— Именно. Ну или сниматься в кино, неважно. Расчёт на богатых, капризных дамочек, которые сидят на шее мужей… не всё же им только их ублажать по ночам. Скучно, наверное, многим целыми днями сидеть в роскошных коттеджах да ездить за новыми платьями. А тут вроде как делом займутся… Уверен, спрос на услугу будет немалый. Кто-то с мало-мальски приличными способностями может и успеха добьётся.

— Что думает Сальваторе об этом? Он не оскорбился твоим предложением?

— Да он готов мне руки целовать за этот шанс!

Князь недоверчиво скосил на меня глаза.

— Ну, с целованием рук я поторопился, но наш родственничек действительно вне себя от счастья. Собственный продюсерский центр — это ж надо! Он не ожидал такого щедрого подарка от меня.

— Я удивлён, что ты решил ему помочь, — сказал отец.

— Не было выхода, — признался я. — Они бы от меня не отстали иначе. Анна закатила целую истерику на тему того, какой я отвратительный брат, мама огорчилась… пришлось заняться этим вопросом. Оно и к лучшему: Сальваторе будет вроде как пристроен к работе, но при этом не будет мешаться у нас под ногами.

— Я одного в толк не возьму… — задумчиво начал Михаил Алексеевич. — Вы были категорически против их с Анной союза, демонстративно выражали презрение к Сальваторе, пригрозили ему расправой, если он погонится за чьей-то юбкой… И вот вы даёте ему работу, в которой он будет окружён кучей девиц… причём определённого сорта, и я не только про бывших шлюх. На что вы рассчитываете? Вы уж простите меня, Андрей Николаевич и вы, Андрей Андреевич, но Анна дура дурой. Я уверен, что Сальваторе будет прямо на рабочем месте укладывать на спину половину своих… кхм, сотрудниц, а Анне никогда в жизни даже в голову не придёт его в этом подозревать. Она не видит очевидного. Вам не кажется слишком жестоким по отношению к сестре давать такой роскошный шанс её мужу? Это как козла в огород пустить, а потом негодовать, что весь урожай пропал.

Я саркастично улыбнулся.

— Конечно, я понимаю это. Неужто вы думаете, что я случайно именно так всё продумал? Нет, я прекрасно знаю, что этот кобель, вероятно, в первый же рабочий день запустит руку в трусы какой-нибудь визжащей от радости актрисульки. На то и расчёт. Я предупреждал Анну, да и всех остальных в своей семье, что брак с Сальваторе ещё аукнется ей — слезами и болью. Вот и выведу этого сукиного сына на чистую воду.

— Что-то тревожно мне от этой твоей затеи, Андрей, — покачал головой князь. — Сальваторе уже член нашей семьи, разумно ли ставить его в такое положение…

— Доверься мне, отец. Я знаю, что делаю.

— Действуй, но не перегни палку, если что.

Я согласно кивнул и отпил великолепного вина.

Прошёл месяц с того дня, как у меня возникла идея продюсерского центра. Сальваторе был совершенно счастлив. Он просто захлёбывался в эмоциональном экстазе. Глаза его горели, как у безумца, когда Сальваторе начинал говорить про свой проект или занимался его делами. А так как занимался он им чуть ли не сутками напролёт — то на безумца он теперь походил почти всё время.

Да, он создал целый проект. Женский музыкальный коллектив «Афродита». Из шести девиц, четыре из которых — жёны влиятельных и богатых людей, две причём — бывший «персонал» Инги. Ещё две девушки, которых Сальваторе откопал неизвестно откуда, были, так скажем, из народа — нищие и никому неизвестные, зато по-настоящему талантливые. Они-то и поют в основном, остальные так — подпевают и соблазнительно виляют некоторыми частями тела на сцене. Нет, они, конечно, не могут совсем откровенно одеваться, как никак жёны уважаемых людей: платья у дам длинные, до пола, но вырез на груди такой глубины, что я даже забеспокоился, не вывалится ли у них чего оттуда прямо во время выступления.

Да, «Афродита» успела дать пару выступлений в элитных ресторанах. Зрители были в восторге, к моему огромному удивлению. Чему там было восторгаться, так и осталось для меня загадкой: незатейливый текст, написанный Сальваторе (поэт хренов, тоже мне), примитивная музыка (тоже «гениального» авторства Сальваторе)… ну да ладно, я на знатока музыкального искусства не претендую. Пусть поют свой примитив, пока это приносит моей семье бабки.

А бабки были хорошие. Князь теперь считал мою затею менее сомнительной.

Сальваторе выпустил пока всего один сингл, но он уже побил все рекорды по рейтингам. «Афродита» имела такой ошеломительный успех, что было решено отправиться в тур не только по России, но и заграницу. Я был в шоке — и это ещё мягко сказано.

Анна едва не теряла сознание от гордости за своего мужа, ведь это он — гений и виртуоз — прославил группу за такой короткий срок! И всё почему? Потому что сочинил шедевры!

Мать не смогла скрыть разочарования, когда впервые услышала песни Сальваторе, но постаралась не выдать этого. Анна была счастлива и благодарна мне, а радость дочери стояла на первом месте для Ольги Владимировны.

Сальваторе Амато беспощадно дрессировал своих «пташек», как он ласково называл девушек из «Афродиты».

— Вы должны быть на высоте, пташки мои! Пой более чисто, Настенька, чисто! Неужели забыла, как я тебя учил на индивидуальных тренировках?

Сальваторе расхаживал между ними, учил, наставлял, критиковал, ругал — к концу репетиции молодой продюсер совершенно выдохся, но был вполне доволен проделанной работой.

— Давайте до завтра, пташки, вы сегодня неплохо поработали. А ты, Поленька, задержись, нам с тобой нужно отработать один момент.

Пять дам покинули студию для репетиций, одна осталась. Это была молодая женщина — но старше Сальваторе лет на пять. Стройная, но с пышными формами, с длинными густыми волосами, смазливым лицом, сейчас покрытым ярким гримом.

— Ну что, Полюшка, готова к занятию? — слащаво улыбаясь, спросил Сальваторе.

— Всегда готова, мой сладкий.

Полина прильнула к продюсеру всем телом и, взяв его подбородок пальцами с ярко-красными ногтями, впилась в его губы поцелуем.

Сальваторе торопливыми движениями начал стягивать с любовницы платье, та, в свою очередь, принялась расстёгивать его рубашку.

Продюсер увлёкся новой дамой сильнее, чем обычно случалось с ним. Мужем Полины был невероятный богач. Но он был стариком, к тому же, жадным, не удивительно, что Полина искала удовольствия на стороне — муж её наверняка давно потерял способность ублажать женщину в спальне.

Единственное, что волновало Сальваторе — угроза брата сестры. Андрей ясно дал понять, что уничтожит Сальваторе, если узнает про измену. Впрочем, у Амато не будет ни единого предлога, чтобы заподозрить его, Сальваторе, в непристойных действиях. Целыми днями продюсер пропадал на работе, которую ему предложил сам Андрей — Сальваторе впору обвинить в трудоголизме, а не сладострастии.

Что касается Анны… ей только святой не изменит. Она же идиотка круглая. Как ребёнок, честное слово. Впрочем, Сальваторе это на руку. Ему ничего не стоило обдурить жену. В общем, Анна его раздражала — вечно липнет к нему, изливает на него такие тонны слащавой нежности, что его уже тошнит. И в постели жена перестала устраивать Сальваторе: если раньше его возбуждала её невинная неопытность, неискушённость, то теперь надоела — не девочка уже, пора бы придумать что-то поинтереснее миссионерской позы.

Парочка извивалась и стонала на полу, почти достигнув кульминации, как дверь студии распахнулась и на пороге помещения возникла здоровая фигура мужчины.

— Сука! Так и знал, что по членам скачешь под предлогом работы! — Его голос положил на рык разъярённого зверя.

Полина с визгом вскочила, вспомнив о своей наготе, снова нагнулась и схватила платье, прикрывая им свои прелести.

— Игорёш, прошу, выслушай меня… — Теперь стон неверной женщины был от всепоглощающего ужаса, а не наслаждения.

Сальваторе в это время лихорадочно натягивал штаны.

— Заткнись, швабра!

Игорь в три шага преодолел расстояние до женщины и схватил её за волосы. Полина закричала, пытаясь вырваться.