– Верно. Один лидер уходит, на его место приходит следующий. Места в системе четко распределены и любая система тяготеет к стабильности. В каком случае система становится нестабильной?

– Ресурсы… – выпалил Коста наобум. – Когда их мало…

– Не только. Устойчивость и сила системы определяется связями и силой звеньев. Одно слабое звено способно разрушить систему целиком и тогда – в любом клане – происходят изменения…

– Если Глава не способен удержать власть…

Сейши кивнул.

– Система – остров знаний. Элементы системы – кураторы, ученики, помощники и ресурсы. Тройки – крупные звенья, каждый ученик в составе тройки – мелкие. Места распределены давно. Что вынуждена делать система, если в нее добавляют новый неучтенный элемент? Думай!

– Измениться… – тихо прошептал Коста. – Система вынуждена измениться и… создать новую иерархию…

– Или вытеснить элемент из системы, чтобы сохранить старую. – Сейши ткнул кончиком трости Косте в плечо. – Ты лишний элемент, новый элемент, неучтенный элемент, элемент, разрушающий давно сложившуюся систему… элемент с пока что неизвестным рангом. Какой самый простой способ сохранить устойчивость старой системы?

Коста поджал губы, думая.

– Самый. Простой. Способ.

– Уничтожить, – выдохнул Коста неохотно. – Уничтожить угрозу устойчивости.

Кабинет Наставника Шрама

Комната утопала в сизом дыму, хламе, наваленном тут и там. Семнадцатый осторожно перешагнул брошенные на полу тренировочные доспехи Наставника, двумя пальцами тронул стул – решаясь сесть на него или постоять, потому что с него свисали вещи… рубашка, штаны, и что-то снизу, больше всего похожее на…

Семнадцатый отвел глаза в сторону, чтобы не думать о том, что это было. На столе, отодвинутые в сторону, горкой стояли грязные тарелки с остатками завтрака.

Он выпрямился в стандартной стойке приветствия, стараясь не морщиться, тихонько дуя под нос, чтобы сладковатые колечки дыма летели мимо.

– Вызывали?

Шрам не обернулся, продолжая наблюдать за чем-то в окне – на остров опускался сумрак, и дымил, изредка поднося палочку к губам.

– Что я сказал, когда вызывал последний раз?

Семнадцатый открыл рот и закрыл, перебирая в памяти, потому что сказано было очень много, и что он – идиот, и что его отметки – хуже некуда, и что такого плохого личного ученика у Шрама не было ни разу за всю жизнь, и что если он не возьмется за ум, его вышвырнут с острова, а ему прямой путь на галеры или в рабы, приютский недоучка в качестве вассала никому не нужен, и что у него пустая голова, набитая воздушным рисом, и что…

– Что. Я. Сказал, – рявкнул Шрам, оборачиваясь.

– Что я идиот, Учитель! – выпалил Семнадцатый бодро.

Шрам поднял глаза к потолку и выдохнул.

– Это – очевидно. Помимо этого.

– Что мой рейтинг хуже некуда и…

– Что нужно создать тройку!

Семнадцатый поморщился – от рыка Шрама заложило уши.

– Я как раз хотел подать прошение…

– Ты можешь предлагать любые варианты, кроме одного – Шестнадцатого ученика.

– Но… почему не он? – Выпалил Семнадцатый.

– Потому что.

– Вы же одобрили «двойку» Пятому!

– Одобрил.

– Он такой же ваш ученик, как и я?! Ему можно – мне нет?! – Семнадцатый начал краснеть.

– Ему – можно, тебе – нельзя, – деловито подтвердил Шрам, выпуская очередное колечко дыма к потолку.

Семнадцатый сжал спинку стула.

– Ты не ладишь с Пятым, вы и на тренировках меня уже достали, это раз. И два – ты будешь им мешать.

– Мешать? – Семнадцатый поперхнулся. – Я буду мешать?! Да я лучше Пятого во всем! А новичок вообще пока никто!

– Мешать. Твои оценки неудовлетворительны. Контроль неудовлетворителен. Послушание неудовлетворительно. Скорость обучения неудовлетворительна. Можешь предоставить любые кандидатуры на рассмотрение, кроме этих двух. Вы не сможете поладить с Пятым – две зимы доказали это.

Семнадцатый открывал и закрывал рот.

– Я смогу поладить, если захочу.

– Не сможешь, – Шрам снова выпустил вверх колечко дыма.

– Смогу.

– Не сможешь. Обсуждение окончено.

Семнадцатый набычился.

– У тебя было три зимы, у меня всего два личных ученика, – медленно с удовольствие начал пояснять Шрам. – Ты претендуешь на место Помощника в будущем…

Семнадцатый вскинулся.

– …претендуешь. Помощник Куратора, это человек, который не только своим примером показывает превосходные результаты в выбранной дисциплине и смежных, но тот, кто в состоянии отбросить гордыню, личные предпочтения и уделить внимание каждому из учеников. Найти подход, общий язык и метод… – ещё два особо больших колечка сизого дыма поплыли в его сторону. – … которым нужно вбивать знания и навыки в тупые головы. В каждую из голов. Помимо твоих «успехов» в учебе ты не в состоянии найти общий язык даже с Пятым…

– Зато я нашел почти со всеми остальными!

– Ты пристрастен, высокомерен – хотя откуда это у тебя, учитывая происхождение, – пробормотал Шрам себе под нос, – не способен делать выводы из собственных ошибок, плохо обучаем, и не склонен к анализу.

– Я смогу найти общий язык с Пятым, если мы будем в тройке! – Семнадцатый покраснел ещё сильнее.

– Нет. Запрета куратора должно быть достаточно. Это приказ, – с удовольствием добавил Шрам. – Если они предложат тебе сами – ты откажешься. Я никогда не поставлю печать на такой прошении. Кто угодно, кроме этих двоих. Кандидатуры жду завтра к вечеру с предварительным согласием участников.

Дверь хлопнула так, что подпрыгнули тарелки на столе, и Шрам в который раз подумал, что слишком много позволяет одному конкретному мальцу, просто потому что тот приютский. И потому что так похож на него.

Шрам с ностальгией вздохнул и потянулся за очередной пахучей палочкой в шкатулку.

Из него выйдет Помощник, если выбить всю дурь из головы. Но, чтобы научиться заботиться обо всех учениках, нужно научиться заботиться хоть о ком то.

Шрам покрутил палочку в руках, думая, верно или неверно он рассчитал.

Характер своих учеников он изучал давно и тщательно, но до сих пор казалось, что три зимы слишком мало, чтобы изучить колодец души Семнадцатого до донышка. Пятый – более предсказуем в своей стратегии «быть слабым, таясь в тени больших рыб, переплывая с место на место, чтобы не сочли добычей», осталось только разобраться с контролем, а вот Семнадцатый… если он перейдет на следующий круг и не покажет удовлетворительных результатов, то учеников может стать восемнадцать. Снова.

Он потратил две зимы, но так и не смог сбить их в команду. Они, как два твердых камня – каждый обтесывал другого, сшибаясь характерами так, что летели искры. Пятому и Семнадцатому нужен раствор. Тот, кто соединил бы их в единое целое, связал бы, тогда они превратятся в крепкую стену, которая выдержит любые испытания.

Тогда у него не будет двух бесполезных тупоголовых учеников с каменными головами, у него будет – настоящая каменная кладка. И Шестнадцатый – единственный, кто подходил на эту роль и был под рукой.

Ему нужна зима. Одна зима. Пока Глава и Кайр не утащат щенка Сейши на испытания, а там… не пройдет – у него останется сбитая «двойка», пройдет – тем лучше… невелика потеря. Ещё один жетон в храм на поминовение.

Семнадцатому стоит научиться самому важному – выбирать самому, а потом отстаивать свой выбор и нести за него ответственность.

Он бы мог приказать Семнадцатому – и тогда «тройка» была бы в этот же вечер. Прямые приказы Куратора личный ученик обязан исполнять беспрекословно. «Тройка» – была бы, но что это была бы за «тройка»?

Если приказать – Семнадцатый выполнит приказ, но на самом деле сделает точно наоборот из упрямства, просто, чтобы нарушить. Именно поэтому он – запретил.

Запретил именно для того, чтобы тот нарушил. Так, он будет уверен, что это его личное решение… революция, почти переворот в отдельно взятом клане… его личный священный бунт против наставника, как необходимая часть взросления каждого мужчины… и кто не проходил через это, будучи молодым?