– Пфф, – презрительно фыркнула Шантара.

– Нет, – ответил Сонирал.

– Хорошо.

Эльф поднялся с места и вместе с двумя соплеменниками подошёл к драконице.

Они втроём долго что-то магичили, водя руками возле её живота.

– Да, к сожалению, магия подчинения уже наложена на плод, – изрёк председатель в итоге, и соплеменники подтвердили его вердикт.

– Частично наложена, – поправил его Сонирал. – Полный курс подчинения рассчитан на все девять месяцев.

– Полный курс — это уже для стопроцентной гарантии, – печально вздохнул эльф. – Однако хватить, боюсь, может, и этого.

– Да, такой вариант не исключён, – кивнул учёный Кодо.

– Вазлисар-Лорт, ты готов снять наложенное твоим зельем воздействие? – спросил эльф.

На мгновение тот задумался, однако потом помотал головой:

– Нет.

– Добровольная помощь ребёнку зачтётся при вынесении приговора, – напомнил председатель суда.

– Его невозможно снять, – мрачно выдавил Вазлисар словно бы через силу.

– Скажи лучше, что ты не знаешь, как это сделать, – презрительно усмехнулся Сонирал.

Мадо не удостоил врага ответом.

– Что ж, раз невозможно, значит... – вновь заговорил эльф.

– Наш отец уже разрабатывает средство, которое позволит нейтрализовать оказанное на плод воздействие, – вклинилась в прения Дэйнария. – И скоро оно будет готово.

– Ну конечно, разве эта стерва могла не выпендриться, когда Мадо только что фактически расписались в своём бессилии! – прорычал себе под нос Гирзел.

– Перестань, – осадил его Форил. – Неужели ты не понял, что Сольвейгриус собирался объявить о необходимости аборта?!

– Что он собирался объявить, ещё неизвестно. А вот она...

– Гирзел, хватит! – рыкнул на друга Форил. – Давай плескать ядом в адрес Дэйнарии ты будешь после суда.

Тем временем эльф, которого звали Сольвейгриусом, уже выяснял у Сонирала — неужто Кодо и правда готовы помочь появиться на свет ещё одному Мадо?! Тот заверил, что именно это и намерены сделать.

– Но вы ж испокон веков люто ненавидели друг друга! – продолжал удивляться председатель.

– Всё течёт, всё меняется, – улыбнулся блондин. – Да и малыш не виноват, что его родители — последние из уродов.

– Я не буду пить отраву, изготовленную этим белёсым гадом! – вскричала Шантара.

– Будешь, – отрезал Сольвейгриус.

– Нет, не буду! Вы что, всерьёз поверили, будто Кодо хочет только снять воздействие?! – она деланно расхохоталась. – Наивные! Да он же просто решил воспользоваться случаем и подчинить ребёнка Мадо себе!

– А вот во избежание подобных подозрений средство, изготовленное Сониралом-Варсом, сначала тщательно изучим мы.

Учёный охотно согласился с таким вариантом.

Шантара, правда, ещё долго орала, захлёбываясь ненавистью, — до тех пор, пока ей не пригрозили очередным штрафным сроком.

Вазлисар, кстати, не возразил по поводу вмешательства Кодо ни звука. Он вообще как-то весь сник — видимо, понял, что суровой кары ему уже никак не избежать.

На этом, собственно, слушание дела завершилось, и судьи перешли к обсуждению приговора.

– А как же покушение на Гирзела? – шёпотом удивилась я.

– Это уже внутреннее дело Мадо, – пояснил мне Кирилл. – На Совете Мадо и будет рассматриваться.

По итогам не слишком долгих прений, наказание преступникам было назначено следующее: Вазлисару — тридцать лет заключения за частичное подчинение своих соратников, восемьдесят лет за причинение вреда личности своего будущего ребёнка и ещё плюс десять штрафных лет. Итого — сто двадцать. Шантаре — восемьдесят лет за ребёнка и плюс семь штрафных за оскорбления и лжесвидетельство. Итого восемьдесят семь лет.

На следующий день состоялся второй суд, на который Мадо собрались полным составом. Нас с Кириллом, равно как и Ярнила с Сониралом, в зал пустили лишь на время дачи показаний. Причём давали мы их все по отдельности.

А жаркие прения шли за закрытыми дверьми до самой ночи. Как потом рассказал нам Гирзел, его опасения полностью оправдались — многие Мадо испугались с арестом всех учёных оказаться беззащитными перед угрозой агрессии со стороны Кодо и потому отчаянно противились большим срокам заключения. В итоге пятеро учёных получили лишь по пять лет. Старшие из драконов и вовсе ратовали за ограничение их свободы пределами лаборатории. Однако Гирзел не был намерен прощать им участие в покушении, а заключение в лаборатории для них и вовсе не наказание — они там и так добровольно полжизни торчали.

Те, правда, усердно раскаивались, просили у него прощения и клялись, что впредь ничего подобного не повторится. Тем не менее вердикт остался прежним — пять лет заключения в каземате.

Кстати, на те же пять лет компанию им составит и Вазлисаров шпион Зошер.

Что же касается самой парочки главгадов, тут большинство Мадо были глубоко возмущены попыткой убийства родного сына. И сочли, что даже опасность со стороны Кодо не может служить поводом для того, чтобы скостить им сроки. В результате, Вазлисара с Шантарой приговорили к пятидесяти годам заключения каждому.

То есть суммарно Шантара должна будет отсидеть сто тридцать семь лет. А вот суммарный срок Вазлисара составил те самые максимальные сто пятьдесят лет. Правда, тут выяснилось, что штрафные годы добавляются даже к максимуму, поэтому в итоге его всё же ждёт заключение на сто шестьдесят лет.

Следующий день мы решили ещё провести с Гирзелом — поддержать его после двух судов и всех связанных с ними треволнений.

Чтобы не летать туда-сюда с нами в замке Мадо остались и Кодо. Точнее, двое из них — Сонирал улетел домой рано утром.

– Что ещё за глупости?! – возмутился Гирзел, услышав, что мы собираемся воспользоваться порталом Кодо. – Чем вас наш Воолло не устраивает?!

– Только тем, что я толком не знаю, в какие положения нужно выставить ключи, – ответил Кирилл. – Да, твой брат при мне объяснял общий принцип. Однако в конкретике речь шла о совершенно другом сроке перемещения.

– Так можно же посмотреть книгу о Воолло, – тут же предложил Мадо. – Она должна храниться у Вазлисара. Где-то я даже видел её во время обыска замка. А запрет на перемещения я отменю. Считайте, что уже отменил.

– Гирзел, к чему все эти сложности — сначала убить кучу времени на поиски книги, а потом ещё разбираться в управлении и рисковать промахнуться? Тогда как Ярнил с гарантией переместит нас в нужный день и час, – возразил Лисовский.

– И вообще не факт, что ваш Воолло ещё работает, – язвительно вставила Дэйнария. – После трёх-то веков простоя.

– Да нет, работать-то он работает, – неожиданно заявил Кирилл. – Пару лет назад им пользовались.

– Кто это им пользовался?! – оторопело вопросил Гирзел. Причём обалдел он настолько, что даже забыл в очередной раз зацепить Дэйнарию в ответ на её саркастическое замечание.

– Вот мне тоже очень любопытно, – тут же заинтересовался Ярнил. – А главное — как такое допустил Вазлисар?!

– Да приходил сюда кое-кто от его старшего сына, – пояснил оборотень. – И как ни странно, вероятно, ввиду заслуг того перед Соктавой, Вазлисар не посмел отказать ему в просьбе. Правда, повидаться с ним самим так и не пожелал, хотя и пройти-то для этого было нужно всего лишь несколько сотен метров. И даже известие о том, что сын недавно был тяжело ранен, не растопили отцовского сердца, – добавил он с кривой усмешкой.

– Урод, – зло процедил сквозь зубы Ярнил.

– Тут остаётся радоваться, что ранил его не сам папаша, – заметила Дэйнария. – Но всё равно удивительно, что Вазлисар позволил воспользоваться временныммм порталом.

Гирзел зыркнул на неё — очевидно, язык у него так и чесался сказать какую-нибудь гадость в ответку за слова о папаше. Но то ли так и не придумал, как именно её поддеть, то ли что, однако произнёс совсем другое: