Когда мы с Асей летели из Сицилии в Санкт-Петербург, а потом ехали из аэропорта к ней домой, всю дорогу я размышлял — сделать мне решающий шаг сейчас или чуть подождать…

Мысли об этом и тревога касательно Сальваторе смешались в моей голове, создавая там полнейший хаос.

Когда позвонила Анна, я был в шоке. И это ещё мягко сказано. Честно сказать, я испытал обиду: почему отец не поинтересовался моим мнением, прежде чем привлекать Сальваторе к делам семьи? С какой стати он вообще доверился этому недоумку? И такой ли он недоумок, если сумел усыпить бдительность князя Амато? Похоже, недооценил я нашего «гениального певца».

— Андрей, может, всё-таки зайдёшь к нам? Родители и Елена должны были уехать в гости. Их не будет до утра. — Ася положила голову мне на плечо.

Поцеловав её в макушку, я ответил:

— Солнышко, давай доедем, а там посмотрим.

Добрались до ворот особняка Федотовых.

— Пойдём, я так хочу показать тебе наш дом. Чаю попьём, — уговаривала Ася.

Я открыл ей дверь автомобиля, девушка вышла, взявшись за мою руку.

В окнах дома зажёгся свет.

— Странно. Я думала, все мои уехали.

— Я не хочу мешать вам, — сказал я. — Вы долги не виделись.

— Что за вздор? — с ласковой улыбкой возразила Анастасия. — Ты ведь хотел с ними познакомиться, разве нет?

— Конечно!

Может, сделать этот шаг сейчас? К чему ждать, если я уже всё решил? Ох, а как же… как кольцо? Без него никак нельзя. Неприлично это будет.

— Милая, мне нужно быстро съездить кое-куда. Это очень срочно. А потом я вернусь, и ты познакомишь меня со своей семьёй, хорошо?

— Поторопись, я буду ждать тебя.

Она прильнула ко мне, и мы поцеловались.

Ася пошла в дом, а я сел в автомобиль и велел шофёру:

— Вези меня в лучший ювелирный магазин города.

Спустя двадцать минут мы уже были на месте. Я обратился к девушке-консультанту:

— Мне нужно кольцо для самой чудесной девушки во всех мирах.

Она улыбнулась, не сумев скрыть смесь восхищения и зависти во взгляде. Следующие двадцать минут я потратил на разглядывание бесконечных колец — одного дороже другого. Все были роскошны. Но я выбрал то, что показалось мне наименее банальным — Ася не заслуживала носить что-то обычное, пусть даже и стоившее, как целый особняк. Особенная девушка достойна особенного подарка.

Мы примчались к Федотовым так быстро, как только позволяли водительские способности Сергея и правила дорожного движения.

В особняке горел свет. Я позвонил в ворота. Тишина в ответ. Прождав некоторое время, толкнул дверь — она отворилась. Прошёл к дому — входная дверь была приоткрыта. Ради приличия позвонил, но никто так и не подошёл к двери. За ней была тишина. Я вошёл и застыл от изумления. В холле был полный разгром. Неужели Федотовых ограбили? Лишь бы Ася была в порядке!

Я кинулся искать девушку, но тут же вновь застыл — на этот раз в ужасе, охватившем всё моё существо. На дверь гостиной приклеили записку: «Жду тебя. Приходи один, или увидишь её голову на воротах».

Сергей гнал автомобиль за город — по указанному в записке адресу.

Почти всегда молчаливый водитель и теперь не задавал вопросов, за что огромная ему благодарность: я едва ли сейчас был в состоянии вести диалог.

Изнутри меня распирали ярость и страх.

Автомобиль остановился вдали от цивилизации — лишь трёхэтажное каменное здание в окружении нескольких покосившихся деревянных домиков смотрело на нас безжизненными выбитыми окнами. Вокруг на многие километры простиралась унылая пустошь.

— Сергей, ты должен отъехать на безопасное расстояние, — велел я. — Когда закончу, вызову тебя.

— Хорошо, Андрей Ан… Андреевич.

Я вышел из автомобиля и направился к зданию. По выцветшей надписи на стене понял, что это бывшая психиатрическая лечебница.

Дверь со скрипом открылась от лёгкого толчка. Ступив за порог, я быстрым взглядом окинул помещение — никого. Лишь запустение, пыль и тоска, въевшаяся в сами стены этой скорбной обители.

Штукатурка во многих местах осыпалась со стен, заколоченные решётками окна давали понять, что это место для сотен, а может, тысяч пациентов стало тюрьмой.

Я пересёк холл, двинулся по коридору направо.

Двери некоторых палат были распахнуты настежь, в помещениях гулял ветер, залетавший в зарешечённые окна с выбитыми стёклами. Вид узких железных кроватей и сломанной, полусгнившей деревянной мебели удручал.

Обследовав первый этаж и не обнаружив врагов, стал подниматься по второй.

Я держал пушку наготове. Но опасность пришла оттуда, откуда я её совсем не ожидал.

В холле второго этажа я получил резкий и сильный удар снизу по корпусу. Перелетел через коридор и упал, пропахав носом пол. Из глаз посыпались искры, но я заставил себя, превозмогая боль, быстро подняться. Враг уже приближался ко мне широкими шагами. И это был маг камня. Невероятно мощный.

Мужчина, весь покрытый слоем камня — будто ожившая статуя. Он лежал прямо у моих ног, когда я поднялся по лестнице — непонятной формы глыбой, потому я и не акцентировал на нём внимания.

Позади Статуи, как я назвал врага, стояли Глинские. Четверо. Два мужика, две дамы. Три мага. Один не одарённый, стало быть?

Удивляться и размышлять времени не было, потому я сосредоточился на угрозе, которая прямо сейчас надвигалась на меня. Отшвырнул телекинезом Статую, но получилось слабее обычного. Враг попался мощный.

Но почему Глинские не нападают?

Каменный маг поднялся и побежал ко мне. Стрелять в него — бесполезная трата пуль.

Значит, хроносфера. Но заключить ли в неё и Глинских тоже? Ах, дерьмо, нет времени думать…

Я решил выиграть себе несколько секунд, телекинезом снова отбросив врага. Статуя отлетела на несколько метров назад.

И тут внезапно Константин Глинский — память Андрея подсказала, что это муж сестры Вадима Глинского — сбил меня с ног телекинезом. Я, оглушённый скорее потрясением, чем болью, поспешил подняться и сконцентрировать все ментальные силы на Константине. Сомнений быть не может — он не маг. Но как же тогда…? Ах, проклятье. И как я сразу не почувствовал неладное? Мужик имел дар, очень редкий — дублировать чужую магию. Своей у него нет. Значит, хроносфера отменяется. Дерьмо!

Все эти мысли пронеслись в моей голове за считанные секунды.

Маг камня подскочил ко мне. Увидев трещину на его груди, я со всего размаху ударил его туда. Враг отшатнулся. Каменный доспех, ставший магу второй кожей, обломками осыпался на пол. Тело мага покрылось кровавыми бороздами, будто чудовищный зверь огромными когтями изодрал ему плоть — следствие насильственного снятия каменных доспехов.

Маг издал истошный вопль муки, но упрямо двинулся на меня. Ушёл от его удара. Попытался ударить его в лицо. Промазал. Поставил блок на его удар. Применил телекинез — противник пролетел над полом несколько метров и упал, ударившись о стену. Остатки его каменного покрытия слетели с тела, и взору предстала чудовищная картина — тело мага превратилось в сплошной кровоточащий кусок, а с лица сошла кожа.

Теперь я понимал, почему бездействовали Глинские — они ждали, когда я поставлю хроносферу. Но этого не будет. А значит…

Я направился к врагам.

Елизавета Глинская, красавица-сестра главы рода, атаковала меня огненными шарами, но я уклонился и телекинезом отбросил ведьму на пару метров назад. Слабенькая ведьма.

Далее на сцену ступили отец и дочь. Вадим и Мария встретили меня серией отменных боевых ударов, усиленных магией. Очень мощной магией. Большинство мне удалось блокировать, но сражаться одновременно с двумя талантливыми боевыми магами было сложно даже мне. Один из ударов главы Глинских пришёлся мне по виску, и я, охнув от боли, отшатнулся на пару шагов назад.

Мария, смазливая девчонка с хищным взглядом, с улыбкой шагнула ко мне и занесла руку для удара, но я перехватил её и оттолкнул.

Вадим с прыжка ударил меня ногой в грудь. Я упал. Тело превратилось в кусок боли. В сознании всё смешалось.