Я почувствовал, как меня подхватило нечто куда более могущественное и сильное, чем я могу представить, и понесло. Куда? Что происходит? Я был внутри воронки хаоса, меня крутило и вертело так сильно, что я не понимал, где моя голова, где тело, где верх, а где низ. Вокруг была сплошная чернота, уши заложило, сознание было на грани отключения. Никогда в жизни я ещё не чувствовал такого всепоглощающего ужаса. Никогда не был трусом и паникёром, но сейчас происходило нечто за гранью моего понимания — и все мои внутренности сводило судорогой от страха.

Я допустил ошибку, чудовищную ошибку, и расплата оказалась неописуемо страшной. Я стал слишком тяжёлым для своего мира. И он хочет выплюнуть меня из себя, избавиться от меня, как от переработанного материала. Но что же…

Я снова не успел закончить цепочку мыслей, потому что моё тело разорвало на части. Я это понял лишь оттого, что сознание не может быть уничтоженным, и своим уцелевшим, но оставшимся без оболочки сознанием, я ясно понимал, что Альвару Эгелю пришёл конец. Кто? Кто заказал меня — самого дорогого, самого могущественного наёмного убийцу королевства? Знать бы имя и расплющить этому гаду…

Ах, что за чернота? Ничего не понимаю. Я угасаю. Это что — смерть? Куда меня заносит? Это не моё королевство. Что за чертовщина творится со мной? Это ещё что за…

— Осторожнее, ты можешь навредить ему!

— Думаешь, я могу сделать хуже, чем есть? У него кишки чуть не наружу вываливаются!

— Да тише ты, он же в сознании! Потерпи немного, дружище, мы тебя подлатаем сейчас.

Любопытно, эти двое говорят обо мне? Неужто я так плох? Но я не чувствую себя настолько ужасно, а ведь должен, если у меня кишки торчат наружу. А почему голоса слышны вдали от меня? И что вообще происходит?

Я поднял веки и поводил взглядом вокруг.

Узкий коридор. Пыльные лампочки на потолке светят не слишком ярко, но достаточно, чтобы разглядеть происходящее в десятке метров от меня.

Я сижу на на обшарпанном полу. Помещение явно нуждается в ремонте. Обои местами свисают со стен, на тех что еще держатся — какие-то влажные разводы.

А к чему это я прислоняюсь?

Я с трудом отполз на пару шагов, а затем, приложив усилия, поднялся. Тело затекло — видно, долго я провалялся в отключке. Поводил плечами, размял ноги. Совсем другое дело. Я с удивлением обнаружил, что ощущения в теле отличаются от привычных. Нет, я чувствую ту же силу и крепость, что и всегда, но что-то всё равно не то. Ладно, потом разберусь.

Оказывается, всё это время я сидел, прислонившись к перевёрнутому столу, окружённому горой всякой разной другой мебели, которая подпирала дверь — диваны, стулья, шкаф. Видно, впопыхах навалили мебель, которая оказалась под рукой. Кого, интересно, это беспорядочное нагромождение должно удержать?

Я осмотрелся. Помимо двери за баррикадой, были ещё две: одна вела в какую-то небольшую пустую комнатёнку, видно, оттуда и натаскали мебели, вторая была в дальнем конце коридора.

— Андрей Андреевич очнулся, — сказал один из мужчин.

— Вы как, в порядке? — спросил второй, взглянув на меня.

Андрей Андреевич? Он ко мне обращается?

— В порядке, — кивнул я, решив разбираться с происходящим постепенно.

Мои напарники были мужчинами средних лет, довольно здоровыми, с мускулистыми руками.

Они продолжили оказывать помощь третьему — тот валялся на полу, и видок у парня — совсем юнца в сравнении с двумя другими — явно бывал и получше. На животе рваная рана: действительно, чуть ли не все внутренности наружу выглядывают. Во рту несчастного булькала кровь. Не жилец парень, сразу ясно. Хотел бы я знать, кто нанёс ему смертельный удар.

Однако двое товарищей умирающего надежды не теряли и суетились около него, стараясь как-то помочь. Нет, не бинтами и прочими медицинскими средствами — магией.

Я явственно ощутил магическую энергию, исходящую от двух мужчин. В третьем я тоже чувствовал силу, но совсем чуть-чуть — человек умирал, и его сила почти иссякла.

Дело в том, что антимаги чувствуют магию несколько иначе, нежели маги. Те могут просто определить, человек одарённый перед ними или обыкновенный, а вот я ещё и «считываю», в какой именно мере человек одарён. Очень полезный дар, особенно в нынешней сомнительной ситуации, когда я совершенно дезориентирован в том, кто я, где я и что за чертовщина творится вокруг.

Товарищи умирающего были весьма посредственными магами. Мой внутренний магический источник был так огромен, что рядом с ним магия этих двоих напоминала лишь слабый отблеск от огня свечи, ничтожно тусклый в сравнении с ярко пылающим костром.

Товарищи умирающего? У меня было смутное, необъяснимое ощущение, что я этих ребят тоже знаю. Будто давние-давние знакомые, которых никак не могу вспомнить.

Андрей… теперь меня, значит, так зовут. Но кто же я? Видимо, память настоящего Андрея частично сохранилась, а может, и целиком, но отчасти пока заблокирована для меня. В любом случае, хорошо, что у меня есть хоть какой-то доступ к его воспоминаниям — это поможет мне разобраться, в каких реалиях мне теперь предстоит существовать.

Я оглядел свою одежду: двубортная чёрная жилетка, белая рубашка, чёрные брюки, галстук; на ногах — идеально начищенные ботинки, правда, местами успели уже замараться; на голове — шляпа. Я никогда не одевался подобным образом, непривычно так, странно. Впрочем, шляпу я иногда носил — на охоте. Но не такую, а с более широкими полями.

Всё больше свыкаюсь с мыслью, что я больше не в своём родном королевстве. Но куда же меня всё-таки занесло?

Я помню, как моё тело уничтожилось. От этого воспоминания я содрогнулся. Не так-то это приятно — помнить, как ты умираешь мучительной смертью.

Рядом с местом, где я минуту назад лежал, валялось незнакомое мне оружие. Точнее, я необъяснимым образом понял, что это автомат и даже осознал, что могу с ним обращаться, хотя впервые вижу его. В этом мире это называется огнестрел. Память Андрея услужливо подсказала, что оружие очень мощное, но интереснее всего, что его можно усилить ещё больше — с помощью магии. В какой любопытный мир я попал. Очевидно что с магией здесь напряги, вот и приходится компенсировать недостаток с помощью технологий. У нас подобное оружие тоже есть, но оно слишком редкое чтобы попасть в руки каким-то там уголовникам.

Я поднял автомат — тяжёлый. Ствол длинный с деревянный подствольной рукоятью. Приклад тоже из дерева. Барабанный магазин круглый. Ручка затвора находится сверху.

Я был поражён. Ощущение такое, будто всю жизнь сражался с помощью этой штуки.

Пока я рассматривал огнестрел, мои напарники всё пытались привести в чувство раненого. Он уже лежал без сознания.

— Ему не помочь, — сказал я. — Вы только зря тратите энергию.

— Предлагаете его бросить? — не очень-то вежливо спросил один из мужчин, видно, они крепко дружили с умирающим парнем.

— Предлагаю направить наши ресурсы на то, что мы в силах изменить, — отчеканил я. — Что происходит за этой дверью? Кто там?

— А вы что, не помните, что ли? — удивился всё тот же мужик.

— Да он же головой хорошенько приложился, когда дрался с одним из ублюдков, — ответил второй. — Вы себя нормально чувствуете, Андрей Андреевич?

Так, значит, была драка. И кому-то удалось меня побить? Непорядок.

— Я в полном порядке, — ответил я, мысленно добавив: «За исключением полного непонимания происходящего».

— Подозрительно тихо за дверью, — прошептал один из мужчин. — Долго нам тут не продержаться.

Я уже хотел задать вопрос, но ответ всплыл в моей собственной голове. Мы в ловушке. На нас устроили засаду. Кто и зачем? Ответа на эти вопросы в недрах памяти — своей или того, кем я теперь стал — я пока не обнаружил.

Тишину резко прорвал грохот.

Дальше начался форменный кошмар. Кусок стены в паре шагов от двери отпадает, в образовавшемся проломе возникает дуло автомата. Я молниеносно создаю вокруг себя купол хроносферы — пытаюсь растянуть его пределы так, чтобы мои товарищи оказались внутри, но не получается.