— Ты правда хотел меня убить? — в её голосе было столько искреннего удивления, что мне действительно стало её жаль. Да, он хотел, я видела приговор в его глазах. Предательства он не понял и не простил. Точно такой же взгляд был у него при нашей первой встрече. Холодный, равнодушный. В его глазах разверзлась бездонная пропасть, в которую я просто упала и до сих пор никак не могу выбраться.

Райвен не ответил. Может, он знает, что я здесь? Как же глупо на моем месте было остаться. Все происходящее не предназначено для моих ушей. Каратель помирился со своей возлюбленной и пожелал остаться с ней наедине, а тут я, как всегда не вовремя, да и не к месту.

Бесшумно поднявшись, я плавно скользнула вдоль ограждения, но следующая фраза заставила меня вновь замереть.

— Как ты можешь быть таким жестоким? — на этот раз её голос звучал жалобно. Я не сдержала ехидную усмешку. Она еще не видела его жестоким. И я врагу не пожелаю увидеть такое.

— Я не умею прощать, — Райвен шевельнулся, в темноте мелькнули снежно-белые перья, блеснули заклепки брони.

— Тогда почему она до сих пор жива?

Я едва сдержала истерический смешок. Недолго мне осталось быть живой. Не переживай, Латиэль, я тебе не соперница. И никогда ею не была.

Ответа карателя я не слышала. Я не хочу этого знать. А если и узнаю, то не так, это не будет случайно подслушанный приватный разговор.

Выбравшись с заднего двора, я огляделась в поисках другого укромного уголка. Веселье было в самом разгаре. Играла громкая музыка, и в середине двора бесновались несколько танцующих пар. Я, не приглядываясь, прошла мимо. Я не создана для таких танцев. Мой танец — это медленное пламя, увлекающее, завораживающее и в большинстве случаев не предназначенное для чужих глаз. До сих пор не могу привыкнуть, что прошла Инициацию. С танцами покончено. Навсегда.

Повторно наполнив свой кубок, я вышла за ворота крепости. Лавируя между костров, я пробиралась к побережью, когда меня окликнули. Я обернулась всем корпусом и оказалась нос к носу с Хеоном. В танцующем пламени костра его лицо показалось мне необыкновенно печальным. Впрочем, особых причин веселиться у него нет. Он лишился самого дорогого, что у него было в жизни. Я не знаю, как его утешить. Я сама сейчас чувствую себя не лучше. Во мне образовалась пустота, которая настойчиво требует заполнения. Но Хеон не тот, кто мне нужен. Глядя в его глаза, я видела две открытые раны, но, видит Богиня, я не в состоянии здесь помочь. Это он целитель, а не я. Я осторожно коснулась пальцами его подбородка, провела ногтями по высоким скулам и, печально усмехнувшись, ушла. Больше меня никто не останавливал.

Вино приятно пахло южными фруктами. Вот насколько не люблю светлых, но готова признать, что вино они делают просто потрясающее. Такое ощущение, что они каким-то образом разливают по бутылкам солнечный свет, летнее тепло, порхание бабочек. Легкий, нежный вкус меда и фруктов приятно кружит голову, согревает внутренности. Но сейчас это не совсем то, что мне нужно. Мой холод идет изнутри, и согреть меня сможет разве что ударная доза гномьего самогона.

Небо расчистилось окончательно, обнажив бесконечное количество звезд. Считается, что у каждого жителя Алассара есть своя звезда, которая ведет его по жизни и гаснет, когда тот умирает. Задрав голову кверху, я попыталась найти свою звезду. Бесполезно. Их слишком много, и все они подмигивают и расплываются перед глазами.

Дойдя до берега, я скинула сапоги и села прямо на песок так, что набегающие волны облизывали мои пальцы. На воде расстелилась серебристая лунная дорожка, и, обхватив колени руками, я в молчании уставилась на неё. Сюда не доносились голоса, отсюда не было видно огней, здесь меня никто не найдет. Кубок с вином я поставила рядом с собой, но пить не хотелось. Меня охватила какая-то приятная эйфория. Хотелось вскочить и пробежаться вдоль лунной дорожки, но я знаю, что никогда не дойду до конца. Вода накроет меня с головой, заставит повернуть обратно.

Как следует обдумав свое положение, я решила, что на рассвете покину крепость вместе с союзниками. Мне не обязательно уходить из Шантары, многие члены клана живут в близлежащих городах орков. А я подамся куда-нибудь на север, туда, где Райвен никогда не сможет меня найти. Думаю, Кхарр с уважением отнесется к моему решению, особенно если узнает, что меня с его приемным сыном больше ничего не связывает. А Шаксу я оставлю записку.

Приняв окончательное решение, я почувствовала облегчение. С рассветом я начну новую жизнь, полностью перечеркнув свое прошлое. И звезды внезапно засияли ярче, и вода заискрилась, и захотелось закричать и закружиться от переполняющего меня восторга.

Услышав шаги, я не обернулась. Я уже знаю, кто это, и проверять нет необходимости. Мое сердце тревожно замерло и забилось в ускоренном ритме. Похоже, я не успела.

Подтверждая мои опасения, к моим ногам упали ножны с парными мечами. Я неуверенно подняла их и крепко сжала в руках.

— А ты знаешь, мелкая, что подслушивать некрасиво? — угрожающе тихо спросил он. Кажется, я покраснела. Значит, он знал о моем присутствии. Что ж, извиняться я не собираюсь. Мог бы выбрать себе другое место для любовных признаний.

Я обернулась и взглянула на карателя. В ярком свете луны он казался неестественно бледным, наполненным каким-то внутренним сиянием. Отвечать не хотелось. Да он, скорее всего, и не ждал ответа.

— Вставай, Рейн, — его голос был тихим и холодным, в глазах разлилась тьма. — Пора.

Я кивнула и вскочила на ноги, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закричать. Закричать от боли и от злости на себя. Какая же я идиотка, если думала, что меня хотя бы на короткое время оставят в покое.

Я медленно расстегнула накидку и сбросила её на песок, чтобы не мешала. Райвен, выдернув из ножен меч, застыл напротив меня.

— Никакой брони. Никакой магии. Только голая сталь, — он холодно усмехнулся, плавно проведя клинком вдоль моего тела. Я снова кивнула, принимая условия. Что ж, посмотрим, на чьей стороне удача.

Я, не отрываясь, смотрела в серебристые глаза, и понимала, что сейчас один из нас умрет. Никакой брони, никакой магии. Я так и осталась босиком. Начался прилив, и прохладная вода приятно щекотала кожу. Райвен тоже скинул доспех и вызывающе ухмыльнулся, готовясь к нападению. Я ощетинилась скимитарами, ни на что особо не надеясь. В руках карателя слабо светился меч, лезвие которого по ширине превосходило две моих ладони. Один удар, и я запросто лишусь конечности. И скорее всего, это будет голова.

Пернатый замер напротив меня, выжидая. Я не смотрела на его руки, я знала, что мое тело все сделает само, уйдет от удара, закроется и даже отразит атаку. Меня хорошо учили. Но я смотрела в убийственно холодные глаза и с каждой секундой все больше убеждалась, что не хочу этого, что не сделаю этого. Я ни за что на свете не сдвинусь с места и не направлю острие меча в беззащитную грудь. Один точный бросок, и острое лезвие пройдет сквозь его сердце и вылезет со спины. Но мне проще убить себя, чем его.

Пожалуйста, Райвен, не заставляй меня драться с тобой, не заставляй меня делать тебе больно, и, прошу, не заставляй меня выбирать, потому что я сильно, до крика, хочу жить.

Мне хотелось о многом спросить его. Например, почему он так сильно жаждет моей крови? Если проанализировать все время моего пребывания в Шантаре, ничего плохого я ему не сделала. Или сделала? Может, само мое существование настолько доводит его? Но я могу заставить его забыть обо мне. Если мое присутствие так невыносимо, я исчезну прямо сейчас, незамедлительно. Только сумку возьму, там остался ошейник.

— Райвен, — позвала я, видя, что он собирается атаковать.

Он замер, уставившись на меня, но оружие не опустил.

— Я ухожу из клана, — это решение далось мне нелегко. Поначалу я собиралась просто убраться подальше, но теперь мне кажется, что этого будет мало. Надо, чтобы само воспоминание обо мне исчезло.