— Жаль моих напарников… — сказал я, пытаясь найти в памяти Андрея ответ на вопрос «как зовут шофёра?».

— Если бы вы ещё и по… подружиться с ними ус… успели, то было бы е… ещё тяжелее, — отозвался парень. Его заикания меня немного раздражали. В покинутом мною мире этот дефект можно исправить буквально за секунду.

Видно было, что отвечает он нехотя, наверное, стесняется из-за заикания. Ладно, оставлю его пока в покое, поброжу лучше по лабиринтам воспоминаний Андрея — думаю, это будет разумнее и эффективнее в деле получения информации.

Я постарался мысленно дистанцироваться от происходящего в реальности и максимально сосредоточиться на том, чтобы погрузиться в память Андрея Амато. Спустя некоторое время мне это удалось.

Итак, мы сейчас находимся в городе Выборг. Нас отправили сюда, как я уже ранее выяснил, для уничтожения нарко-лаборатории. Едем мы сейчас в город Санкт-Петербург: именно там живёт семья Андрея Амато. Теперь это моя семья, поэтому я постарался выудить как можно больше информации о ней из воспоминаний настоящего Андрея. Итак, моя новая семья. Она родом из…

Мой мысленный поток оборвался, потому что автомобиль резко дернулся в сторону.

— Твою мать! — в лёгкой панике воскликнул Сергей.

Имя шофёра всплыло, наконец, из памяти Андрея.

— Что случилось?

— За нами погоня, похоже, го… господин!

Я оглянулся назад: почти впритык к нам ехала тёмная машина.

— Чуть не врезались в на… нас, едва успел из. избежать столкновения, — пояснил Сергей.

— Сможешь избавиться от хвоста? — спросил я.

— Да.

Сергей и так уже до этого прибавил скорости, а сейчас просто полетел.

Я оглянулся назад — хвост не желал отрываться от нас!

— Вот проклятье! — выругался я.

— У них авто… автомобиль мощнее на… нашего, плюс они ускоряют его с помощью магии, — объяснил Сергей, в момент опасности ставший вдруг многословным, — я говорил Борису что нам нужен Руссо-Балт, но он… он, — давай парень, соберись, — он не послушал.

— А ты можешь ускорить нашу машину магией? — кто такой Борис и почему он на дело выдал не то средство передвижения я решил выяснить потом.

— Я не так силён в ней, господин Амато, но я ус… ускорюсь стандартным способом.

Парень так вдавил педаль газа, что мы полетели вперёд так быстро, что я забеспокоился, не разобьемся ли мы на такой скорости, — зря он жаловался на машину, двигались мы быстро. Непривычно мне было передвигаться на таком средстве — это тебе не телепортация, где всё предельно предсказуемо. Однако я напрасно тревожился: Сергей оказался превосходным водителем.

Я бросил очередной взгляд назад: не отстают гады.

— Вот дерьмо… — прошептал Сергей.

Я взглянул вперёд и тоже выругался, правда мысленно: впереди в нескольких сотнях метров от нас маячил железнодорожный переезд, и приближался поезд.

Сергей и не думал останавливаться.

— Тормози, мы разобьёмся! — крикнул я. — Тормози, говорю, ты рехнулся!

— Не мешайте, господин Амато! — в ответ крикнул Сергей и поддал ещё больше газу.

Я с ужасом смотрел на быстро сокращающееся расстояние между нами и железной дорогой. Парень сошёл с ума, мы не успеем проехать!

Между нами и переездом оставалось совсем небольшое расстояние, когда впереди появились барьерные ограждения и опустился шлагбаум.

— Ты нас угробишь, идиот! — заорал я, вцепившись в края сиденья.

— Доверьтесь м-мне! — крикнул Сергей уверенно.

Несколько десятков метров… десятка два метров…

Поезд, гудя, помчался почти прямо перед нами, наш автомобиль ехал так же на предельной скорости и тут, когда столкновение стало неизбежным, нас подбросило наверх и… мы, перелетев через поезд, приземлились на землю с другой стороны переезда.

— Охренеть! — заорал я чуждое для прежнего меня слово.

Я был ошеломлён!

— Вы живы, го… господин Амато? — Сергей кинул на меня быстрый взгляд.

Сам он побелел, как полотно, но держался молодцом, продолжая уверенно рулить машиной.

— Как ни странно, да, — ответил я, оглядываясь назад. Обзор закрывали сцеплённые между собой нескончаемые вагоны поезда. — Сматываемся быстрее, пока у них нет возможности догнать нас! Ты молодец, Сергей! Я думал, нам конец, ты меня безмерно удивил этим смертельно-опасным трюком. А говорил, в магии не силён.

— Так магии там со… совсем чуть было, господин, — зарделся от похвалы парень, — больше водительского опыта и мастерства.

— В любом случае, ты — молоток! — Я хлопнул его по плечу.

Мы передвигались быстро, но искры из-под колёс уже не летели.

— Сейчас по… поедем другой дорогой, запутаем их, — сказал Сергей, сворачивая куда-то.

Спустя некоторое время убедившись, что погони нет, я вновь погрузился в воспоминания Андрея. На этот раз мне это удалось без труда, будто у памяти Амато сорвало клапан, и воспоминания потекли перед моим мысленном взором непрекращающимся ручейком.

Итак, род Амато — итальянского происхождения. В русском царстве он оказался в середине пятнадцатого века, когда великий князь Иван III

нанял отряд наемной конницы под руководством основателя рода Амато, чтобы тот сопроводил архитекторов в Москву. Но после завершения дел в русском царстве возвращаться на родину иностранные гости не захотели — им понравилось на русских землях, и они решили обосноваться на них. На протяжении многих лет члены дома Амато служили русским князьям, царям, императорам и стали больше русскими, чем сами русские. Однако они сохранили связи с исторической родиной. После Великой войны эти связи стали еще более крепкими.

Род Амато официально занимался торговлей, виноградниками — в общем, всё довольно безобидное.

Но, помимо этого, у семьи было ещё одно дело — нелегальное. Князя Андрея Амато-старшего в определённых кругах даже называли теневым губернатором Петербурга. В криминальной среде он имел огромное влияние и власть. Однако Амато никогда не были беспринципными преступниками, плюющими на все нормы морали — у них имелся свой кодекс чести, и они его соблюдали. Честь и стала той самой причиной, из-за которой в последнее время дела рода пошатнулись.

Криминальный мир испокон веков был жесток, беспощаден и грязен, но в последние годы в нём начала распространяться совершенно неприемлемая для Амато мерзость.

Наркотики, нелегальная иммиграция, распространение проституции среди несовершеннолетних, контрабанда артефактов, незаконная трансплантология и даже работорговля. Все эти вещи не вязались с принципами, через которые никогда не переступали члены рода. Зато среди обычных преступников подобные вещи были делом не только нормальным, но и крайне выгодным. Баснословные деньги крутились в среде тех, кто занимался всем этим. Да и не только простые уголовники вершили подобные тёмные дела — на них высоко поднялись и некоторые знатные дома.

Род Амато считал ниже своего достоинства опускаться до продажи людьми, до травли народа запрещёнными веществами. Это бы замарало его честь навсегда. И члены семьи были не только против всего этого — они активно боролись с такого рода преступностью.

Я не сдержался от мысленной ухмылки. Всё-таки двойные стандарты у моей новой семьи. Преступники, осуждающие других преступников. Палачи тех, кто так же, как и они, вершили тёмные дела, но делали это без чести. Парадокс. Но я прекрасно понимал род Амато и поддерживал их позицию. Да, я тоже в своём мире был далеко не чист, но всё же знал границы дозволенного. Ребёнок — неприкосновенен. Наркотики, превращающие человека в жалкое насекомое — зло, которое нельзя оправдать.

Кстати говоря, мне ещё ни разу не заказывали праведника. Каждый, кого я убил по чьему-то приказу, был либо совсем чудовищем (причём порой буквально), либо весьма нравственно сомнительным экземпляром, потеряв который, мир стал только лучше. Нет, я не оправдываюсь, я лишь хочу сказать, что не поднимал руку на невинного.

Я вернулся к воспоминаниям Андрея.

Его род взял на себя обязанности правосудия. Последнее зачастую слепо, либо подкуплено. И в таких случаях на сцену ступает князь Андрей-старший со своими людьми. Они казнят тех преступников, до которых не дотянулись руки властей. Князь был убеждён, что делает правое дело, и я в этом полностью его поддерживал. Я ещё не знаком со своим «отцом», но он уже заслужил мои симпатию и уважение.