызвана его вращением. Ты находишься в Космической Академии, которая входит в Космическое Командование. Наша база вращается по орбите вокруг Марса, довольно далеко от Земли. Мы можем попасть на Землю через трансмиттер, но не раньше, чем я сдам экзамен по астрофизике. Он начинается через десять минут.

– А это обязательно? – Ринда надула губки. – Ты прекрасно выглядишь в форме кадета, Джефф. Ты повзрослел. Я особенно заметила это, когда…

– Ринда!

– …и готова поспорить, ты не заметил, что я тоже выросла. Мне уже одиннадцать лет, а тебе только что исполнилось пятнадцать. Или ты уже слишком взрослый, чтобы дружить со мной?

Ринда в самом деле выросла. Ее веснушчатое лицо заметно похорошело, а все остальное было уже не таким худым и по-детски угловатым, как в его воспоминаниях.

– Разумеется, нет, Ринда. Просто я ужасно тороплюсь на экзамен. Для меня очень важно вовремя сдать его. Норби мог бы подождать до тех пор, пока я не вернусь в нашу манхэттенскую квартиру.

– Нам пришлось покинуть Изз в спешке, – пробормотал Норби, сцепив руки перед своим бочонком. Это означало, что он смущен.

– Почему?

– Мы думали, ты обрадуешься нашему обществу, – прошептала Ринда, отводя взгляд. Судя по всему, от Джеффа что-то скрывали.

– Пера, если мне не изменяет память, твоей специальностью является наблюдение и регистрация фактов, даже самых незначительных, – сказал Джефф. – Не так ли?

– Да, Джефф. У меня так же есть мини-антиграв, как у Норби, но я не умею путешествовать в гиперпространстве.

– Кроме того, ты не умеешь лгать, – добавил Джефф. – Скажи мне, почему Норби отправил тебя с Риндой сюда, не поставив меня в известность об этом?

– Это я виновата, – ответила Пера. – К несчастью, я находилась при дворе, когда мать Ринды, Ее Королевское Величество, выслушивала жалобы простых граждан. Я сказала, сколько драгоценностей находится в настоящий момент в королевской сокровищнице…

– …сразу же после того, как мама заверила делегацию граждан, что финансы королевства крайне истощены и она не может выделить деньги на строительство новых школ, – пояснила Ринда. – Мама рассердилась и угрожала заключить Перу в стазисный контейнер. Я попросила Норби спасти Перу, поэтому мы отправились сюда. Когда мы вернемся домой, мама успокоится и простит нас.

– Понятно, – протянул Джефф, сдерживая улыбку. – Норби, пока я буду сдавать экзамен, ты можешь показать Пере и Ринде Космическое Командование. Только не забывайте говорить на Земном языке, а не на иззианском. Встретимся здесь, через три часа.

– О’кей, Джефф, – согласился Норби. – Пошли, ребята. А ты, Джефф, не забывай о космических пузырях, а также об узлах и струнах, – он заговорщически подмигнул Джеффу. – Это для экзамена.

– Ты говоришь загадками, – проворчал Джефф.

– Так уж я устроен. – Норби взял Ринду и Перу за руки и вышел из комнату.

Мчась по коридору на экзамен, Джефф подумал, что он забыл напомнить Норби о необходимости соблюдать крайнюю осторожность.