Нет, если и поглощать Энтропию, то прямо сейчас. Тем более этим шагом я и спасаю Мей, — хотя она наверняка и сама уже спасается, ведь я всё для этого сделал, — и спасаю Алису. Разве что наград за это не будет — вряд ли меня по головке за это погладят.

О, а я более чем уверен, что всех собак скинут на меня, хотя я здесь вообще третьим местом.

Впрочем, плевать. Энтропия — это сила. А там где сила, там и…

— Стоять! Не двигайся! — крикнули сзади.

Я обернулся, едва уже сделал шаг, как не в грудь влетает электрический заряд. Всё моё тело передёрнуло. Разряд тока парализовал мышцы и я, неспособный вообще хоть как-то пошевелиться, просто сваливаюсь наземь.

— Эй, здесь ещё один подозреваемый! — крикнул жандарм.

«Ч-что?..», — я даже ответить не мог из-за паралича.

Упаковали меня достаточно быстро. Видимо, за всё время военного положения этот трюк они умудрились отточить.

Сразу после ликвидации угрозы, прибежали и другие жандармы. С меня частично сняли паралич, заковали в антимагические наручники и увели. При этом даже ничего не спрашивали. Впрочем, я бы и ответить не смог — рот всё ещё был обездвижен.

Да уж… снова всё пошло наперекосяк.

Хотя, в этом случае нельзя судить жандармов. Что что, но свою работу они выполнили.

Ну сами посудите. Полуголый черноволосый подросток из неоткуда появляется перед стенами и потерянно осматривается по сторонам. В текущей ситуации даже простое моё появление возле школы уже подозрительно. Поэтому и неудивительно, что меня повязали.

Это ещё повезло, что во время заплыва по бездне с меня спала трансформация, и теперь мои конечности выглядели как у обычного человека. А то если бы меня и в таком состоянии застукали…

Можно сказать, мне даже повезло.

Правда обращались со мной не самым аккуратным способом.

Вернее, вообще не аккуратным.

— Стоять! Не смей шевелиться! — гаркнул сопровождающий.

Видно, что он был на взводе.

Ну конечно, не каждый месяц ты разгребаешь сразу две террористические атаки.

Меня завели в одно из отделений жандармерии. Судя по всему, в какой-то аналог антимагической камеры, где глушатся все способности. Рядом стояло ещё четыре человека: три мужчины и одна женщина. Все они были напуганы и возмущены, но перестраховывающихся жандармов это не волновало.

«Простите…», — мне стало перед ними неудобно.

Да уж…

Не туда катится моя жизнь, не туда…

И что дальше будет? В целом, кроме свидетелей, которых вряд ли смогли вытащить с территории школы, на меня компромата нет. Можно не бояться. Но…

Когда у меня всё шло нормально?

Даже интуиция заныла.

«Да твою ма-а-а-ать…», — я начал стучать затылком по стене.

Да, это точно интуиция. И она точно предупреждает меня о надвигающемся говняном цунами. Что-то произойдёт. Что-то явно нехорошее.

«Что-ж, ладно…», — вздыхаю, — «Хотя бы могу заранее подготовиться… морально»

А чего я ожидал? Меня и впрямь спалили на месте преступление в странном виде. А учитывая, что они наверняка уже пробили мои документы и нашли два клейма…

То я в полной жопе.

— Ты! — жандарм указал на кого-то из нас.

Мои сокамерники перепугались.

— Ты, черноволосый! Сюда! — он указал на меня.

«А вот и проблемы…»

Я подошёл к двери, дал нацепить на себя наручники и поплёлся за мужчиной.

Мы прошли по знакомому пустому коридору с раздражающей лампой и зашли в ещё одну комнату из магического металла.

Допросная.

— Садись! — гаркнул мужчина и указал на железный стул.

Я сел. Ещё бы мне гнев властей на себя не навлекать.

Жандарм вышел и ненадолго оставил меня одного. Я же, вновь оказавшись в не самом приятном месте и в очень непростой ситуации, попытался придумать способ её разрешения.

Побег, добровольная сдача, требование адвоката, попытка позвать Эстера, сражение с допрашивающим — всё это, естественно, сразу же пришло мне в голову. Но как бы я ни продолжал думать, все варианты отметались после пары аргументов против.

Если меня один жандарм парализовал, как я собираюсь сражаться с целым отделением? А сбегать как? А как, твою мать, звать Эстера? Наверняка он поможет, да, но он не вездесущ, чтобы знать о моей ситуации.

«Чё-ё-рт!», — от нервов я начал покусывать губы.

Я не знал, что делать.

В этот момент дверь отворилась, и в неё зашёл высокий, слегка худощавый мужчина в шляпе. Он снял головной убор, кинул его на тумбочку и, что странно, закрыл за собой дверь на ключ.

«Оу… а вот это уже плохо!»

Он обошёл вокруг стола и сел напротив меня, поставив на стол металлический кейс.

— Маркус, полагаю, — начал он.

— Да…, - аккуратно кивнул я.

Его седина, худоба, мешки под глазами… абсолютно сухой и холодный голос…

Мне всё это не нравилось.

Этот кейс — кейс с кольцами менталистов. И не факт, что они способны только на чтение мыслей, а не на… пытки.

Да, это точно не простой жандарм. Он просто слишком стрёмный. Мне от него не по себе.

— Моё имя не имеет значения. Считай меня ходячим инструментом. Я задаю вопросы — ты отвечаешь. Исключений нет. Будешь хорошо себя вести — всё пройдёт безболезненно. Ясно?

Я кивнул и попытался пошевелить руками — тщетно. Затем я попытался взять под контроль стакан воды на столе — тщетно. Ни магии, ни возможности пошевелиться — херовый расклад.

Ну ка, а если…

В голове мелькнул цикл заклинаний из Дневника, и…

Да, моя кожа начал таять.

«Работает!»

Я не стал заходить далеко и остановил трансформацию.

— И так, Маркус…, - процедил мужчина, — Две отметины в личном документе. Безродный и исключённый, — он достал документы и начал демонстративно их листать, — Исключённый из Великой Школы, где прямо сейчас происходит акт вопиющего терроризма.

«Твою мать…»

Вот и настал период, когда моё положение не просто усложняет жизнь, а может прямо её разрушить.

У жандарма есть все основание меня подозревать. Более того, даже если не найдут виновно, всё могут скинуть на меня просто за сам факт существования.

— Интересно получается, не так ли? — в его голосе не чувствовалось хоть какое-то соучастие или интерес, — Погибло уже более тридцати человек. Ужасающе, — он открыл кейс, — Ты в этом виновен?

Самое убогое, что это действительно я.

— Нет.

— Это хорошо.

Он кивнул, достал три кольца и… надел на себя?

— Удивлён? — он заметил мой взгляд, — Тебе же говорили, что если не согласишься — насильно влезут в голову. Тогда ты соглашался. Сейчас тебе никто не предлагает, — он коснулся кольца Разума и оно мягко засветилось.

«Чёрт…», — сердце забилось чаще, — «Ох, твою мать!»

Он ведь… он ведь всё увидит! Он ведь реально увидит, что это я во всём виноват!

Убито более тридцати аристократов, разрушена часть Великой Школы, и во всём буду виноват я! И более того, инцидент во время фестиваля так же припишут мне!

Сука, наверняка так и будет!

«Что делать?!», — я уже начал деформировать руки, — «Что делать?!»

— И так, задам другой вопрос…, - он посмотрел мне прямо в глаза.

«Чёрт… Чёрт!», — сердце заныло.

Интуиция вопила о приближающейся опасности.

Я должен бежать! Любой ценой, я должен отсюда бежать!

Мне нельзя здесь оставаться!

— Маркус, ты имеешь отношение к происходящему сейчас в Великой Шко…

В этот момент дверь отворяется, и тягучий, неприятный взгляд жандарма скользит с моих глаз на дверной проём.

— Приветствую, — сказал молодой, и очень знакомый мне голос.

Я, передёрнувшись от нервов и неожиданности, обернулся на посетителя и увидел…

— И тебе привет, Маркус.

Теодор… это был Теодор.

— И так, можешь быть свободен, — сказал парень и кинул ему какую-то подписанную бумажку, — Отец разрешил мне разобраться.

Жандарм вчитался, вздохнул, и послушно встал из-за стола. Он уложил кольца обратно в кейс, надел шляпу и, не попрощавшись, просто вышел из помещения, не забывая закрыть за собой дверь.