– Клан Хэсау… – прочитал он вслух и потер кулаком лед, чтобы лучше видеть лицо. Высший – выше его почти на две головы, шире в плечах, с… девятым кругом, если верить данным… – Как же тебя поймали то… – пробормотал он задумчиво.

Воистину клан Арр велик под этим небом.

Жетон жужжал, запуская плетения разморозки. И помощник начал ходить с места на место, пытаясь согреться. Притопывал ногами, дышал на пальцы и беззвучно матерился про себя.

Ведь служит же кто-то сверху. Кто-то служит на острове Памяти. Кто-то на Семейном. У кого-то клановое послушание в теплых сытных местах вроде пекарен или столовых залов. И только он которую зиму вынужден торчать тут, среди промерзших скал глубоко под землей, на Ледяной грани.

Он ходил от чана к чану, смахивал иней с табличек и изучал раззявленные рты тех, кто поймал в ледяные ловушки.

– И освободить тебя могу только я… – пропел он, выпуская облачко пара в сторону очередного куба. – И тебя могу освободить… и тебя… и тебя… – танцевал он, притопывая ногами от чана к чану, – … нужно только приложить жетон и ввести ключ доступа…

– Закончил?

Недовольный голос Старшего напарника прервал фантазии, в которых он – повелитель всех ледяных скульптур в этом зале, освобождает всех и они, проникнутые благодарностью, благоговейно приносят ему клятву на служение… что будет дальше, он ещё нафантазировать не успел.

– Работает, – отозвался он сварливо. – Триста зим не тридцать, но жужжит… слышишь же…к утру все будет готово, потом пара плетений и – наверх его…

Пол под ногами дрогнул – глубинная нутряная дрожь из самого сердца горы прошла снизу вверх через все двадцать уровней. Он с трудом удержался на ногах, и, как и Старший тревожно обернулся кругом, но чаны выдержали. Искры плетений побежали по льду, бережно гася импульс.

– Когда-нибудь тут рухнет все и тогда…

– Никогда, – уверенно отозвался Старший напарник, поворачивая на выход. – Никогда, пока существует клан Арров…

Остров силы, первый ярус, комнаты отдыха

Поздняя ночь

Кайр взбивал плотную подушку, но мягче она не становилась. И, ко всему прочему пахла пылью и застаревшими реактивами, как будто её притащили от алхимиков.

Кайр принюхался, чихнул, и отбросил в сторону. Свернул одеяло в рулон, примял и сунул подголову, блаженно растянувшись на кушетке.

До утра – есть время поспать, отдохнуть и расслабиться наконец. Он не любил ритуалы – почти ненавидел, но любил бывать на острове, где никто его не достанет.

Мальчишку накачивают эликсирами. К утру помощники приступят к работе – он там не нужен. Все указания он раздал, и был точно уверен, что всю подготовительную работу сделают без него – не в первый раз.

Сначала снесут хлипкий бесполезный щит, чтобы мальчишка не мог сопротивляться. Потом уберут лишнее, стерев все подчистую.

Начертят круг, выставят фокусы, переместят объект с четвертого уровня наверх.

И, если им повезет, то уже к вечеру они получат доступ к закрытым знаниям клана Хэсау. Взломать сознание того, кто принес клятву и скорее готов умереть, практически невозможно без повреждений.

Невозможно для него, – признал Кайр вынужденно.

Но, если перенести сознание в новое тело, не связанное клятвой…

Кайр отдал приказ «не церемониться», потому что мальчишка им не нужен. Можно считать, что Шестнадцатого номера больше не существует. А через несколько декад все вообще забудут, что у Четвертого когда-то был ученик.

Количество человеческих жизней, принесенных на алтарь во благо Клана Арр, исчислялась сотнями каждую зиму. Во имя всеобщего блага.

Что такое ещё одна жизнь? Совершенно никому не нужного ученика?

Остров Памяти, поздняя ночь

Из джонки, на благословенную твердь острова Памяти, Сейши не ступил, а – вылетел, подобрав полы халата и долго, позеленев от тошноты, наслаждался ощущением того, что земля не качается под ногами.

Воистину, это великая шутка Богов. Что он, так не любящий море, вынужден всю жизнь провести на крохотных клочках суши, со всех сторон окруженной водой.

Побороть свою нелюбовь к воде, как нелюбовь к холоду, он так и не смог. И… старость…

Сейши вздохнул, оглядывая черные скалы впереди, сигнальные светляки по краю тропинки вверх, запахнул поплотнее полы халата, и поковылял наверх.

Времени почти не осталось.

Потяжелевшие веки слипались.

Он потер слезившиеся глаза – возраст уже не тот. Даже через очки штрихи прыгали, цифры сливались, он уже не видел почти ничего, просидев в закрытой части архива большую часть ночи.

Ни-че-го.

Вестник от мастера Сый только подтвердил его догадки – «Совместимость пятнадцать из ста. Не забудь – не упоминать моего имени».

Пятнадцать из ста при погрешности десять означает, что в худшем случае – совместимость объектов равна пяти, а в лучшем – двадцати пяти. И то и другое слишком мало, чтобы ритуал прошел успешно.

И то и другое означало только одно с вероятностью девяносто девять из ста – смерть носителя.

Сейши устал. Плетения времени, которые он запускал регулярно, неумолимо отсчитывали время до рассвета.

Не успевает. Не успевает. Не успевает.

Штрихи на свитке слились в одно целое, и он решил сделать перерыв, иначе не найдет ничего. Ничего, что мог бы предложить Вэю.

Свиток с данными островных алхимиков на шестнадцатый номер он изучил уже вдоль и поперек.

Анализ крови, генетическая карта, родовые маркеры, предположительные – это слово было выделено и подчеркнуто тушью – предположительные возможные дары мальчика.

Не густо.

Маркеры крови Хэсау – чуть более одной трети, если верить сравнению с эталонным образцом. И ещё четырнадцать родов, чьи предки затесались в далеких родичах. Он последовательно проверил первые десять – род Си, род Хэ, род Ли, род Лой… На полке не нашлось только свитка рода Фу.

Хотя…

Сейши в очередной раз протер очки, чтобы лучше видеть – род Фу, шестое место по весу после основных носителей.

Всего около восьми из ста.

Мало. Очень мало.

Сейши нацедил из пузатого чайничка остатки остывшего чая в пиалу и пил медленными глотками, когда один из слуг осторожно постучал в дверь.

Так осторожно и негромко, что Сейши понял – не нашел то, зачем его посылали.

– Документов нет на десятой полке, господин, – слуга склонился ниже положенного и дернулся, ожидая наказания. – Нет на седьмой, и на втором ярусе тоже не было. Я … я работаю только вторую зиму и не знаю, куда могли убрать документы, которые вы запрашиваете… Пересорт редок, но… – слуга сжался.

Сейши допил чай, поставил пиалу и снял очки, с трудом потирая покрасневшие глаза.

– Мне нужны журналы движения документов. Я хочу знать, кто и когда запрашивал их в последний раз.

– Да, господин, конечно, господин.

Журналы пришлось поднимать долго, только в десятой по счету пухлой папке, с подшитыми данными смен нашлось то, что он искал.

Документы по клану Фу были запрошены одним из алхимиков три зимы назад.

Сейши вел пальцем по строчкам.

В этот же день, поднимали документы рода Айне, рода Сай, и рода Да-архан. Восьмой зал, двадцатый стеллаж, шестая полка. Третий зал, седьмой стеллаж, первая полка. Первый зал, десятый стеллаж, полки три-восемь.

На этот раз проверять он пошел лично. В восьмом – ничего, в третьем зале на седьмом стеллаже ничего. Сейши уже разочарованно выпрямился, когда увидел кончик круглого оттиска на полке выше – и по наитию дернул за ленту, а потом лихорадочно, сбрасывая свитки с полок на пол – деревянные дощечки стукались друг от друга, вытащил тубус, сдул толстый слой пыли и только тогда – выдохнул.